я бросил взгляд вглубь коридора и матюгнулся. Опусы всё прибывали. В коридоре показались твари намного крупнее тех, что дохли сейчас у решётки. Вон уже ползёт сюда хрень, размером с трёх эти вместе взятых. Первый выстрел снова я произвёл удачно, всадив заряд сбоку в мягкое брюшко так удачно повернувшейся ко мне боком твари. Второй снова не туда, долбанув лишь по касательной в боковую хитиновую пластину последнего. Перезарядка.

Бабах! Крупный опус башкой долбанул о решётку так, что та жалобно заскрипела. Перезаряжаясь, я выгнул шею и с неудовольствием отметил, что решётчатая дверь немного поддалась, появился небольшой зазор. Бешеная сила удара, видимо, повредила те крепления, что я там установил. Опус же и не думал останавливаться на достигнутом. Тряхнув башкой, тот отступил на несколько метров и с места снова прыгнул на перегородку. Попал теперь хотя бы не в дверь! Но и там, на месте вроде бы вполне себе прочной конструкции, я увидел, как немного подогнулись прутья.

Просунув коротыш, пока тварь не успела сделать ещё один прыжок, я сразу с двух стволов всадил в башку твари. Вся морда превратилась в месиво, та развернулась боком. В бок я саданул со второго коротыша, не желая, также с двух стволов сразу. Тварь откинуло дальше, она завозилась, забарахталась, преграждая своей агонией путь другим. Убил я её или просто ранил, было не совсем понятно. Да уж! Сколько ещё там таких и подобных? А может, ещё большего размера и ещё более живучих? Такими темпами боеприпасов не напасусь. Сколько их там у меня ещё? Примерно сорок патронов к коротышам, так и не тронутый боезапас к винтовке. Не так уж и много, с учётом того, что в рое может быть несколько сотен этих опусов. Ладно, как говорится, война план покажет.

Я выиграл себе с полминуты, привалив большого опуса. Скопившийся за ним вал насекомых замедлился, не желая попадать под хлёсткие удары бьющих в разные стороны лап. У решётки копошился лишь мелкий подранок. Пользуясь выигранным временем и спустившись ниже, я подхватил автомат. Более мелких можно пробовать валить из него, дробовики, заряженные картечью, оставлять на более крупные и живучие цели. Тем более что картечи у меня половина от имеющихся патронов.

Снова приблизившись вплотную к баррикаде, я занял позицию у удобной прорехи между столом и кроватью, ловя в прицел винтовки коридор. По идее, если я смогу завалить достаточно опусов перед дверью, им просто физически будет сложно пробираться к ней. Получится вторая баррикада, но уже на той стороне. План выглядел как отличный, вот только… Они даже не дожидались, пока их собрат полностью издохнет. Несколько опусов одновременно зацепили жвалами ещё трепыхающуюся тварь и потащили вглубь коридора. Чтобы… что? Сожрать или освободить место другим? У сука!

Прицелившись, я сделал несколько одиночных выстрелов, стараясь не дать им этого сделать. Одного вроде зацепил, тот выпустил тушу и шарахнулся в сторону. Но двое других продолжали быстро утаскивать крупного опуса назад и быстро скрылись за тварями, что мчались на всех парах к баррикаде. Общее число не меньше десятка. Я сделал несколько выстрелов, но насколько удачно или нет, было непонятно из-за общей сутолоки в тесном пространстве. Вал опусов разных размеров обрушился на решётку так, что металл буквально взвыл. С потолка и стен посыпалась труха, заполняя воздух пыльной взвесью и временно ухудшая видимость. Смешавшись с пылью, поднятой тварями с пола, это всё превратилось в довольно густую завесу, в которой я перестал толком видеть.

Недолго думая, я снова сменил оружие на коротыши и выдал четыре выстрела, стреляя теперь одиночными в колышущуюся у решётки массу. Судя по скрежету поддающегося металла, времени на ожидание у меня попросту нет. Перезарядка, ещё четыре выстрела. Об эффективности стрельбы судить сложно. В жуткой какофонии звуков мне кажется, что после каждого выстрела кто-то визжит и скрипит, но визжат и скрипят они всё время и без выстрелов.

Напор на решётку тем не менее ослаб. Теперь перезарядится и выждать, пока рассеется пыль. Едва видимость немного улучшилась, я снова максимально прицельно разрядил дробовики. Два выстрела из четырёх удачно. Одному крупному опусу снёс полбашки, другого серьёзно ранил в брюхо. Несколько убитых опусов образовали у двери небольшой заслон и их уже пытались утянуть назад находящиеся рядом. Не став тратить времени на зарядку, я подхватил автомат и одиночными принялся гвоздить по «эвакуаторам». Бах, пуля пробивает башку, вцепившуюся в ногу мёртвой тушки. Бах, рикошет о толстый панцирь другого опуса, бах, теперь в яблочко. Бах, непонятно, попал или нет. Бах, бах, бах.

Когда вместо выстрела раздался сухой щелчок, оповестивший о расстрелянной обойме, я оценил промежуточный результат боя. Раунд за мной, у баррикады около десятка довольно массивных туш, несколько опусов отступило в коридор. Я вижу, что сквозь бреши в потолке пребывают новые, но к решётке не спешат. Стрелять не стал, патроны нужно экономить. Даже в упор результативность стрельбы не выше 50 %. Было бы больше патронов, другое дело. С неудовольствием отметил, что решётчатая дверь отошла ещё больше от косяка, причём ещё и с другой стороны. Видимо, дала слабину петля двери.

Перезарядившись, сквозь общий хаос окружающих звуков я различил, как заполошно палят на первом этаже. Похоже, пользуясь паузой, пора наведаться туда. Не очень бы хотелось получить опусов у себя в тылу, пока я сдерживаю их здесь. Быстрым бегом я промчался по коридору, попутно отмечая увиденное. Входная дверь в порядке, Мисы на месте нет, наверное, тоже помогает где-то чем может.

Едва заглянув в класс, в котором сержант и Стрит отстреливались до этого, я внутренне похолодел. Опусы вывалили не только кладку, но и обвалилась часть самой стены. Немного, около полуметра пространства слева от окна. Но этого было достаточно, чтобы могли пролезать более крупные особи. С десяток мёртвых тел грудой валялся с разных сторон от окна, а одна крупная тварь как раз лезла через проём. Сержант длинной доской упёрся прямо в морду твари, Стрит лихорадочно перезаряжает дробовик трясущимися руками.

Без лишних раздумий я вынул из ножен катану, разбежался и в сильном прыжке мощно рубанул тварь ровно в середину башки. Та заметила меня, попыталась было оторвать лапы от доски и что-то сделать, но не успела. С хрустом меч пробил башку и разрезал её до самой головогруди. Неизящно опускаясь на пол, едва не подвернув ногу на чьей-то туше, я с трудом выдернул своё оружие.

– Вовремя ты, фух, – глухо через шлем прогудел Дэвис. – Давай выпихнем его, помоги.

– Стой! Зачем? – остановил я сержанта. –