– Нет, она ничего такого не делала!

– Дарик, ты болван. – Илья посмотрел на бывшего приятеля исподлобья. – Она это сделала, просто тебе не сказала, зачем? У нее был свой план. Но тогда получается, что она собралась шантажировать нашего радушного хозяина и он ее убил?

– Нет, не получается. – Реутов хмыкнул. – Она даже не успела ни о чем его спросить. Она обдумывала свой план. Но вышло так, что она, сама того не зная, перешла дорогу людям, которые не терпят живых свидетелей.

– Что… что вы имеете в виду? – Дариуш нахмурился. – Послушайте, если бы что-то такое было, я бы знал.

– Она и сама не знала. – Реутов ухмыльнулся. – Это совершенно другая часть истории.

– Молодой человек, вы полны сюрпризов. – Афанасьев одобрительно смотрит на полицейского. – Мы все – внимание.

– Дело очень простое. – Реутов достал из кармана пакетик с медальоном. – Это – медальон Лизы Шумиловой. Он украшен бриллиантами и сапфирами. У Сони такой же медальон, там присутствуют еще изумруды и рубины. Но бриллиантов одинаковое количество, и расположены они на тех же местах.

– И что?

– Наши эксперты рассмотрели камни под микроскопом. На бриллианты нанесены буквы и цифры, это химическая формула.

– Черт меня подери, если это не формула препарата! – Огурцова даже закашлялась. – Старый пройдоха! Он всегда боялся, что лавочку прикроют, знал, что все записи у него заберут и дело не будет продолжено. Он отлил эти цацки сам, и сам их украсил, состояние потратил на камешки.

– И нанес формулу на бриллианты, украшающие медальоны. – Маша кивнула. – Умно.

– Очень умно. – Огурцова одобрительно улыбнулась. – Иван всегда был дьявольски хитер. Но формула длинная, и чтобы ее записать, нужны два медальона. Думаю, Лиза знала.

– Потому-то она и требовала, чтобы Соня носила медальон. – Елена Станиславовна вздохнула. – Она знала, что формулу можно прочитать, только имея оба украшения, и, как все аутисты, поняла это буквально.

– Да. – Реутов налил себе воды. – С вашего позволения. Но когда исчезла Лиза, медальон тоже исчез, и второй стал бы бесполезен, не запиши профессор формулу еще где-то. Может, он и записал, но то, что после приезда из Лондона проект прикрыли, а все записи увезли, очень сильно его подкосило. Я расспрашивал старых сотрудников института, они отлично помнят те события. Профессор закрылся на даче, и вот вопрос – почему его лаборатория работала? Ответ прост: к нему обратились другие люди. Думаю, это люди из какой-то правительственной организации, они были в курсе работы профессора. Он попытался восстановить свои записи, но не смог. Жена умерла, сын болел, сам профессор стал осознавать, что натворил. А когда он умер, все его бумаги были изъяты, но не сотрудниками кафедры, как думала Соня, а совсем другими людьми. Я сделал запрос в архив, работа профессора по сей день засекречена. Но, думаю, формулы там нет, потому что, когда я стал копать, последовали странные телодвижения. Сначала убили Татьяну. Потом стреляли в Соню. А после пытались убить Елену Станиславовну. Человека, который был убит в доме Оржеховских, не опознали. Его отпечатки пальцев вытравлены химическим способом, лицо со следами пластики. И он что-то искал в доме Шумиловых. Я не знаю, как Татьяна дала ему понять, что у нее есть нечто важное и нашла она это в доме Шумиловых…

– Я знаю. – Светлана Терентьевна вздохнула. – Значит, это она звонила.

– Мама?!

– Я не придала этому значения и вовсе забыла. Ты уехал в город заказывать котенка. А тут звонок на городской номер, а я только что поговорила с доктором и решила, что это он перезвонил. Это была девушка. Как я теперь понимаю, именно Татьяна. Она спросила Диму, а потом заявила: скажите ему, что звонила хозяйка бала. Я нашла нечто важное, имеющее отношение к семье Шумиловых, старые фотографии не лгут.

– Вас прослушивали. – Соня испуганно оглянулась. – Боже мой…

– Это тебя прослушивали. – Влад нахмурился. – У тебя «жучок» в домашнем телефоне стоял, допотопный, но рабочий, а диапазон там большой. Я его убрал. Но когда Танька и Дарик влезли в твой дом, их тоже начали прослушивать, все эти наши сотовые телефоны – просто следящие устройства, которые мы таскаем с собой добровольно.

– Да. – Реутов кивнул. – Думаю, сначала обыскали дом Сони и взяли альбом, в котором отсутствовал снимок. Они решили, что формула на одной из фотографий и нужную унесла Татьяна. Дом Дариуша обыскали, но ничего не нашли и решили, что эту вещь Татьяна носит при себе. И парень нашел ее, она же ждала звонка, думала, что Дмитрий Владимирович бросится к ней выяснять – а пришел киллер и просто заколол ее. Наверное, она и понять ничего не успела. С собой у нее была только старая фотография, и убийца решил, что это она и есть. Когда оказалось, что там ничего интересного для них нет, он решил снова обыскать дом Шумиловых, а тут мы – сидим, чай пьем и уходить не собираемся. Он выстрелил в окно, не желая убить, ему требовалось просто убрать Соню из дома на ночь – и она пошла ночевать к соседям, конечно же. Думаю, дом был обыскан снова, но следов обыска на этот раз не оставили. И тогда, прослушивая Оржеховских, они понимают, что формула может быть в записях старика.

– И ради этого они были готовы убить? – Елена Станиславовна бледнеет. – Но зачем?

– Затем, что это до сих пор актуально. – Реутов сухо улыбнулся. – И всегда будет актуально. Формула стоит больших денег. В архиве сказали, что бумаги профессора Шумилова неоднократно запрашивали к просмотру, и я думаю, искали формулу, они же точно знали, что она есть, вот пять живых доказательств. Вить, что там?

– Повязали всех как миленьких. Теперь пойдет потеха, успевай только поворачиваться.

– Что?!

Афанасьев бросился к окну, и все как по команде кинулись за ним.

Лужайка перед домом представляла собой красочное зрелище. Группа полицейских в форме вела нескольких мужчин, посреди лужайки лежала горка оружия.

– Они следили за нами, а мы тем временем следили за ними. Они были готовы убить всех в этом доме, чтобы заполучить формулу. – Реутов смеется. – Они нас с Витьком прослушивали, дебилы, а мы им ловушку расставили. Извините, Дмитрий Владимирович, немного клумбы вам помяли. Теперь сдадим их куда следует, пусть там разбираются.

– Но как же… – Афанасьев обеспокоенно посмотрел на Соню. – Пока формула есть, кто-то всегда будет стремиться ее получить.

– Да. – Реутов подошел к Соне и протянул руку. – Дай мне его, я тебе верну.

Соня сняла с шеи медальон и положила в протянутую ладонь. Ей хотелось уйти отсюда, забрать котенка и уйти. И постараться все забыть.

– Дмитрий Владимирович, я надеюсь на вашу помощь, потому что бриллиантов у меня нет. – Реутов подбросил в ладони украшения. – Нужно выковырять эти и вставить новые. А старые утилизировать, что ли, и быстро, пока эти дебилы не заговорили, иначе спецслужбы изымут камни, и я не знаю, в чьи руки они попадут.

– Идемте. – Дина снова тут как тут. – Разберемся.