– А компанию на кого оставим? – засомневался Глеб. – Работы невпроворот! Только сдвинулись с мертвой точки.

– Ой, – Жолан отмахнулся с таким видом, словно его мутило, – с вами, карьеристами, чокнешься! Ни капли романтики.

– Кстати, о романтике, – Глеб торопливо вскочил, – я же на минутку зашел! Все! До понедельника!

– Давай! – напутствовал Жолан.

Глеб выскочил за дверь, а директор посмотрел ему вслед со смешанным чувством белой зависти и отеческой гордости.

Машина Самойлова была припаркована на подземной стоянке. Он взглянул на часы – времени мало, а до вылета еще нужно заехать домой. Жаль, не удалось купить квартиру поближе к центру – очень уж дорого. Вот и приходилось утром и вечером толкаться в пробках. Если еще учесть, что почти каждую пятницу они со Светланой куда-нибудь улетали, лишняя трата времени на дорогу была совсем некстати. Но ничего не поделаешь!

А вообще грех ему, конечно, на жизнь жаловаться. Подумаешь, пробки! Зато все, о чем мечтал, за последние годы сбылось. Рядом любимая женщина. Сам он без пяти минут дипломированный психолог. Работает по профессии. Отец Жолана сдержал слово – придумал для сына интересный бизнес в Москве. Сами они вряд ли додумались бы до такой нетривиальной схемы выкачивания из столичных компаний денег.

Конечно, все это было прекрасно, но Глеб все-таки не был собою доволен. Ему казалось, он способен на решение более глобальных задач, на изменение целой системы и успешную работу с большим коллективом, как когда-то в компании Светы.

За время в пути Глеб успел вдоволь поразмыслить о жизни и решил, что пора бы настроить себя на отдых. Впереди выходные, чудесная поездка в Италию, целых сорок восемь часов они не будут расставаться со Светой! И ради него она даже отключит свой телефон – чтобы ни дела, ни люди их друг от друга не отвлекали.

Нет никаких сомнений: жизнь удалась! Рано ему подводить итоги, но уже сегодня понятно, что каждое событие имело свой смысл, каждый день был не напрасным. И побег в Москву, и работа в Светиных супермаркетах, и даже поступок Сергея. Благодаря тому, что Глеб позволил свалить всю вину на себя, он и узнал о чувствах Светланы…

Если бы сейчас Глеба спросили о том, как бы он хотел изменить свое прошлое – что аннулировать, что поменять, – он бы ответил: «Никак». Каждый камень в пути, который он сам для себя выложил, был важным. И даже поступки, о которых поначалу хотелось забыть, со временем приобрели совершенно другое звучание: это – его жизненный опыт, его право на счастье. Нельзя отказаться от самого себя.

Наконец Глеб въехал во двор собственного дома и, с трудом отыскав место для парковки, поднялся на свой этаж.

– Сыночек? – настороженно спросила мама из-за двери, услышав звонок.

– Да, мам! – отозвался со вздохом Глеб.

Все-таки не может она привыкнуть пока к Москве: боится всего, на улицу редко выходит. А ведь сама настояла на том, чтобы они продали дом в родном городе и, добавив вырученные деньги к накоплениям Глеба, купили жилье в столице. Хотела помогать любимому сыну, быть рядом.

Она распахнула дверь, и Глеб увидел, как на лице мамы расцвела радостная улыбка. Как же ей мало для счастья надо! Видеть время от времени лицо самого дорогого ей человека.

Какой дурак был отец! Такую женщину упустил. Чуть ли не довел ее по собственной дурости до психбольницы. И ради чего? Ради возможности сделать несчастными и других людей – вторую жену, дочь. Мысли об отце по-прежнему расстраивали Глеба. Он так и не смог ни понять, ни простить его. Общался теперь только с Надей, которая за последние пять лет превратилась в угловатого нервного подростка. Пытался помочь советом, словом, деньгами. Но если купюры она у брата брала, то речи, как ему казалось, пропускала мимо ушей. И Глеб сильно – до спазмов в горле – расстраивался при виде этого. Нине операцию в Германии они так и не сделали. Та сумма, которую собрал тогда Глеб, постепенно иссякла, превращаясь месяц за месяцем то в новый холодильник, то в одежду, то в поездку к морю. «Ниночка давно хотела», – рефреном звучало у Глеба в ушах, и эта пытка была невыносимой. Искать для них деньги снова? Слишком хорошо он понимал, чем в итоге все обернется: глупостью и безволием.

– Я сумку тебе собрала, – сообщила мама с порога.

Глеб подумал о том, что она, бедная, так до сих пор и не знает, куда подевались тогда ее капиталы – наверное, решила, что их «съел» кризис и они понадобились сыночку в трудные времена. А он не решился сказать правду. Да и бог с ним!

– Спасибо! – он благодарно ее обнял.

– А Светочка к нам зайдет? – спросила она.

– Мам, я не знаю, – Глеб улыбнулся, – наверное, как всегда, прилетит в последнюю минуту. Даже и не поднимется.

– Жаль, – она покачала головой, – я блинов напекла. Как она любит, с творогом!

– Я с собой захвачу! – бросил Глеб уже из дверей ванной комнаты. Нужно было успеть принять душ.

Через тридцать минут Глеб уже сидел рядом со Светой в машине и держал перед ней тарелку с блинами, которые она со счастливым кошачьим урчанием запихивала себе в рот.

– Представляешь, – ее слова едва можно было разобрать, – я опять не обедала. Восемь встреч за день и еще совещание! С ума скоро сойду!

– Не сойдешь, – глаза Глеба светились нежностью, – я тебе не позволю. Психолог я или нет?

– Психолог! – с гордостью подтвердила она и, не в силах разговаривать дальше, сосредоточилась на блинах.

– Что нового? – спросил он, когда она поела и сидела, довольная, вытирая руки салфеткой.

– Можешь меня поздравить! – весело сообщила она. – Мы купили сеть магазинов в Нижнем Новгороде!

– Здорово, – Глеб не уставал удивляться гениальности будущей жены, – как тебе это все удается?!

– С трудом, – она покачала головой, – зато интересно! Ты знаешь, увлекает так, что передать не могу! И заодно избавляешься от ненужных мыслей. Я раньше не представляла, сколько можно еще всего в компании сделать. Новые города. Новые форматы. Теперь еще M&A[3].

– Рад за тебя, – искренне поддержал Глеб.

– Ты бы вернулся, – заканючила она, – у нас столько интересной работы! Зачем тебе эта история с Жоланом?!

– Светлана, – Глеб строго на нее посмотрел, – кажется, уже обсуждали.

– Я помню-помню, – затараторила она, – но необязательно ко мне в подчинение! Можно создать независимую структуру, даже компанию, если захочешь. Я всего не успеваю одна! Если бы ты, например, мог заняться теми же сделками. Перспективы огромные!

– Света!

– Все-все-все, – сама себя остановила она, – летим отдыхать. Ни слова о работе. Правильно?

– Правильно.

Но молчания ее хватило всего на пару минут.