Ныряю в воспоминания о солнечном сентябрьском дне, когда надел его Суриковой на палец, навсегда сделав Романовой…

Теплый речной ветерок с Волги играл с подолом белоснежного платья Хулиганки, мерно вышагивающей под руку с отцом ко мне на встречу. Тонкая, изящная девчонка с широкой искренней улыбкой плыла точно Бригантина под аплодисменты наших немногочисленных гостей.

Нашу свадьбу мы устроили в Астрахани на берегу широкой Волги. У нас не было грандиозного празднования, с нами были лишь те, кто искренне желал нам счастья: родители Юли, ее подруга Алла, брат, а с моей стороны — только Рита, которую я вызволил из пасмурного Питера, так и не выполнив обещания совместного отпуска. Но, клянусь, две недели, которые мы провели в Астраханской области, впечатлили девчонку так, что все её обиды превратились в труху, развеянную ветрами казахских степей. Мы с огромным удовольствием посетили заповедник, съездили на Каспий и лотосовые поля, которые отцвели, но все равно оставались прекрасными, купались в соленых озерах и загорали под лучами Астраханского солнца. Сладкие дыни, хрустящие огурцы, запеченная на костре свежевыловленная вобла, сочные помидоры с плантаций моего тестя такие, о которых когда-то рассказывала моя Хулиганка, и искусанное комарами тело — романтика, которую не сможет подарить ни один Кипр или Родос.

Паркуюсь у роддома, заглушив двигатель, но даю себе пару секунд, чтобы полюбоваться беременной Романовой Юлией. До сих пор не могу поверить, что сиреневолосая Хулиганка, когда-то обозвавшая меня старым жмотом, теперь носит мою фамилию и моего ребенка под сердцем. Жизнь — та еще извращенка, ловко манипулирующая судьбами. Но вся прелесть в том, что я уже не чувствую себя полноценным без хаоса и беспорядочности, которые моя Хулиганка принесла в мою жизнь. Она, как свеча, осветила и преобразила до неузнаваемости мое существование, она — мой яркий чувственный мир.

Конец