– Запускай двигатели! – орал на пленного пилота Фрейндлих.

Тот лихорадочно копошился, переключая тумблеры на панели управления

– Ну что ты возишься?!

– Вспоминаю! – кричал в ответ пилот. – Я вообще-то вертолетчик!

– Да? – удивился старшина. – Что ж ты раньше молчал?

– Я хотел сказать, только вы меня все время били почем зря!

– Но ведь ты умеешь водить эту калошу? Иначе… – недобро ухмыльнулся Виктор Фрейндлих.

– Умею, – сознался пленный пилот. – Мы должны уметь водить все типы летательных аппаратов. Как-никак у эмира на службе…

Почувствовав себя в родной стихии, оклемался пилот-землянин, который до этого был в прострации. Он сел в свободное кресло, и дело пошло быстрее.

Вскоре взревели дюзы, и шаттл, оторвавшись от земли, стал набирать высоту. По обшивке барабанили пули автоматов и даже пулеметов. Однажды тряхнуло довольно ощутимо, это кто-то из охраны пальнул из гранатомета, но представительский челнок Хусейна обладал хорошей броней, и потому попадание не причинило ему вреда.

– Куда рулить? – спросил захваченный пилот, оказавшийся на редкость словоохотливым.

– На орбиту, – просто ответил лейтенант Камышов. – Там разберемся.

На орбиту выбраться удалось без особых проблем. Перехватчики немного опоздали, и шаттл успел достичь стратосферы, где самолетам уже делать было нечего. А вот на самой орбите их ждали – тройка «охотников» делала заход на цель. Пушки этих пятидесятиметровых монстров смотрелись грозно, и стало понятно – еще секунда, и все закончится, так и не начавшись. От шаттла даже заклепок не останется.

– И что теперь? – спросил пилот.

– Я думаю…

Камышов быстро соображал. Скорость челнока по сравнению с «охотниками» невелика, да и убежать за пределы звездной системы, даже если удастся чудом оторваться от боевых кораблей, не получится. Воевать с ними тоже глупо – легкое вооружение шаттла чисто символическое.

– Какой из них самый быстроходный? – спросил Роман пилота.

– Тот, что в центре. Новая модификация «ИСИ-17», – пожав плечами, ответил пилот Самуил, не совсем понимая, что задумал этот неверный.

Точно этого не знал и сам Роман, но выявить самое опасное судно было необходимо.

– Выходи с ними на связь.

– Как прикажете…

Но соединиться Самуил не успел, командир трех «охотников» сам вышел на связь с шаттлом на открытой волне:

– Говорит капитан Аль Карами. Немедленно заглушите двигатели или будете уничтожены. Повторяю…

– Не стреляйте, не стреляйте! – истеричным голосом закричал лейтенант, да так, что запершило в горле и он, зажав микрофон рукой, вынужден был прокашляться. После чего продолжил: – Не стреляйте, у нас сильные повреждения! Спасите, у нас разгерметизация, мы заткнули пробоину, но кислорода осталось совсем немного! Спасите!

– Так-то лучше, – со смешком проговорил капитан Аль Карами и, будто оказывая величайшую услугу, приказал: – Стыкуйтесь.

– Спасибо вам, спасибо! Вы спасли нам жизнь! Не знаю, как вас благодарить!

Лейтенант отключил связь и продолжил:

– Стыкуйся с «семнадцатым». Численность экипажа «охотников»?

– Пятнадцать человек, – не стал упираться Самуил.

– Ладно. Алекс, посмотри за ним, – подозвав солдата, попросил Роман, а сам пошел в салон.

– Что там у вас происходит? – спросил старшина Фрейндлих.

Он, как и остальные, слышал истеричный голос командира, что на того совсем не походило, а потому не совсем понимал, что это означало. Но на всякий случай солдаты были вооружены.

– Правильно, – кивнул Камышов, глядя на оружие. – В правильном направлении думаете. Мы сейчас состыкуемся с кораблем противника.

– И нам его нужно взять? – не то спросил, не то уточнил сержант Галс.

– Именно. Впустим пару человек, пусть успокоятся. Сразу на рожон переть не будем. Устройте тут небольшой бардак. По легенде у нас произошла разгерметизация.

– Хорошо…

Солдаты попрятали автоматы за креслами и начали наводить «порядок». Сметали на пол все, что плохо крепилось, вывалив из бара и барной стойки все его содержимое. На пол полетело все тряпье из обнаруженного шкафчика: полотенца да халаты. Так что в создавшемся бардаке спрятать оружие не составило труда.

– Стыковка, – предупредил пилот после недолгих маневров.

Тут же последовал несильный удар, и над люком переходного отсека загорелась зеленая лампа, означающая, что давление между кораблями выровнено и можно открывать замки переходных люков, что тут же и сделали.

– Рожи поприскорбней сделайте, – предупредил солдат лейтенант. – А то смотритесь так, будто вам сейчас самый дорогой заказ из пятизвездочного ресторана принесут.

Люк открылся, и в шаттле первой показалась вооруженная пистолетом рука, и только вслед за ней появилось настороженное лицо.

Быстрые глазки матроса с «охотника» осмотрели внутреннее убранство, вроде бы все говорило о том, что здесь действительно случилась разгерметизация. О чем и последовал доклад командиру корабля:

– У них тут полный разгром, господин капитан, сплошной бардак.

В ответ что-то прошуршало.

Вслед за первым матросом в шаттл перебрались еще трое.

– Где оружие? – спросил один из них, подозрительно оглядывая неверных.

Видя, что больше никого внутри не будет, Камышов грохнулся на колени, причитая:

– Спасибо вам, спасибо! Вы спасли нам жизнь! Мы вам так благодарны!

Неся эту околесицу, лейтенант на коленях приближался к опешившим матросам, хватая их за штанины.

– Спасибо, спасибо!

Незаметно для матросов, наблюдавших за этой сценой, сместились несколько солдат, выбирая себе более удобную позицию.

Наконец матросов стало раздражать ползание у ног неверного, и первый, отталкивая Романа, снова задал свой вопрос:

– Где оружие?

Камышов перехватил ногу и повалил матроса на пол, блокируя руку с пистолетом. Это, в свою очередь, стало сигналом к действию для остальных солдат, и те несколькими ударами обезвредили оуткастов, не успевших выстрелить из пистолетов.

– Осталось двенадцать, – прокомментировал лейтенант и, завладев пистолетом матроса, метнулся к шлюзу. – За мной.

Через секунду в руках у солдат появилось оружие, и они один за другим стали проникать на борт «охотника».

Стоило только вступить на борт вражеского судна, как в непосредственной близости появилось пять вооруженных человек – по всей видимости, конвоиры, которые и должны были препроводить терпящих бедствие неверных на борт «охотника» и запереть их. Лейтенант с двумя солдатами и матросы чуть опешили, но первыми открыли огонь люди Камышова и он сам.