– А извлечь его можете только вы? – завороженно уставившись в нечеловеческие зеленые глаза Орино, ощутила, как он скользнул языком по моим губам, стремительно обегая их контур.

– Это легко может сделать любой, – спустя миг ответил Орино, уже уткнувшись лицом мне в шею.

– Как? – Меня невообразимо захватило этой возможностью, этой тайной, этим откровением. И даже его руки, осторожно пробирающиеся по моему обнаженному уже животу, не затягивали зарождающимися ощущениями настолько, как желание узнать ответ. Мучительное желание. И я уже не понимала, в чем его причина.

– Хитрюга, – взглянув в мои глаза, усмехнулся Орино и бескомпромиссно, не позволяя увернуться, накрыл мои губы поцелуем, одновременно решительно покоряя мое тело.

И прежде чем я в полной мере осознала произошедшее и сумела адекватно отреагировать, мое сознание было массированно и безвозвратно порабощено нахлынувшим потоком ощущений. Радость узнавания, отчаянная радость моего бедного сердечка, которое забилось быстрее, стоило мне почувствовать себя счастливой, нужной и желанной, пусть даже всего на мгновение, всего на одну ночь…

На лицо тихонечко подули. Я возмущенно наморщила нос, требуя оставить меня в покое и дать доспать.

– Уже почти обед, – раздался рядом с ухом тихий голос верлианца, – или на обед будить тоже нельзя? Но если что, я не против, тоже согласен еще поспать.

Резко распахнув глаза, вскинула голову, всматриваясь в лицо мужчины, прижавшись к груди которого только что сладко спала.

– Т-ты… ты… – От возмущения перехватило дыхание, не дав высказать первую подвернувшуюся возмущенную мысль.

– Я, я, – сокрушенно кивнул головой Орино и картинно заслонился руками.

– Ты все подстроил! – все же разродилась я полным ненависти шипением.

– Я же тебе говорил, что оставляю за собой право твой отказ не принять и пытаться изменить твои намерения, – с возмутительно довольным видом заявил верлианец.

– Убирайся, – простонала я в полном отчаянии от осознания собственной слабости и невозможности хоть что-то противопоставить его напору и очарованию.

Одновременно села, прислонилась спиной к стене каюты и, натянув на себя покрывало, с усилием толкнула его ногами. Орино не сопротивлялся. Мягко шмякнувшись на пол, он тут же сел возле кровати, наблюдая за мной. А я смотреть на него не могла, мне было стыдно, поэтому закрыла лицо ладонями, едва не собираясь зареветь от отчаяния.

– Не злись, – попросил Орино.

– Я не на тебя, – неразборчиво пробубнила я из-под ладоней, – я на себя злюсь! Как я злюсь на себя!

– И на себя не злись, нам же хорошо вместе, зачем все прекращать. Не сопротивляйся себе, – увещевал верлианец. – Неужели ты и сейчас не понимаешь?

И правда хорошо, пока мы общаемся только телами. Но стоит ли тратить жизнь на такие неполноценные отношения? Лучшие годы потратить на то, чтобы быть в тени, довольствоваться ролью любовницы? Сама же мотнула головой и ответила вслух себе и ему одновременно:

– Даже не надейся, что я передумаю. Повторяю тебе, у нас нет будущего. Я нормальный человек, и желания у меня самые обычные – хочу быть любима, хочу любить сама и быть уверенной в своей паре. В случае с тобой все это неосуществимо!

– Почему ты так убеждена в этом? – Орино напряженно нахмурился.

А я подумала: действительно почему? Исхожу из того, что было в наших отношениях все эти месяцы, из того, чего не хватало лично мне? Из того, что он относится ко мне не так, как я желаю, из того, что многие его поступки в отношении меня оскорбительны? А еще он не представляет нашего совместного будущего, совершенно не стремится к тому, чтобы что-то изменить в отношениях между нами. Но если у него в полноценном для меня смысле не было семьи – собственных родителей, во время взросления постоянно находившихся рядом, – то откуда ему узнать о том, что значит быть семьей, как жить в ней? Чего я от него требую, если сама слабо представляю их верлианские чувства?..

Вспомнились Гриша и Надя. Они тоже долго не были женаты, но это не умаляло их по-настоящему любящих и семейных отношений, а сейчас у них еще и малыш родился для полноты гармонии. И мы с мамой… мы ведь тоже семья, пусть и в другом смысле, но любовь, доверие и планы на будущее у нас тоже есть. Может быть, верлианец увидит все это и сам поймет, чего не хватает нам? Или осознает, что ему этого не надо, и отступится?

Мысль была неожиданно простой и перспективной. Пусть так, попробую, дам ему время и еще один шанс. Или дам его себе? Отложу принятие окончательного решения до момента возвращения на работу. А пока… пусть будет, что будет – просто отдохнем, отложив все сложности на потом. Может быть, я сама так отчаянно не хочу расставаться с ним, что ищу оправдания и питаю иллюзорные надежды, но… время покажет.

– Хорошо. – Я слезла с кровати и встала рядом с утроившимся на полу Орино. – Сделаем еще одну попытку остаться вместе. Но я не обещаю, что это не завершится провалом. И давай договоримся, что будем спрашивать, чего хотим и ждем друг от друга в любых обстоятельствах. Постараемся быть честны и неэгоистичны?

Лицо верлианца осветила потрясающая улыбка:

– Спасибо! – И тут же все испортил: – Значит, на Земле всем представишь меня как… жениха… по-вашему?

Я, уже направившаяся в сторону ванной, потрясенно замерла и уставилась на пожелавшего отхватить руку сразу по локоть Орино.

– Нет! – Я решительно и одновременно возмущенно покачала головой. – Это лишнее. Будешь просто другом. А давай и про то, что ты мой руководитель, не скажем? Просто – работаем вместе?

Идеей я загорелась. Врать маме, конечно, не хотелось, но по существу это не такое уж и вранье, а обо мне в этом случае хуже, чем есть, не подумают. И так достаточно того, что он верлианец.

– Согласен! – тут же кивнул Орино.

– Отлично, – скрепила и я наш новый договор. – Я умываться.

– Набрать тебе воды? – И тут же поправился: – Хочешь, я тебе ванну сделаю?

– Нет, – поморщилась я. – Меня это раздражает невероятно, но вот… со мной искупаться приглашаю.

Лицо Орино вытянулось от удивления.

– А так… можно? Искупаться вдвоем? Ты не будешь против?

– С чего бы? – удивилась я. – Я же сама предложила. А ты никогда с женщиной ванну не принимал?

Орино, как раз поднявшись с пола, как-то замялся, возбудив мое любопытство и породив множество предположений.

– Ну-ка, ну-ка, – я многозначительно прижалась к нему и, запрокинув голову, уставилась в изумительные глаза, – признавайся.

– Было пару раз, когда… прилетал на Землю, – переведя взгляд куда-то за меня, признался Орино.

– О! – Я удивилась и тут сообразила, о чем он говорит. – А…

– Идем же, а то уже обедать пора, а мы все никак умыться не можем, – перебил меня Орино и потянул в нужном направлении.