Нужно заметить, что все горианские рабыни обращаются к любому свободному мужчине «господин», а к свободной женщине «госпожа».

— Ты хорошенькая рабыня, — сказал Ремиус.

Вирджиния, не поднимая глаз, улыбнулась.

— Господин тоже очень красивый, — ответила она.

Я был поражен: в устах робкой и застенчивой Вирджинии Кент подобное замечание было довольно смелым.

Ремиус рассмеялся и потянул её за собой с такой силой, что девушка едва не упала и вынуждена была ухватить его за руку, которую она, однако, тут же с испугом выпустила, и пошла за ним, отстав от него, как учили, на два шага и низко опустив голову. Ремиус же снова потянул за цепь, вынуждая её идти рядом с собой, босую, красивую и, как мне кажется, очень счастливую.

Хо-Сорл продолжал разговаривать с Филлис.

— Я, конечно, сниму с тебя наручники, но именно для того, чтобы ты могла на меня напасть. Это было бы забавно.

Руки и этой девушки были освобождены. Она потерла покрасневшие запястья и потянула за цепь, удерживающую её ошейник. Хо-Сорл сделал вид, что не замечает её действий.

— Может, ты хочешь, чтобы я пообещала, что не сделаю попытки убежать? — спросила она.

— В этом нет необходимости, — ответил Хо-Сорл. — Ты и так не убежишь.

Он так быстро зашагал за нами, что Филлис едва не упала от неожиданного рывка за цепь и, невольно вскрикнув, хмурясь, пошла с ним рядом.

Хо-Сорл остановился и смерил её удивленным взглядом. Филлис немедленно отстала от него на два шага и побрела за ним, низко опустив голову и кипя от переполнявшей её ярости.

— Нам бы не опоздать на состязания, — сказала Элизабет.

Я протянул ей руку, и мы последовали за идущими впереди нас двумя охранниками и их такими разными пленницами.

На трибуне Ремиус и Хо-Сорл отстегнули цепи с ошейников девушек, и те хотя бы на некоторое время могли почувствовать себя относительно свободными.

Вирджиния казалась безмерно благодарной Ремиусу, рядом с которым стояла, опустившись на колени. В какой-то момент состязаний я заметил, что она положила ему руку на плечо и они, склонившись головой друг к другу, так и продолжали наблюдать за гонками, но больше смотрели один на другого. По окончании нескольких заездов Хо-Сорл дал Филлис пару мелких монет и приказал ей купить у торговца ломоть са-тарновского хлеба с медом.

Девушка хитро улыбнулась и, быстро пробормотав:

«Да, господин», тут же направилась к проходу между рядами.

Я удивленно посмотрел на Хо-Сорла.

— Она ведь попытается убежать.

На лице черноволосого парня заиграла усмешка.

— Конечно, — ответил он.

— Если Кернус узнает, что она убежала, — продолжал я, — тебе не поздоровится.

— Не сомневаюсь, — сказал Хо-Сорл. — Но она не убежит. Хотя обязательно попытается.

Делая вид, что мы за ней не наблюдаем, однако на самом деле не спуская с девушки глаз, мы с Ремиусом увидели, как Филлис поравнялась с двумя торговцами хлебом и, помедлив секунду, прошла мимо.

Хо-Сорл посмотрел на меня и рассмеялся.

— Видишь? — кивнул он.

— Да, — ответил я, — вижу.

Филлис тем временем, оглянувшись по сторонам, торопливо направилась к защитному барьеру, отделяющему песчаное поле стадиона от зрительных трибун.

Хо-Сорл проворно вскочил на ноги и бросился за ней.

Я подождал с минуту и тоже поднялся.

— Жди здесь, — сказал я Элизабет.

— Не позволяй ему избивать её, — попросила Элизабет.

— Он за неё отвечает.

— Пожалуйста.

— Слушай, Кернус не будет слишком доволен, если предназначенная для продажи рабыня будет убита или сильно разукрашена. Хо-Сорл тоже это понимает, поэтому самое большее, что ей грозит, — это хорошая трепка.

— Ничего другого она здесь и не видела, — сказала Элизабет.

— Вероятно, это не пошло ей на пользу, — пожал я плечами, — раз она не сделала для себя никаких выводов.

Я оставил Элизабет и Ремиуса с Вирджинией и отправился на поиски Филлис и Хо-Сорла, продираясь сквозь толпу вскочивших на ноги и заполнивших все проходы болельщиков. Послышались три удара судейского гонга, означающих выведение участвующих в очередном заезде тарнов на стартовые позиции.

Не успел я пройти и пятидесяти ярдов, как услышал испуганный женский вопль, доносившийся оттуда, куда исчезла Филлис. Я оттолкнул сгрудившихся передо мной зрителей и бросился к барьеру. Вскоре я уже ясно различал звуки потасовки и сопровождающие её яростные крики мужчин.

У самого барьера, в нескольких шагах от прохода стоял Хо-Сорл. Справа и слева от него, кряхтя, поднимались с земли два парня, третий заносил руку для удара. Хо-Сорл, пригнувшись под направленным ему в лицо кулаком, шагнул в сторону и, ухватив парня сзади за ремень и ворот туники, швырнул его на покатую внутреннюю сторону барьера. За спиной Хо-Сорла, с расширенными от ужаса глазами, в разодранной тунике и обнажившимся под ней металлическим бандажом, стояла дрожащая Филлис, пристегнутая цепью к перилам барьера. Парень, откатившись на несколько футов, тут же вскочил на ноги и выхватил из-за пояса нож. Однако заметив за спиной своего противника ещё одного пришедшего ему на помощь человека и решительный вид самого Хо-Сорла, шагнувшего ему навстречу, он тут же отбросил нож и поспешил удрать.

Хо-Сорл подошел к Филлис. Я заметил, что наручники, приковывающие девушку к металлическим перилам, были его собственными, из чего я сделал вывод, что, вероятно, Хо-Сорл, увидев её в окружении раздирающих её одежду парней, сначала расшвырял их, затем пристегнул девушку к барьеру и уже потом принялся за нападавших на нее.

Он хмуро посмотрел на опустившуюся на колени Филлис, старательно прячущую от него взгляд.

— Значит, эта хорошенькая маленькая рабыня все же решила от нас убежать, — сурово произнес он.

Филлис судорожно сглотнула, боясь поднять на него глаза.

— И куда же рабыня собиралась направиться? — поинтересовался Хо-Сорл.

— Я не знаю, — едва слышно произнесла она.

— Убежать отсюда невозможно, — продолжал Хо-Сорл, — а спрятаться негде.

Филлис взглянула на него с таким безнадежным отчаянием в глазах, словно впервые за все это время осознала всю правоту его слов.

— Да, — пробормотала она, — бежать отсюда некуда.

Хо-Сорл не стал её наказывать и вместо этого, отстегнув её наручники от металлических перил и сняв их, помог девушке встать на ноги и собрать с земли обрывки одежды. Он взял её драную тонкую накидку с капюшоном и набросил девушке на плечи, пока она пыталась привести в порядок свою тунику. Когда мы уже готовы были возвращаться на свои места на трибуне, Филлис повернулась к нему спиной и протянула ему запястья, чтобы он сковал их цепями. Хо-Сорл, однако, не стал ни надевать ей наручники, ни пристегивать к ошейнику металлический поводок. Вместо этого он снова нагнулся и подобрал с земли монеты, оброненные девушкой во время нападения на нее. К её удивлению, он протянул монеты ей.