Но вот в углу картинки появилась живописная бухта с чистой зеленовато-голубой водой, настолько прозрачной, что при солнечном свете было прекрасно видно ровное каменное дно бухты. Ее окружали по краям обрывистые скалистые берега, соединенные узкой полоской песчаного пляжа. Сразу за пляжем начинались густые заросли тропических джунглей.

С появлением на экране суши стало понятно, что съемка ведется с вершины горы. Где-то на обойденном цивилизацией острове, посреди океана. Таких безымянных островков в тропических широтах тысячи.

Камеру не заинтересовали лес и скалистые края бухты. Она сфокусировалась на узкой полоске прибрежного песка. Из динамиков стали доноситься: приглушенный рокот прибоя и далекие крики чаек. Картина песчаного пляжа и накатывающего прибоя приблизилась и разрослась во весь экран. Одновременно с изображением увеличилась громкость льющихся из динамиков звуков…

Вспомнив о наказе Хозяина, Артем поднес к губам «змеиную голову» и сделал глубокую затяжку. Рот наполнился густым приторно-сладким дымом, который через секунду чудесным образом поменял вкус, превратившись в терпкий, соленый морской воздух. И, перетекая в легкие, вдруг обернулся настоящей морской водой.

Артем захлебнулся. Стал судорожно глотать перемешанный с водой воздух. Разразился яростным кашлем. Пока кашлял, отплевывался и отфыркивался, с окружающим пространством происходили невероятные метаморфозы. Приблизившийся на экране песчаный берег вдруг выпростался из картинки и понесся навстречу. Мрак каминного зала сгинул в ослепительной вспышке солнечного света. Стул утратил твердость и стал мягким, мокрым и холодным. Крики чаек и шум накатывающих на берег волн сделались до дрожи реалистичными. А вдруг взмокшее тело натурально задрожало от порыва невесть откуда взявшегося в столовой свежего ветра. Заслезившиеся от яркого света глаза несколько секунд вообще ничего не видели, лишь отчаянно моргали, избавлялись от кровавой пелены.

Когда зрение начало проясняться, Артем просто обомлел от изумления. Оказалось, каким-то невероятным волшебным образом его самого затянуло внутрь «кино». Он сидел на мокрой полосе прибоя, одетый в одни лишь плавки, и на него надвигалась очередная метровая волна.

Ошарашенный, он даже не успел прикрыться. Водяной вал захлестнул с головой. Подхватил. Перевернул. Протащил. И швырнул на мокрый песок. Рот вновь оказался полон воды. Отфыркиваясь и отплевываясь, Артем кое-как на карачках отполз с линии прибоя и без сил растянулся на согретом солнцем песочке.

– Ни разу на океане не был, и вот те на, сподобился! – радостно крикнул он, глядя в голубое, без облачка небо. И залился счастливым смехом.

Парящие над водой у берега жирные чайки неодобрительно покосились на шумное голопузое существо и на всякий случай отлетели подальше.

– Надо же, – сквозь смех прокряхтел Артем, набирая в обе руки по горсти песка и высыпая на живот, – как настоящий! А какой мелкий и чистый. Просто райское местечко. Эй, чайки, мне понравился ваш пляж! Не будете возражать, если я погощу у вас денек-другой?

Ответом ему был встревоженный писк, приглушенный шумом прибоя.

– Значит, договорились, – продолжил дурачиться Артем. – Уважаемые пернатые, было чертовски приятно иметь с вами дело.

Под жаркими лучами чуть перевалившего за полдень солнца на теплом песке Артем быстро согрелся и уже через пару минут захотел обратно в воду. Он не стал больше садиться на линии прибоя – такой вид купания ему не понравился, – а решительно зашагал по мокрому песку навстречу набегающим волнам.

Первые двадцать шагов дались легко – здесь, на длинной прибрежной полосе прибоя, волны едва доходили до пояса, их напор Артем хоть и с трудом, но выдерживал, оставаясь на ногах. Трудности начались, когда достиг мелководья. Уже на глубине по колено накатывающие водяные валы вздымались по грудь, а иные гиганты норовили захлестнуть с головой. Чтобы удержаться на месте и не быть смытым, невольно приходилось нырять в каждую набегающую стену воды. А поскольку плыть на мелководье было несподручно, приходилось, прорубившись сквозь волну, тут же вскакивать на ноги, делать пару-тройку неуклюжих скачков вперед и снова нырять в очередную налетающую и грозящую сбить с ног стену воды. Упорство его было вознаграждено, Артем пробился на глубину и, поддерживаясь на плаву барахтаньем рук и ног, стал кататься на волнах, ежесекундно поднимаясь и опускаясь, как на качелях.

Шторм усиливался. Но в отдалении от берега нарастание водяных валов только добавило куража в купание. Артем продолжал беспечно кататься на волнах. И за этим увлекательным занятием упустил момент начала отлива.

Когда уставший, замерзший, и очень довольный купальщик решил, что для первого раза достаточно, и развернулся к берегу, его ждал чрезвычайно неприятный сюрприз. Оказалось, незаметно начавшийся отлив за каких-то десять минут отнес его на приличное расстояние от линии прибоя. Чтобы вернуться на пляж, теперь предстояло всерьез попотеть. Проклиная беспечность, Артем яростно заработал руками и ногами.

Он был неплохим пловцом. Регулярно два раза в неделю ходил в бассейн. Где за часовое занятие без остановок и передышек проплывал два километра. Одолеть отделяющую от берега стометровку, казалось бы, для опытного пловца было сущим пустяком. Было бы, если б не волны!

Артем прекрасно мог плыть по ровной водной глади, где можно спокойно рассчитывать вдохи-выдохи. Здесь же ежесекундно то подбрасывало вверх, то обрушивало вниз, сбивая слаженный ритм движений рук и ног. Вода то и дело захлестывала лицо, заливала нос и сбивала дыхание.

Выбиваясь из сил, он отчаянно загребал руками и отталкивался ногами, но продвигался к берегу с черепашьей скоростью. За работой быстро разогрелся и больше не чувствовал холода. Океанская вода казалась теперь даже слишком теплой и не приносила надрывающимся мышцам достаточного охлаждения.

За первую пятиминутку ударной напряженной работы он приблизился к берегу всего на треть дистанции. Понимая, что в таком темпе долго не протянет, малость сбавил обороты, после чего берег застыл на месте, не желая больше приближаться. Теперь все усилия сводились лишь к тому, чтобы удерживаться на месте и не позволять течению отлива уносить из бухты в открытый океан.

От безысходности Артем, наплевав на экономию сил, снова заработал руками и ногами во всю мощь. Отчаянного рывка хватило минуты на три, за которые удалось сократить первоначальный отрыв от берега наполовину. Но бедняга полностью выдохся на ускорении, и теперь ему едва хватало сил, чтобы удерживаться на плаву и не пойти на дно.

Как только перестал плыть, стало относить в океан. С таким трудом отвоеванные метры убывали на глазах. Достигнутая ценой сумасшедшего ускорения половина уже через минуту превратилась обратно в две трети. Артем отчаянно барахтался, преодолевая чудовищную усталость в издерганных мышцах, но сил теперь не хватало даже на то, чтобы удержаться на месте. Еще через минуту две трети метров выросли до начального отрыва.

Безнадега подкатила и захлестнула утомленного пловца удушливой волной. Припертый к стенке, Артем вспомнил о других семи незаслуженно забытых фильмах. Выход из отчаянного положения напрашивался сам собой.