В комнату вбежал рыжий котенок и, увидев Соню, отчаянно замяукал. Чтобы его человек знал, как он одинок и несчастен.

21

– И что ты ему сказала?

Анжелка сидит на окне, болтая ногами. Прошел дождь, последний день августа выдался пасмурным, и она замерзла в своей красной футболке.

– Ничего. – Соня вздохнула. – Я не знаю, что ему сказать. Им всем. Они все от меня чего-то хотят, Анжел. Дмитрий Владимирович… он хороший, очень добрый, но я не знаю… И Вадим, его сын. И бабушка. Вот с ней мне как-то легче, она ничего от меня не хочет – звонит иногда, раз в неделю приезжает, или я приезжаю к ней. Вместе ко мне в дом ездили, я чердак чистила от хлама.

– Неужто все выбросила?

– Да. – Соня качнулась в кресле. – Незачем хранить вещи этих людей. Дмитрий Владимирович ворота поставил, дорожки проложили… но я не знаю, как на это реагировать.

– А чего ты хочешь сама?

– Чтобы меня все оставили в покое.

– Ну нет, подруга, на это не надейся. – Анжелка прищурилась. – У тебя пиво есть?

– В холодильнике.

Анжелка соскочила с подоконника, потревожив котенка в кресле, он проснулся и настороженно посмотрел на людей – дескать, что за грохот?

– Да лежи ты, нервный какой. – Анжелка тронула пальцем голову котенка. – Милая круглая морда. Ишь, наел будку!

– Он британ, ему такая по статусу положена.

– Любому, кто жрет корм за бешеные тысячи, да еще в таком количестве, положена круглая морда. – Анжелка достала из холодильника банку. – Постой, дорогая. А пиво у тебя откуда?

И тут Соня покраснела. Она покраснела, не зная, куда девать глаза. Анжелка вытаращилась на подругу, не понимая ее смущения.

– Сонь…

– Дэн оставил.

– Понятно. – Анжелка поставила банку на стол. – Дэн, значит. Ну, погоди ты у меня…

– Что, Анжел?

– Я ему яйца оторву, твоему Дэну, нашел с кем играть! – Анжелка пробежала по комнате, как красно-черный вихрь. – Я же его просила. Я его, сукина сына, предупреждала. И ты хороша, Соня. Ну, не узнаю я тебя! Да, у него смазливая морда, и что?

– Анжел, он мне предложение сделал.

Анжелика остановилась как вкопанная и воззрилась на Соню.

– Три недели меня не было в городе, и ты уже успела вляпаться. Предложение он сделал… Такие, как он, никогда не женятся, мне ли не знать. Ладно… а ты ему что?

– А я ничего. – Соня снова вздохнула. – Анжел, что мне делать?

– Но ты этого хочешь?

– Не уверена. – Соня раздраженно тряхнула кудрями. – Я не знаю, чего хочу, и кто я такая, потому что все, что я знала, оказалось ложью или преступлением. И я хочу, чтобы все оставили меня в покое. Я буду сидеть здесь до посинения, пока не пойму, что готова собрать все по новой и начать как-то жить.

– Времени у тебя было достаточно, почти полтора месяца.

– Мне этого мало. – Соня поднялась и подошла к окну. – Дмитрий Владимирович… он готов остаться в моей жизни на любых условиях, но я при этом чувствую себя очень странно. Вадим, его сын – хороший, замечательный даже, но я не знаю, как мне с ним себя вести. Бабушка…

– Видишь, ее ты все-таки называешь «бабушка».

– Да. – Соня задумалась. – Она все говорит – отец приедет, отец у тебя беседку починил, отец звонил… Но я не могу сказать ему – отец. Я же большая уже, взрослая даже.

– А для него ты маленькая, Соня. Вот маленькая, и все. Девочка, к которой он бежал в парк, чтоб только увидеть и на руках подержать, его ребенок, о котором он всю жизнь помнил, тосковал, беспокоился… я знаю, каково это, Соня, у меня есть дети. И они для родителей одинаковы, что старшие, что младшие, что совсем взрослые.

– Наверное.

– Как там Дина?

– Никак. – Соня вздохнула. – Обвинений Дэн выдвигать не стал, доказательств нет никаких, ее признание можно опровергнуть. Бабушка сказала, что она взяла Дину к себе с улицы. На вокзале подобрала. Дина была рецидивисткой, вышла из тюрьмы – а податься некуда, возраст уже такой, что сожителя не найдешь. Она заболела, бабушка ее к себе привезла, выходила и оставила навсегда. Так она и служит у нее.

– Как собака преданная. – Анжелка вздохнула. – Не держи на нее зла. Она же ради тебя ее убила, она думала, что спасает тебя, и чтоб отец с бабушкой не расстраивались.

– Я знаю. – Соня погладила котенка, и он недовольно посмотрел на нее – что, мол, спать мешаешь. – И Дэн…

– Дэн. – Анжелка фыркнула. – Соня, ну что ты к нему чувствуешь?

– Я… – Соня беспомощно смотрит на Анжелку. – Мне нравится, когда он рядом. Мне нравится, как он пахнет. И как он смотрит на меня, и даже как он иногда ругается из-за супа в пакетиках. Они с Владькой тут проводку меняли, Витя им помогал, и я…

– Выходи за него. – Анжелка хихикнула. – Все, спекся Дэн, набегался. Если он завел дружбу с твоим другом, если он менял у тебя проводку и притащил своего напарника – выходи за него. Тем более тебе пора рожать ребенка. Часики-то тикают, Соня.

– Анжел…

– Что, горюшко?

– А если мои дети будут как Лиза? Или как я?

– Глупости. – Анжелка покосилась на банку с пивом и вздохнула. – Тебе старуха Огурцова сказала, что этот признак по наследству не передастся?

– Не мне, а Машке.

– Ну, пусть Машке. И детей ее осмотрели, они здоровы. – Анжелика с сожалением посмотрела на банку пива. – Сонь, я опять беременная. Ну вот что ты будешь делать!

– Да? Ой, поздравляю тебя!

– Дура ты. У меня уже двое, куда третьего?

– Туда же. – Соня улыбнулась. – Алик рад?

– На седьмом небе. – Анжелка смущенно улыбнулась. – Сказал, что и этот не последний.

Они умолкли, глядя в темнеющее окно, и впервые Лиза не стояла между ними. Осень принесет дожди и холода, а весной родится новый человек и начнется какая-то другая жизнь. Но пока все так, как есть.

Соня думает о Дэне, о том, как она вообще сможет быть замужем, как это – жить с кем-то постоянно, а если вдруг дети? А еще она хочет написать новую книгу, ее обитатели уже толпятся в ее голове, их голоса звучат все громче, требуя выхода в новый мир, и сопротивляться этому зову она не может, в точности как Владька, который делает новую игру.

Звонок в прихожей, требовательный и громкий.

– Ты кого-то ждешь?

– Нет. – Соня направилась в переднюю. – Может, это Дэн.

Щелкнул замок, послышались голоса. В комнату ввалились Реутов и Виктор.

– Привет, Анжел. – Виктор чмокнул ее в щеку, словно они закадычные друзья. – Пивка? Сейчас я тебя догоню.

– Дэн?