У Сергея, видимо, на лице появился ужас, потому что Бакшаров рассмеялся, глядя на него:

– Я не ясновидящий, в точности описать происходившие здесь события не берусь. Но смотри, дом закрыт наглухо, открыта одна форточка, за задвижку которой привязан кусок шнура. Кому и зачем понадобилось привязать шнур? Давай порассуждаем. Ты обратил внимание на идеальный порядок? Даже в этой комнате, несмотря на сдвинутые ковер и стулья, суперпорядок, я не видел более ухоженного дома. Лишь в мансарде не прибрано, да то, как я понял, вотчина его внучки-художницы. Хозяин любил дачный дом. Такой человек не станет привязывать шнур к шпингалету, да и с какой целью ему это делать? Привязал тот, кому надо было закрыть форточку снаружи. Дернул за веревочку, она и закрылась, понял? Мало того, шпагат должен был развязаться, он завязан спецузлом, но когда его тянули, оборвался. Следовательно, можно утверждать, что здесь был гость, который вышел через форточку.

– Я бы никогда не додумался.

– Теперь пофантазируем, как выглядел гость. Пролезть в форточку мог худой человек, ловкий, молодой. Представь, перила балкона, на которые надо встать, находятся рядом с окном. Лезть следовало через форточку ногами вперед, встать сначала на узкий подоконник с внешней стороны, а уж потом пробраться к балкону. Чувствуешь, как смело? Высота, прямо скажу, достаточная, чтоб в случае неудачи шею свернуть. Это тренированный человек, любой другой с задачей не справится. Теперь о винограднике. Не будем брать во внимание ободранные листья, они могли опасть в том месте, где, я предполагаю, слезал гость. Но! Натянутая проволока, поперечная, в местах, где привязана к трубам, съехала немного вниз. Бельзин был педант. Трубы аккуратно выкрашены краской, так вот краска содрана и на одной, и на другой трубе. От чего? От трения, то есть от тяжести. На проволоку становились, слезая с балкона, понял? Будь гость таким, как ты или я, поломал бы виноградник.

– Что же здесь произошло?

– Не могу знать. Гостю понадобился Бельзин или что-то от него. Была ли тут борьба, не было – не знаю. – Бакшаров рассматривал шкатулку, даже нюхал. – А шкатулка дорогая. Никто не знает, что здесь хранилось… Может, все дело в ней? Тут лежало что-то очень дорогое для Бельзина. Но у нас в руках пустая шкатулка, скорее всего, гость унес содержимое с собой. Предположим, Бельзин умер неожиданно для гостя. Его действия, если явился сюда без задней мысли?

– Он же мог позвонить в «скорую» при первых признаках приступа. Но он убежал, прихватив из шкатулки ценности. Потому что пришел убить Бельзина.

– А хочешь другую версию? Бельзин договорился встретиться со знакомым, гость пришел, они выпили, Бельзин показал свои трофеи. Вдруг у него приступ. Гость пытается помочь, в суете опрокинул бутылку, разбил стакан, а Бельзин умер. Гость испугался не на шутку: начнутся разборки с полицией и т. д., тогда он решает оставить все как есть, тем более что трупу уже не помочь. Но надо выйти, не оставив следов. Он и придумывает исчезнуть через форточку. Как моя версия?

Сергей тер подбородок, что-то его не устраивало в варианте гениального сыщика, возможно, он привык к своей версии, и нашел аргумент против Славы:

– Зачем тогда гость забрал все из шкатулки? Чтобы стало всем понятно, что здесь кто-то побывал?

– Натура у него такая: брать, что плохо лежит.

– Бельзин не мог просто так умереть. Ни с того ни с сего смерть от сердечного приступа? Да он здоров как бык. Был.

– Сергей, многие умирают ни с того ни с сего, поверь.

– Все равно ты не убедил меня. Симич, Тернов, Бельзин. Случайность? Когда выстраивается ряд случайностей, можно не сомневаться в закономерности. Родиона хотели убить, я уверен. И убили.

– Тогда… его сильно напугали. Иначе объяснить смерть невозможно, если брать за основу твою версию. Поехали в город, здесь больше ничего не высидим.

По дороге Бакшаров говорил с Сергеем о всякой ерунде, кроме Бельзина и Симича, а в памяти перебирал каждую деталь, увиденную на даче. Гость был, нет сомнения. Кто? Какой? Вполне может статься, что убийца Симича и гость Бельзина одно лицо. А если разные? Еще Тернов. Да, Сергей прав: цепь случайностей тянет на закономерность, но пока не стоит нагнетать страхи.

Сергей в это же время думал: «Хреновый Бакшаров сыщик. Ведь никто из домашних Бельзина не сомневается, что тот был один, а Бакшаров нашел кучу доказательств обратного, но выдвинул смехотворную версию. Явное принимает за ложное. Хреновый сыщик».

Гараж ничего не дал. Абсолютно. Похож на давно заброшенный кирпичный сарай с черной копотью внутри. Бакшаров пошутил:

– Хочешь убрать улики – сожги все дотла.

При этом он задал Сергею несколько вопросов: за какое время погасили пожар? Где и в каком состоянии нашли труп? Закрытыми ли были двери гаража? Где находилась машина Тернова во время пожара? Не знаю, не знаю, не знаю – вот ответы Сергея. Слава решил поинтересоваться у тех, кто непосредственно гасил огонь, у пожарников.

Худенький чиновник из конторы Тернова поджидал Славу, нервно прохаживаясь взад-вперед. Увидев Бакшарова, не обрадовался, наоборот, погрустнел, разочарованно поприветствовал, стал канючить:

– Только я прошу… об этом ни одна живая душа не должна знать, вы же понимаете? Меня со свету сживут. Если бы вы знали, какие мерзавцы метят на место Тернова… Они мне не простят…

– Даю слово, никто не узнает, – уговаривал Слава, подавляя неприязнь к собеседнику. – Протоколов мы не вели, вы не подписывали документов, доказать, что информация получена от вас, я не смогу.

Мужчина сел на скамью в напряженно-нерешительной позе, держа спину прямо, а руки в карманах. Не отнимать же список силой. Слава пошел на тактический ход, сел рядом и вкрадчиво, чуть ли не лобызая этого труса, начал:

– Я весь день проверял ваши показания, многое подтвердилось. Не знаю, как вас и благодарить. Скажите, а почему вы решили нам помочь? Сейчас люди в большинстве своем помалкивают, редко встретишь порядочного человека. (Пусть теперь, гад, попробует не отдать список.) Так почему?

– Совесть, знаете ли… Покоя нет. Я не по собственной воле оказался в курсе. Кстати, органов не боюсь, я ничего противозаконного не делал (Ну да, всего лишь наблюдал, как уничтожают людей.) Просто немного больше знаю. Что я мог один? Жаль, Симич и Тернов ускользнули от правосудия. Я только не понимаю: их нет, вам-то зачем в дерьме копаться?

– Профессия такая, – развел руками Слава. – Они давно на крючке, задача – выявить остальных членов преступной группировки. Мы же боремся с экономическими преступлениями, я вам говорил. Преступники должны понести наказание, а обманутые получить компенсацию, вы согласны?

– Да, да… Возьмите. Здесь обещанные фамилии. Отдельно я дописал юристов, рамкой обвел самоубийц. Теперь прощайте.

Бакшаров успел добежать и вскочить в тронувшийся с места троллейбус, на задней площадке восстанавливал дыхание глубокими вдохами. Вспомнив ловких сыщиков из кинофильмов, он ухмыльнулся. Еще бы! Только в кино увидишь героя, который в состоянии пролезть через водосточную трубу на сто пятый этаж, разметать десятка два бугаев, обогнать пешком автомобиль. Слава – жалкая пародия на настоящего сыщика. Еще он думал о совестливом мужчинке, внешне интеллигентном, собирающем досье на коллег. Большую половину он прожил, прожил в страхе, ненависти, лицемерии, какой будет оставшаяся половина?