Оскорблять его у меня намерений не было. Арамий оказался довольно неплохим парнем, приятным в беседе и отличным собутыльником. И вообще, мне он ничего плохого не сделал. Мало того, в свое время рисковал жизнью, чтобы мы с Купавой без проблем достигли цели в Топях.

В своей каюте, надо сказать, очень скромной и аскетичной, несмотря на то что формально Арамий руководил всей алвской экспедицией, лесовик достал из сундука и положил на кровать увесистый, брякающий металлом большой сверток.

– Прими, Горан, от меня на долгую память. – Алв несколько картинно развернул плотный холст.

– Это… – Я завороженно посмотрел на разные части доспехов. – Это то, что я думаю?

Сегментные наплечники, шлем, похожий на барбют из моего прежнего мира, боевые перчатки, крупнопластинчатый бахтерец, поножи и наручи – все они были исполнены в ославской манере и сделаны из того самого странного сероватого металла, что моя кольчуга, и странным образом притягивали взгляд, словно самое драгоценное сокровище.

– Да, дружище. – Арамий с улыбкой кивнул. – Не знаю, где ты взял свою кольчугу, но ее как раз у меня не хватало для полного комплекта. А когда увидел ее у тебя, решил: пусть он будет твоим полностью. Это очень древняя работа, поговаривают, что этот доспех отковал сам Кром Огненнобородый для великого героя Хельма Железнорукого. Вашего героя, ославского, кстати.

– Я не могу принять этот подарок… – Я с трудом оторвал взгляд от брони. – Это слишком дорого…

– Не говори ерунды! – неожиданно вспылил алв. – Неужели ты думаешь, что, если бы они мне подошли, я бы тебе их отдал? По легенде, вещи, созданные Кромом, сами выбирают себе хозяина. Я им отчего-то не глянулся. Смотри!

Арамий слегка прикоснулся к шлему, и в тот же самый миг сталь зашипела и даже заворчала, словно недовольная собака.

– Видел? – Алв скривился. – Того смотри цапнет. А теперь ты… Давай-давай. Да не бойся, кольчугу из этого набора носишь уже, значит, все будет в порядке.

Я прикоснулся к броне, шипение мгновенно стихло, мало того, металл стал теплым и каким-то своим, что ли.

– Вот, что и требовалось доказать! Не понимаю, что они в тебе нашли? – Лесовик с легким оттенком сожаления улыбнулся и великодушно махнул рукой: – Забирай! Вот еще поддоспешник, тебе впору придется.

– Раз так, тогда держи. – Я выудил из мошны румийский золотой.

– Смотрю, ты решительно настроился меня оскорбить! – Арамий зло насупился.

– Нет, у нас обычай такой. – Я невольно рассмеялся. – Оружие и броню дарить нельзя, за них всегда платят, хоть что-нибудь. Понял, лесная душа?

– Странный обычай, – нарочито недовольно сказал алв. – А чего тогда так мало? Но ладно. А теперь иди к себе, пусть твои собираются и будут готовы ко всему. Непонятно, что нас ждет на берегу.

– Еще раз благодарствую.

– И еще… – Лесовик говорил очень серьезно. – Будь осторожен до того времени, пока не передашь своих питомиц. И вообще, поостерегись: Синод никогда никого не прощает. Я сразу после того, как причалим, отправлюсь на Совет, пойдешь вместе с девочками со мной, там будут представители Капитула, там и отдашь их.

– Буду осторожен, – так же серьезно пообещал я. – Спасибо тебе за все, Арамий.

Мы обнялись, после чего я забрал подарки, отнес к себе, а потом пошел к дамам.

– Час времени до прибытия, собираемся.

Радослава уже была полностью экипирована к бою, при оружии и доспехах. Недослушав меня, она порывисто вышла из каюты и хлопнула дверью за собой.

– Я всегда готова. – Вампирица иронично глянула вслед Псице и язвительно поинтересовалась: – Что-то наша воительница сегодня не в духе, не находишь, Горан?

Она с девочками сидела на полу и играла с ними в какую-то игру.

– У милсдарыни Радославы любовные чувства и томления, – умудренно прокомментировала Одарка.

– К милсдарю Горану, – поддакнули разом Юдля и Марыся.

– А он даже не почешется, – хихикнула Фиса.

– Потому что любит другую, – подвела итог Йоля.

– Разговорчики! – гаркнул я, взбешенный такой наглостью юных чародеек. – Много вы понимаете. Живо собираться, пигалицы!

– У тебя явный педагогический талант, Горан, – неодобрительно покачала головой Неяна. – Ты еще строевым шагом заставь их ходить.

– И заставлю! – с кровожадным видом пообещал я. – Если опять будут совать свои носы куда не надо. Вы что, команды не слышали?

– А никуда мы не пойдем! – вдруг с непоколебимой решимостью заявила Фиса.

– Не понял…

– Да, не пойдем! – хором подтвердили остальные девочки. – С тобой останемся, дядя Горан. И с тетей Неяной. Вот!

После чего разом у всех у них на мордочках появилось плаксивое выражение.

– Здрасте, моя радость… – От неожиданности я даже опешил. – Совсем сбрендили? А учиться кто будет? Верховный иерарх Иеремия? Или кикиморы болотные?

– Тихо! – прикрикнула на меня вампирица и посмотрела на девочек. – Что случилось, курочки мои?

– А нас там никто не люби-и-т!.. – плаксиво заныла Фиса. – А вы лю-у-убите!.. У-у-у!.. Я вообще маму с папой не помню, а вы… у-у-у!.. Вот они хорошие!..

Уже через мгновение заныли все девицы.

«Твою же кикимору под хвост! – с тоской подумал я. – Оно-то и понятно, дети без детства, недолюбленные, недотетешканные, без отца и матери растут. Я тоже прикипел к ним душой, могу, конечно, забрать с собой на острова, но кто меня там ждет? Ягушка-то примет, но родовичи могут прогнать как чужака или опять наладятся к скале приковать. А девам дом нужен. Не шляться же весь век неприкаянными по Серединным землям. Тьфу ты, напасть какая! А если все-таки забрать девиц к себе? Ну а что…»

– Иди. – Нея категорично показала мне на дверь. – Я сама разберусь.

Я про себя опять помянул кикимору со всей ее родней и отправился к себе в закуток экипироваться.

Быстро собрал в суму скудные пожитки, потом взялся за броню. Сначала поддел стеганый поддоспешник из какой-то незнакомой очень плотной, но мягкой ткани. Подтянул его завязками, потом сверху натянул кольчугу. Думал, что будет мала, но она, как живая, тут же села по фигуре. С бахтерцем возился подольше: сам-то он надевался как распашной халат, довольно просто, но пока прикрепил воротник, наплечники, накладные дополнительные пластины и остальные элементы – умаялся, правда, больше от непривычки. И как мне показалось, доспех сам помогал мне. Вот уж диво дивное, видать, и впрямь почуял за хозяина.

Потом застегнул на себе боевой пояс, сунул за него сзади клевец, подвесил саблю и тул с болтами. И шлем за специальный крючок. Понадобится – быстро сниму и надену.

Справился, присел несколько раз, развел руками, крутнулся и остался доволен. Как на меня ковали.