— Какое?

— Чарльз Дж. Бенца.

Тэлли почувствовал, как его окутала прохлада ночного воздуха. Он посмотрел на дом, а потом перевел взгляд на Мартин. Тэлли ошибся. Уолтер Смит не был гангстером, державшим в доме ценности. Отец мальчика вел бухгалтерию Сонни Бенцы. Вот как обстояло дело: Смит работал бухгалтером у Бенцы, и у него хранились все финансовые документы. Вероятно, этого достаточно, чтобы навсегда избавиться от Бенцы и его организации. Прямо здесь, в Бристо-Камино.

Тэлли глубоко вздохнул. Ему вдруг показалось, что вместе с воздухом из его нутра выходят последние силы. Теперь он знал, почему эти люди готовы похищать и убивать. Смит может вывести их из дела. Он знает все их секреты. Мафия. Те люди в машине представляли мафию. Глава самой крупной преступной организации на Западном побережье похитил Джейн и Аманду.

Неожиданно Томас заговорил быстро и очень тихо:

— Кто-то идет. Мне нужно заканчивать.

Он отключил трубку.

Мартин положила руки на бедра.

— А теперь вы намерены со мной поговорить?

— Нет.

Тэлли побежал к машине. Если диски могут покончить с Бенцей, то Уолтер Смит также может справиться с этой задачей. На бегу Тэлли связался по рации с Мецгер, которая находилась в больнице.

Томас

Томас услышал, как из двери вытаскивают гвоздь. Он выдернул вилку компьютера из розетки и прыгнул в постель, быстро засунув сотовый телефон под одеяло. Дверь распахнулась. Вошел Кевин с бумажной тарелкой, на которой лежало два куска пиццы, и бутылкой диетической кока-колы.

— Я принес тебе поесть, — сказал он.

Томас засунул руки между колен, пытаясь скрыть, что ему удалось освободиться, но клейкая лента валялась на полу. Кевин остановился, когда ее увидел, а потом мрачно посмотрел на Томаса.

— Ну ты маленький засранец. Мне бы следовало хорошенько тебя взгреть.

— У меня болели руки.

— А, плевать, это не имеет значения.

Томас облегченно вздохнул. Кевин вручил ему пиццу и колу, а затем проверил, надежно ли забито окно. Томас тревожился, что Кевин заметит передвинутый компьютер, но Кевин казался погруженным в собственные мысли.

Убедившись, что окно открыть невозможно, он прислонился к стене, словно ноги его уже не держали. Глаза Кевина шарили по комнате, он таращился на игрушки, книги, мебель, одежду, разбросанную по постели, плакаты на стенах, валявшийся на полу разбитый телефон, телевизор, плеер и компьютер.

Наконец взгляд Кевина остановился на Томасе.

— Ты счастливый засранец.

Затем Кевин оттолкнулся от стены и направился к двери.

— Когда вы уйдете из моего дома? — спросил Томас.

— Никогда.

Кевин вышел, даже не обернувшись, и закрыл за собой дверь.

Томас ждал.

Он услышал, как Кевин забивает в косяк гвоздь. Потом заскрипели половицы — Кевин ушел.

Томас попытался досчитать до ста, но остановился на пятидесяти, после чего забрался в лаз. Он собирался узнать, что они планируют. И еще он хотел достать пистолет.

Суббота, 0 часов 2 минуты

Каньон-Кантри, Калифорния

Марион Кливз

Больница «Каньон-Кантри» находилась между двумя горными кряжами и была залита голубым светом. Низкое современное здание, лишь в самой высокой части достигавшее трех этажей, располагалось напротив парковочной площадки. Марион подумал, что больница похожа на одну из круглосуточно работающих интернет-компаний или научно-исследовательских центров, которые можно увидеть в каком-нибудь не слишком густонаселенном месте, где с поразительной быстротой вырастают роскошные здания из стекла и камня.

Марион объехал вокруг больницы и нашел въезд для машин «скорой помощи». В пятницу после полуночи, казалось, людей здесь нет вовсе. Марион бывал в больницах, где по вечерам в пятницу наблюдалась такая активность, что в приемном покое работало две бригады врачей «скорой помощи», а крики разносились на целый квартал. «Похоже, долина Санта-Кларита отличное место для жизни», — подумал он. Все, что он здесь видел, ему нравилось.

На парковке он насчитал всего три легковых автомобиля, пару «скорых» и целых четыре фургона телестудий. Марион предполагал, что так и будет, поэтому нисколько не удивился. Он припарковался у самого края, чтобы потом сразу выехать на дорогу, и направился в больницу.

Репортеры толпились возле столика дежурного и расспрашивали усталую женщину в белом халате. Марион немного послушал и понял, что это доктор Риз, главный врач приемного покоя, и что сейчас Уолтеру Смиту делают анализы. Две хорошенькие молодые медсестры с темными толтекскими[8]глазами стояли за стойкой и с интересом наблюдали за происходящим. «Похоже, ошарашены таким количеством репортеров», — подумал Марион.

Марион подошел к кофейному автомату, стоявшему неподалеку от входа, и налил стаканчик черного кофе. Женщина-полицейский наблюдала за репортерами, задающими вопросы. Молодой латиноамериканец сидел напротив нее, покачивая на руках маленького ребенка, мальчик постарше спал на соседнем стуле, положив голову ему на колени. Латиноамериканец выглядел испуганным, и Марион решил, что он здесь из-за жены.

— Такое впечатление, что о вас забыли?

Молодой мужчина посмотрел на Мариона непонимающе. Марион улыбнулся, решив, что его собеседник не говорит по-английски.

— Сочувствую, — добавил он.

Отвернувшись от латиноамериканца, Марион подошел к входу в приемный покой. Из коридора посетитель сразу попадал в небольшое помещение, где стояло несколько кроватей, отделенных друг от друга синими шторами, дальше шел еще один коридор с вращающимися дверями в конце. Марион подождал, когда появится санитар, и смущенно ему улыбнулся.

— Прошу меня простить. Доктор Риз сказала, что здесь мне помогут.

Санитар посмотрел на Риз, которая продолжала беседовать с репортерами.

— Я сосед Уолтера Смита. Мне сказали, что я должен забрать его одежду и личные вещи.

— Это тот человек, что был заложником?

— О да. Ужасно, не правда ли?

— Да, друг, глупо получилось, а?

— Никогда не знаешь, что тебя ждет. Мы очень встревожены. Его дети до сих пор в доме.

— Что тут поделаешь.

— Я должен отвезти его вещи домой.

— Ладно, я узнаю, что можно сделать.

— Как у него дела?

— Врачи заканчивают осмотр и анализы. Скоро появится какая-то ясность.

Марион посмотрел вслед санитару, который скрылся за одной из дверей дальше по коридору, а затем прошел немного вперед, чтобы сестры у столика его не видели. Вскоре санитар вернулся с зеленым бумажным пакетом.