Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гуру — я это каждую минуту не повторяю, но светился он постоянно — так вот гуру на это лишь вспыхнул в улыбке. В его глазах была искренняя любовь.
— Вы не можете постоянно думать о своем доме, особенно если у вас другие важные дела. Вот вы, — он повернулся ко мне. — Вы же очень привязаны к своей семье? Но при этом вы не звоните домой каждые два часа им, дабы убедиться, что все в порядке. И даже в конце дня вам не всегда приходит в голову эта мысль, не так ли?
Возразить мне было нечего. Последний раз я сам звонил Джессике три дня назад. А теперь Пэгги была больна, а мне вчера за целый день и в голову не пришло набрать ее.
— А вы, — гуру повернулся к Маше, — и вовсе ни разу не позвонили домой, будучи уверенной, что ваша сестра позаботится об отце.
По ошеломленному Машиному выражению лица было ясно, что и это было правдой.
— С ним действительно все в порядке, не беспокойтесь, — успокоило мою напарницу Его Божественное Преподобие. — Так и я! Я, с одной стороны, думал о более важных вещах, а с другой, полагался на своего заместителя. И даже когда касса пропала, я узнал об этом по телефону.
— Хорошо, — сказал я. — Так чем же мы могли бы вам помочь?
Гуру не спешил продолжать.
— Еще чаю? Нет? А вам, мэм?
Маша кивнула:
— С удовольствием!
Похоже, ее страх перед нашим хозяином рассеивался. Проблемы у того были вполне человеческие.
Наш хозяин подлил им обоим чаю. Потом положил в свой стаканчик сахару, помешал ложечкой, отпил и удовлетворенно щелкнул языком.
— Честно говоря, я не знаю, чем бы вы могли помочь. Но это все-таки ваш соотечественник…
— Вы хотите, чтобы мы с ним поговорили?
— Для начала, да.
— Здесь?
— Нет, я буду вам мешать! Я останусь здесь, а вы, если не возражаете, пойдите, поговорите с ним в его комнате.
— Хорошо.
Мы стали подниматься, но гуру остановил Машу.
— Может быть, мужчинам будет проще договориться наедине. А мы с вами допьем чай!
Старший брат провел меня на этаж гостей и остановился перед дверью, рядом с которой он совсем недавно устроил нам сцену. Он достал из кармана ключ, повернул его в замке и толкнул дверь.
Эта была небольшая комната с решетками на открытом окне, за которым дышала и переговаривалась множеством голосов тропическая ночь. Под потолком висела на кривом проводе лампочка, освещающая пустую тарелку, большую бутылку минеральной воды и лежанку в левом углу. Пленник, ожидающий своей участи, поднимался с нее, потирая глаза — он спал.
— Юра! — закричал он.
Это был Фима. Помните? Парень из самолета: сначала счастливец, а потом отверженный любовник Деби, уехавший из Дели со знакомыми ребятами.
— Вот так встреча! — вырвалось у меня.
Мы обнялись и многократно похлопали друг друга по спине.
— Ты что здесь делаешь? — спросил Фима.
Он, казалось, не был ни испуган, ни даже расстроен из-за сложившейся ситуации.
— Гуру попросил меня поговорить с тобой. Мы не могли бы…
Я повернулся к старшему брату, продолжающему стоять у дверей. Запах карри в маленьких помещениях даже при открытом окне проникает повсюду. Я с ним мирюсь в момент еды, но делать из него часть окружающей среды…
— Мы не могли бы пойти поговорить на свежем воздухе?
— Нет! — отрезал немец.
Впрочем, он забрал с пола грязную тарелку.
— Я закрою вас на ключ. Постучите, когда закончите.
Мы с Фимой остались одни. Стоять было глупо, и мы сели на лежанку.
— Ну, рассказывай, во что ты влип.
— Да все из-за этой шлюхи!
Я сразу понял, кого он имел в виду.
— Ну-ну, не надо так о женщине, — строго сказал я.
Фима стрельнул в меня глазами, проверяя, не пал ли и я жертвой чар Деби. Похоже, он решил, что еще не успел.
— Она ненормальная, просто нимфоманка! Сегодня я, завтра Саша, послезавтра ей нужен еще кто-нибудь!
Я решил поскорее уйти от опасной темы.
— Как бы то ни было, чужих денег Деби не брала.
Фима расхохотался. Глядя на него, было трудно поверить, что совсем недавно этот человек плакал. Может, смеялся?
— Но и я не брал! Это те два кретина. Мордыхай служил на нашем посту, а его брат еще слишком молодой, ему в армию только на следующий год. Но и тот, и другой курят, как паровозы — дым из ушей! Неудивительно, что они очень скоро оказались на мели.
— Так ли много нужно в Индии для выживания? — заметил я.
— Мне — совсем немного! Да и они бы перетерлись, но тут привезли этот мешок.
— Привезли что?
— Мешок. Такой, инкассаторский, брезентовый, с сургучными печатями. Тяжелый — парня, который нес его, всего перекосило. Мы заехали сюда, чтобы переночевать — здесь же все бесплатно! Нам понравилось, и мы решили пожить здесь несколько дней, накопить жирок. И мы сидели так вечером после ужина, переваривали, а тут подъехала эта машина.
— Какая эта?
— Большой джип. Да здесь на всю Индию таких, может, пара-тройка найдется.
Что правда, то правда. На местных дорогах среди малолитражек машина с двухлитровым двигателем, типа Тойоты Короллы, выглядит как лимузин.
— И этим недоумкам пришла в голову мысль этот мешок унести, — продолжал Фима. — Они хотели подговорить и меня, но я отказался и лег спать. Я не думал, что они попробуют сделать дело в ту же ночь, думал, подождут денек, пока все разведают. А они под утро меня разбудили: «Бежим!» Выбросили из рюкзаков свои вещи, набили их пачками долларов, как наркоторговцы. Кретины!
— Ну, а тебе-то, зачем было бежать?
— А кто бы мне поверил, что я ни при чем?
— Если бы ты остался, поверили бы! А так, доказать, что ты не был с ними заодно, невозможно.
— Ну, не знаю… Мы вместе приехали, вроде друзья. В общем, мне пришлось идти с ними в деревню. Билетов на автобус не было, но они полезли на крышу.
— А ты почему не полез?
— Я хотел, но кондуктор больше не разрешил. Следующий автобус был через три часа, я надеялся, что перекантуюсь. Ну вот, так до сих пор и кантуюсь!
— Ты рассказал гуру, как все было?
— Конечно, рассказал, и, по-моему, он мне даже поверил. Но он хочет вернуть свои деньги! Его тоже можно понять.
— В полицию он не заявлял? — уточнил я.
— Похоже, нет. Ему тоже лишние вопросы не нужны.
— А чего он тогда от тебя хочет?