Возле лесной границы я приметил бамбуковую рощицу. Несколько дней я рубил их прочные стебли и оттаскивал ближе к озеру. Затем разровнял площадку, вогнал в землю опорные столбы и между ними горизонтально уложил бамбук. Конечно, ветер свободно проходил сквозь такие стены, но я не собирался жить в этом доме вечно, достаточно, чтобы он продержался месяц-другой. На пол постелил тонкие бамбуковые верхушки, на крыше закрепил несколько опор в виде конуса, привязал к ним по кругу стебли, на которые сверху положил четыре слоя тростника, как делали в военном поселении. Повесил внутри камнесветы, расстелил одеяло, соорудил ящичек для хранения бумаг и даже сделал небольшой столик. Получилось неказисто, но довольно уютно.

По вечерам я приманивал светом рыб и ловил их чуть ли не руками. Заново переписал все сведения, что сумел собрать за это время. Один свиток был полностью посвящен белому лжецу и размышлениям насчет его вида магии. В другом я попробовал рассчитать, сколько Ки пропустил через свое тело во время убийства патриархов секты, чтобы понять свой предел, и по очень приблизительным расчетам у меня получалось не меньше десяти тысяч Ки, а может, даже и все двадцать-тридцать тысяч. Когда я наполнял кристаллы для господина Мин, то за один визит отдавал примерно три тысячи Ки, и это не вызывало беспокойства, но тогда я делал паузы между кристаллами. А для поддержки молнии я непрерывно впитывал энергию из Ки-сферы и тут же вливал в заклинание.

Записал заклинания Липучки, нашествие зверьков с желтым пятном на спине, упомянул давнишнюю встречу с речным драконом, так как не встречал подробных описаний диких драконов вовсе, и остановился лишь, когда запасы бумаги подошли к концу. Впрочем, я не расстроился, так как еще в Академии читал о способах создания бумаги, и был уверен, что справлюсь с этим делом сам. Вряд ли оно будет сложнее начертания.

Для начала нужно выбрать подходящие деревья. Я читал, что производители бумаги специально высаживают целые рощи бумажной шелковицы, но в этом лесу я пока таких не видел, поэтому решил взять дикий тутовник. Нарубил с десяток молодых деревьев, выбирая наиболее ровные, не сучковатые стволы, притащил их к хижине, содрал кору, срезал грубый верхний слой. Получившиеся белесые полосы просушил на солнце, затем связал их и закинул в озеро. Они должны размокать в течение десяти дней. Пока они мокли, я думал, где найти большую посудину для кипячения коры. А ведь еще потребуется рамка с сеткой для просушивания самой бумаги. Казалось бы, самые обычные вещи, но без них невозможно обойтись.

У меня не было железа для изготовления котла, поэтому я решил слепить горшок из глины, вот только не в чем было ее обжечь, да и к тому же чем больше посудина, тем сложнее было ее прокалить без трещин и разломов, а я далеко не гончар.

Странно было осознавать, что, даже имея всю Ки мира, я не мог сделать множество простых вещей, с которыми справился бы любой крестьянин, а невероятные навыки начертания не помогали в обыденных делах: постройка дома, приготовление еды, пошив одежды, словно всё начертание сводилось лишь к защите и нападению, то есть к сражениям. Почему нет массивов, которые поднимают грузы или делают бумагу? Чтобы я закинул туда стволы деревьев, провел через ряд печатей и в итоге получил бы белые ровные полотна бумаги, которые оставалось бы только нарезать. Хотя и нарезать их можно было бы печатями.

Понятно, почему в нашей стране никто не размышлял над этим. Во-первых, начертание у нас — удел элиты, которой выгоднее продавать давно заученные массивы. Во-вторых, наибольшую прибыль всегда приносили товары, связанные с войной. В-третьих, затраты Ки дороже, чем человеческий труд, к тому же на производстве бумаги работали целые деревни. Чем бы они зарабатывали себе на жизнь тогда?

Но у меня-то всё было иначе!

Много Ки, много времени и никаких людей. Потому я решил взяться за разработку иных массивов. Начал я не с бумаги, так как для этого нужно представлять сам процесс, а значит, мне следовало пройти его с начала и до конца без применения магии.

У начертания и классической магии есть точки соприкосновения: некоторые заклинания имеют свои аналоги в виде массивов, так почему бы мне не подобрать такие аналоги ко всем заклинаниям, что я знал? И первым я выбрал липучку. Обычно задача массива состоит в том, чтобы оттолкнуть или отгородиться от опасности, поэтому мне показалось интересным создать обратный эффект.

Долгие часы я просиживал на берегу озера и рисовал на песке печати одну за другой, припоминал их свойства, продумывал комбинации.

Язык Небес…

Вряд ли Небеса разговаривали с нами, желая отделить людей от себя, просто мы выучили лишь малую часть знаков. Несложно составить из иероглифов предложение, но как придумать сам иероглиф? Да, многие состоят из повторяющихся частей: человек, идти, поле, вода, огонь, дерево, земля, меч, а вот значение их далеко не всегда понятно по внешнему виду. Например, есть иероглиф и элемент — дерево. Если сложить новый иероглиф из двух деревьев, получится роща, а если из трех — лес. Тут всё понятно.

А если проделать то же самое с элементом — человек? Что означает знак, состоящий из двух людей? Группа людей? Пара? Супруги? Нет, он означает — слушаться, повиноваться и исполнять приказ. Мама объясняла это так, что когда встречаются два человека, один обязательно должен быть главнее, а второй — ниже. Так всегда было заведено. Даже если эти люди из одного сословия, в одном чине и из одной семьи, младший должен слушать старшего.

Угадать такое невозможно. Значит, оставалось лишь перебирать все элементы, складывать из них печати, а затем массивы. И возможных вариантов — тысячи и тысячи.

Я думал и над уже известными печатями, пробовал найти закономерность между их строением и значением, но тут, как и в иероглифах, всё было очень расплывчато.

Когда я сидел на берегу, поглядывал на полоски коры, еле колышущиеся в озере, и пробовал начертить придуманную печать, из леса донесся яростный визг, густо замешанный с рычанием. От этих звуков у меня задрожали кишки и затряслись колени. Я вскочил на ноги, всматриваясь в чащобу. Звуки шли как раз с той стороны, где не было никаких преград.

Еще один визг. Я стиснул занывшие зубы.

Мой домик сложился пополам от мощного удара, во все стороны полетели обломки бамбуковых стеблей, которые даже топором перерубить сложно. Я вспомнил, что на мне нет ни одного массива, с