Спустя еще одно мгновение, я понял, что ее волосы были настоящими живыми гадюками, разъяренными и равнодушными одновременно. От нее исходило упоительное благоухание — свежий аромат летней ночи. Он кружил голову даже такому старику, как я — озабоченному близостью напророченной смерти и давным-давно переставшему обращать внимание на пустяки вроде сладкого запаха мокрой акации…

— Кто ты? — Требовательно спросил я. — Уж не та ли Геката, о которой мне только что рассказали?

— Я самая. А что, обо мне здесь сплетничали? — Она насмешливо покачала головой. — Тебе следовало раньше познакомиться со мной, сын Бора. Твои грозные красотки с радостью повиновались моему голосу, а это значит, что мы с тобой очень похожи.

Как братец с сестричкой, хотя наши родители не потрудились как следует пропотеть в объятиях друг друга… — Она желчно хихикнула. — Ничего, вот мы и встретились — лучше поздно, чем никогда!

— Зачем ты сюда пришла? Решила, что некому кроме нас слушать твои хулительные речи? Твоя правда: у невидимых существ, населяющих ночную тьму, совсем другие заботы… Если хочешь предложить союз — так и скажи. Сейчас я рад принять любую помощь. А если нет — что ж, тогда тебе нечего здесь делать.

— Помощь? От меня? — Расхохоталась она. — Ну уж нет! Считай, что я пришла поразвлечься, познакомиться с тобой… и заодно как следует потрепать нервы твоим новым приятелям. И каким дурным ветром тебя сюда занесло, хотела бы я знать?! Я ничего не имею против тебя, брат Вили и Ве, но твое присутствие среди этих младенцев кажется мне нелепым. Сидел бы ты лучше дома, вот что я тебе скажу!

— Тебя забыл спросить! — Я посмотрел на нее так, что она прикусила свой болтливый язык. Вообще-то я не мог заставить себя разозлиться по-настоящему. Во-первых, эта трехликая действительно была похожа на меня самого — можно было подумать, что я наконец-то встретил свою собственную тень, загадочного «второго себя», о котором жарким таинственным шепотом однажды рассказал мне Фрейр — тогда я ни слова не понял из его смутных объяснений и предпочел думать, что бедняга Фрейр просто перебрал браги…

Кроме того, я чувствовал, что за напускной бравадой Гекаты нет настоящей враждебности. Оставалось только понять, зачем мы ей понадобились…

Гелиос тем временем неторопливо вытер рукавом цветастой рубахи капли крови со своей темной кожи и шагнул в темноту, раскинув руки, словно для того, чтобы обнять дорогого гостя.

— Я предупреждал, что если ты сунешься к Олимпийцам, тебе не избежать моих объятий, дорогая! — Его голос был веселым и злым одновременно. — У меня еще хватит жара, чтобы испечь гадин, приютившихся в твоих волосах! — Сообщил он. Я был склонен ему поверить: после того, как валькирии рассказали мне о том, как храбр и неуязвим был Гелиос в сражении с таинственным убийцей, я начал считать его наилучшим из Олимпийцев.

— И ты теперь с ними, Гелиос? Да тебя не узнать! Эк ты почернел — небось, от собственного жара? Погоди, не горячись, не время мне с тобой обниматься.

— Хмуро сказала незнакомка, поспешно отступая в темноту. — Я пришла сюда не для того, чтобы воевать с тобой… и вообще не для того, чтобы воевать.

— Зачем, в таком случае? — Мрачно спросил Зевс. — Наши пути давно разошлись, Геката.

— Они никогда и не сходились. — Насмешливо заметила она. И с внезапным отчаянием призналась:

— Я и сама не знаю, зачем пришла! — Ее звучный голос дрогнул, она спохватилась и тут же добавила с прежней язвительностью:

— Можете мне поверить, меньше всего на свете я хотела снова увидеть ваши рожи!

— Взаимно, дорогуша! — Усмехнулась Афина.

— О, да тебе наконец-то удалось влезть в мужские штаны Паллада! — Расхохоталась Геката. — Что ж, поздравляю. Лучше быть мужиком, чем такой пожилой девицей!

— Очень хочешь умереть прямо сейчас? — Спокойно спросила Афина. Я решил вмешаться в их беседу: Афина рассердилась не на шутку, но я не слишком верил, что она в силах исполнить свою угрозу. К тому же во мне разгорелось любопытство.

Сама не знает, зачем пришла — ишь ты!

— Что-то заставило тебя прийти сюда? — Спросил я. — Да, так бывает… Но что? Это не могли быть мои чары: мне и в голову не приходило никого вызывать, скорее уж наоборот!

— Куда уж тебе с твоими чарами! Не родился еще тот, кому удастся меня приворожить! Впрочем, меня действительно вынудили сюда прийти. — Буркнула она. — За мною гнались твари из числа тех, с которыми лучше не встречаться.

— Такие же, как ты сама? — Лукаво уточнил Гелиос.

— Угадал, черномазый. — Невозмутимо согласилась Геката. — Я сразу почувствовала, что мы с ними похожи. До сих пор нам не доводилось встречаться: наверное, они — дети совсем другой ночи… Но они не собирались бросаться мне на шею и предлагать вечную дружбу. Им нужна моя жизнь — и моя сила! Я была бы не прочь сразиться с кем-нибудь из них один на один, чтобы узнать, чья тьма гуще. Но их было не меньше дюжины, и они не собирались церемониться.

— Так ты пришла сюда искать защиту? — Я-то думал, что Зевс готов лопнуть от злости, но вместо этого он звучно расхохотался. — Как это на тебя похоже, Геката!

Явиться к нам за помощью и затеять ссору! Узнаю дочку Астерии! — Он смеялся так неудержимо, что и я не сдержал улыбку. К моему удивлению, Геката тоже улыбнулась и неожиданно превратилась в невысокую хрупкую женщину. Теперь у нее было всего одно лицо, а на плечи ниспадали густые кудрявые волосы — гадюки тоже куда-то исчезли, вместе с ее угрожающим обликом.

— Ну да, я пришла к вам искать защиту. — Удрученно сказала она. — Можешь ликовать, сын Кроноса. Сегодня у тебя великий день: Геката просит тебя о помощи.

— Тоже мне событие! — Фыркнула Афина. К моему величайшему изумлению, брови Марлона Брандо больше не хмурились от гнева. Афина говорила насмешливо, но вполне добродушно. Зевс улыбнулся еще шире. Остальные Олимпийцы тоже расслабились — можно было подумать, это не они только что были готовы наброситься на незваную гостью. Гелиос больше не угрожал Гекате своими испепеляющими объятиями, а посторонился, давая ей подойти поближе.

— А, ты удивлен, Один? — Шепотом спросил он. — Ничего странного. Есть две Гекаты, которые сменяют друг друга, и они не слишком похожи друг на друга, хотя каждая сохраняет память о том, что случилось с другой… Мы враждуем с Хтонией, но не с Уранией. Та, трехликая, которая вышла из тьмы, нам ненавистна. Но ее здесь больше нет. Геката Урания, конечно, тоже не подарок, но с ней вполне можно иметь дело.

— Ясно. — Кивнул я. Вообще-то, наивность Олимпийцев меня порядком удивила. Я всегда знал по собственному опыту, что облик — это всего лишь облик: кем бы ты не казался, какие перемены не происходили бы с твоим лицом и нравом, ты — это всегда только ты сам. Но я решил оставить свою мудрость при себе и поглядеть, что будет.

— И все-таки, кто за тобой гнался? — Спросила Афина. Я-то мог спорить на что угодно, что мне уже известен ответ!