– Что она сделала, сынок? – поинтересовалась мать, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, без истеричного клекота.

– Помнишь, мне понадобились ключи от квартиры твоей подруги?

– Помню.

– Мне надо было проникнуть к ней в квартиру тихо, без лишнего шума, обыскать там все и найти документы на дом, который она у тебя отжала.

– Помню. А как же! Это ведь я тебе сказала, где Даша хранит ключи от квартиры матери. Не раз видела, как она лезет в бардачок и достает их.

– Во-от, – протянул он. – Чтобы эти ключи сделать по слепку, мне понадобился оригинал. То есть мне надо было залезть в Дашкину машину. А для этого мне надо было несколько предыдущих ночей побаловаться с тачками в ее дворе. Усыпить, так сказать, бдительность. И все получилось! Никто и ухом не повел. Ну, вскрыли и вскрыли. Без вандализма. Ничего почти не пропало. Даже заявлений не было написано от пострадавших.

– Так при чем Тая?

– Что ты думаешь, эта дура сказала, когда к ней Дашка полезла не так давно с вопросами? – возмущенно взмахнул руками Олег, не обращая внимания, что с куска хлеба на вымытый ею час назад пол сыплются крошки. – Она принялась нести ахинею, что кто-то с этими взломами оттачивал мастерство! Это просто взяла и на меня указала, ма! Потом начала крутиться. Дашкиного брата приплела. А у того алиби оказалось. Дашка сразу поняла, что Тая врет. И началось…

– И ты решил подстраховаться, – с пониманием кивнула мать.

– Да. А как еще, ма? – вытаращил он на нее недоуменный взгляд.

– Ну… Не знаю. Надо было как-то иначе, – недовольно сморщила она лицо. – Зачем снова топором?! С нашей кухни?! Они же могут тебя… Вычислить по почерку!

– Ма, какая же ты у меня бестолковая! – Он шумно задышал, раздувая ноздри. – Чтобы по почерку меня вычислить, им надо быть уверенными, что это я убил Дашкину мать. Они же этого не знают. И не узнают никогда! А топором любил убивать один из моих сокамерников. Он как раз прошлым летом откинулся. Я под него и закосил. Если не дураки менты, выйдут на него.

– Надеюсь. – Она почувствовала, как в горле у нее запершило. Глаза наполнились слезами. – Я ведь не переживу, сыночка, если тебя снова закроют.

– Сама виновата, – буркнул он и ушел с кухни в комнату.

Она смотрела ему вслед. Сердце ее разрывалось от боли и предчувствия.

А ведь он прав. Это ведь она, она во всем виновата! Натворила дел, а сынок потом вынужден расхлебывать.

Как ее угораздило, спросите, продать их дом? Чего боялась? Что не дождется возвращения Олега, умрет, а дом растащат?

Разве вспомнишь теперь, какой была причина, когда она поддалась на уговоры соседки Нины с четвертого этажа. Та заливалась соловьем, что хочет на этом месте сделать семейный дом для одиноких пожилых женщин.

– Соберемся трое-четверо, свои квартиры станем сдавать, а здесь поселимся. И на жизнь будет хватать от аренды. И ухаживать сможем друг за другом. Не станем обузой своим близким.

Нина предложила очень хорошую цену, а ей в те дни деньги были очень нужны. Она пыталась найти хорошего адвоката, чтобы добиться для Олега условно-досрочного освобождения.

Сын, узнав о продаже, ее стараний не оценил. Долго ругал ее. А когда вернулся, сразу поехал на прежний адрес.

Вернулся пьяный, злой как черт. Орал так, что стекла дрожали.

– Эта подлая тварь обманом выклянчила у тебя дом, ма! – надрывалось ее любимое чадо. – Там в следующем году будут прокладывать трассу. Ты представляешь, сколько мы могли бы получить за дом, мам?!

И он называл совершенно астрономическую сумму.

Глаза его горели ненавистью. Кулаки без конца сжимались. Он то и дело повторял:

– Ну, я с ней разберусь! Я с ней точно разберусь!

У нее в те дни и в мыслях не было, как именно он с Ниной разбираться станет. Если бы можно было все повернуть вспять! Она бы ни за что не стала продавать ей дом. Ни за что!..

А потом вдруг все стало меняться.

Олег без конца куда-то ездил, с кем-то консультировался. И однажды заявил, что не все потеряно. Что они с матерью по-прежнему прописаны на старой жилплощади. Олега никто оттуда не выписывал, потому что он сидел. Адрес его зоны был временной регистрацией. А она…

Она – честно – замоталась и забыла выписаться. Нина, что странно, тоже на это не обратила внимания. Или обратила и отложила решение вопроса в долгий ящик.

Как и отложила вопрос оформления в собственность купленного дома. Договор купли-продажи есть, а документов на право собственности нет.

Олег, когда об этом узнал, просто до потолка прыгал.

– Еще не все потеряно, еще не все потеряно! – напевал он, пританцовывая возле матери и корча ей смешные мордочки из детства. – Если эта старая курица не оформит дом в собственность, этот договор не будет иметь юридической силы. Ура-а-а, ма!

– Почему не оформит, Олег? – пыталась она понять.

– Потому что не успеет, – подмигивал он ей.

– Почему? – настырничала она.

– А договор-то у нее тю-тю, пропадет!

Именно тогда он задумал выкрасть договор купли-продажи у Нины Гонителевой. Только не знал, как это можно сделать без взлома.

– Понимаешь, мать, в чем проблема, – делился он с ней своими сомнениями. – Бумаги лежат у нее и лежат. Она о них не вспоминает, раз не кинулась дом оформлять. А если кто в квартиру проникнет со взломом, то она сразу встрепенется. Дочку подтянет. Начнут кумекать: почему, зачем… Тут и договор всплывет. И уж Даша посодействует, чтобы мать резину не тянула. Нужны ключи… Нужны ключи… Как же мне их раздобыть, блин?!

И она ему помогла. Подсказала, как снять слепок с ключей Нины.

– Она их всегда в бардачке машины возит. Надо как-то их оттуда достать, – советовала мать. – Но как-то незаметно.

И тут случилось настоящее чудо! Тая – его верная и единственная любовь, оказалось, живет в одном дворе с Дашей. Знала, когда Дашка бывает дома одна, когда с любовником.

– Они же над моей головой топают, Олежа, – смеялась она нежным тихим смехом. – И как кровать ее скрипит, тоже слышу. И где машину она ставит…

Все придумали, разыграли как по нотам. Олег сделал слепок с ключей, сделал копию. Вычислил распорядок дня Нины Гонителевой. И однажды, когда она уехала в центр за покупками, наведался к ней в квартиру.

Он был очень осторожен, вспоминала она. Едва вошел в чужую квартиру, как тут же надел защитный костюм и бахилы. На руки перчатки. Волосы под шапочку для душа. В квартире не должно было остаться ни капли его пота, ни волоска.

Олег основательно подготовился, тщательно обыскал всю квартиру. И ничего не нашел! Документов не было! Вообще никаких!

– Может быть, они у Дашки? – предположила мать.