Молчание Дрейка означало только то, что рассказать ему было просто нечего. Она пообещала ему оставаться здесь. А что, если ему так и не удастся сбежать? Тауэр был ужасным местом. Возможно, он пообещал ей вернуться только для того, чтобы уменьшить ее страхи. Он лгал ей с большей легкостью, чем она ему.

Яростно скомкав письмо, Эйлин медленно побрела вниз по склону. Молоденькая послушница, которая все это время была с ней, с тревогой наблюдала за ее передвижениями, но не смела предложить свою помощь. Хоть эта леди за последние недели стала очень тихой и замкнутой, ее язык все еще был острым, и она не задумываясь пускала его в ход с теми, кто смел нарушить ее уединение. Все говорили, что это все из-за беременности. Но, судя по тому, как Эйлин поступила с этим письмом, молодая монахиня решила, что дело обстоит гораздо хуже. Когда они добрались до монастыря, послушница поспешила найти Элизабет.

Не успела Эйлин вернуться к себе в комнату, как на пороге появилась ее мать. Что, впрочем, нисколько не удивило девушку, В этом молчаливом обществе новости распространялись почти мгновенно. Не обращая на Элизабет внимания, Эйлин продолжала аккуратно вшивать кольцо Дрейка в подол своего плаща.

– Что ты делаешь?

Элизабет не стала и пытаться объясняться жестами. Когда дело касалось ее дочери, правила монастыря не действовали.

– У меня нет цепочки, чтобы повесить его на шею, а потерять я его не хочу, – спокойно ответила Эйлин.

– Вряд ли его здесь кто-нибудь украдет. Тебе не обязательно его прятать.

– Я не могу здесь оставаться. Де Лейси в Париже. – Эйлин завязала на нитке узелок и откусила ее зубами. Затем, отложив плащ в сторону, принялась собирать одежду, которая появилась у нее за последние месяцы.

– Ради Бога, детка, куда ты пойдешь? Ты что, будешь жить зимой в лесу? Или поедешь верхом на муле в твоем-то положении?

Эйлин не обратила внимания на иронию матери. Она понимала, что та говорит это не от злости, а из страха за судьбу дочери.

– У святого отца есть повозка, а еще он обещал, что отпустит меня, когда я захочу. Он не сможет отказать мне сейчас.

Элизабет посмотрела на дочь, но та упрямо поджала губы, давая понять, что спорить с ней бесполезно. Боже, как же дочь похожа на своего отца: та же гордость, упрямство и сила воли, достойная короля. Так просто отговорить ее не удастся.

– Ты не можешь уйти одна, – твердо заявила Элизабет.

– Я могу делать все, что хочу. – Эйлин быстро складывала одежду в старый походный мешок.

– Матерь Божья! Ты еще несноснее своего отца! Но ты не можешь уйти посреди ночи! Да и святой отец не пойдет в деревню прямо сейчас! Дождись хотя бы рассвета. За это время я успею сложить свои вещи и попрощаться со всеми. Я хочу быть рядом, когда мой внук появится на свет.

Элизабет гордо вскинула голову и вышла из комнаты. Эйлин застыла на месте, недоуменно глядя ей вслед.

Англия – Франция

Октябрь 1746 года

– Майкл, мне страшно!

Майкл отошел от окна и сел в стоящее рядом с Дианой кресло. Взяв ее руку в свою, он принялся успокаивать девушку:

– Ты сумела с честью пройти через все это. Потерпи еще немного.

Диана подняла на него встревоженный взгляд:

– Я не понимаю, почему ехать за Эйлин должны вы все. Почему ее не может привести один сэр Джон? Или ты? Вы что-то от меня скрываете?

Диана была очень проницательной. Майкл неопределенно пожал плечами. В последние дни сэр Джон был очень мрачным и почти ни с кем не разговаривал. Поэтому Майкл и сам не знал всех подробностей этого дела.

– Так захотел Дрейк. Большего я не знаю. С тобой останется Августин. Я не думаю, что в наше отсутствие Эдмунд осмелится на какой-нибудь шаг. Тебе нечего бояться.

– Нет, мне есть чего бояться, но ты мне об этом не рассказываешь! Неужели ты не понимаешь, как угнетает меня это неведение? Мой безответственный братец вообще не должен высказывать свое мнение относительно всего этого. Хотела бы я поехать в Лондон и сказать ему все, что о нем думаю! Если бы он не стремился так держать свое дурацкое слово жениться на Памеле, ничего этого не было бы! Он просто глупец!

– Его глупость принесла покой семье, – напомнил ей Майкл. – К тому же решение о помолвке принимал не Дрейк, а ваш отец. Поэтому у твоего брата не поднималась рука разрушить то, что начал старый маркиз. А когда лорд Уэстли предложил удалить Эдмунда от дел в обмен на скорую свадьбу, у Дрейка просто не осталось иного выбора. Ты не можешь этого понять. Дрейк подчас действует импульсивно, но семья всегда была для него на первом месте. И ты прекрасно знаешь это.

Диана в задумчивости опустила глаза. Ей должно быть стыдно за свои слова. Она знала, что Дрейк всегда соглашался с любым решением отца, чтобы уберечь ее от необходимости слушать их бесконечные споры. Он исполнял любой ее каприз, всегда защищал от тягот внешнего мира. И вот сейчас она жалуется, что он не сделал то, чего просто не мог. А ведь ее брат сидит в тюрьме за преступление, которого не совершал, а она ничем не могла ему помочь.

– Прости меня, Майкл. Мне не следовало всего этого говорить. Я не понимаю, почему он до сих пор не женился на Памеле. Ребенок может родиться со дня на день. Как я рада, что не выхожу в общество. Я, наверное, не смогла бы смотреть людям в глаза. Вот только присутствие здесь Эдмунда ужасно расстраивает и выводит меня из себя. Я не буду винить тебя, если ты не привезешь сюда Эйлин, но думаю, что ее присутствие сделает заключение Дрейка не таким ужасным.

Майкл поднялся с кресла и подошел к окну.

– Если тебе станет от этого легче, я притворюсь, что событий этих последних месяцев просто не было.

Диана согласно кивнула:

– Возможно, так будет лучше всего. Дрейк надеется на то, что в ближайшее время сумеет вернуть себе доброе имя. Может, тогда он наконец женится на Памеле. А ты – на Эйлин.

Майкл знал о намерениях Дрейка не больше, чем сама Диана, поэтому вынужден был согласиться.

Не зная еще о том, что ее будущее давно предопределено другими, Эйлин, сидя в экипаже рядом с матерью, медленно удалялась от так долго дававшей им приют долины.

Расставание с монахинями оказалось очень тяжелым. Было пролито немало слез, обе женщины услышали о себе много доброго. Элизабет переоделась в простое шерстяное платье, и сейчас было видно, что она до сих пор чувствует себя в нем неуютно.

Эйлин была рада, что мать поехала вместе с ней. Путешествовать одной в ее положении было страшновато, и Эйлин благодарно пожала матери руку.

Священник настоял на том, чтобы с ними поехал один из его друзей. Он должен был отвезти Эйлин и Элизабет в соседнюю деревню, где жили другие друзья святого отца, а те отвезли бы женщин дальше, к следующим друзьям, и так далее до самого Кале. Погода стояла теплая, и поездка обещала быть спокойной. Вот только если бы лошади бежали чуть-чуть побыстрее.