– Ты слишком критичен. Это всего лишь сериал.

– Сериал с блядским посланием.

Мама раздраженно фыркнула, огорченная, что я выругался при ней. Но никак не откомментировала.

– Это всего лишь сериал. Развлечение. Над ним не нужно много думать. Расслабься, Лукас.

Но я не мог расслабиться. Я даже не знал, что хуже. То, что вьетнамская война, катастрофа, в которой погибло три миллиона человек, свелась к глупейшему повороту сюжета в посредственном сериальчике? Или что в этом посредственном сериальчике мальчиков поощряли пользоваться уязвимым положением девочек? Я встал с дивана и вышел из комнаты, понимая, что я уже не тот человек, который способен взять и расслабиться.

В своей комнате я сел на кровать. Думал о том, что большую часть жизни спал на этой кровати и, возможно, просплю до конца своих дней. Я пытался уехать, но у меня ничего не вышло. Я злился на себя, потому что пересек страну не ради больших надежд. Я мечтал лишь пожить где-то еще какое-то время, и комната напоминала мне, что даже это мне толком не удалось.

Прошел месяц после моего возвращения. Я не особо утруждался сборами. Бросил все в своей дрянной комнатенке в Куинсе: одежду, компьютер – все, что накопил за два года в Нью-Йорке, то есть по большей части мусор. Я оставил даже Озимандию – последнее напоминание о своих днях в PORK. Надеялся, что, оставив имущество, смогу избавиться и от того, в кого я превратился – в жестокого друга, мерзкого начальника, алкоголика. Но, может, я был всем этим всегда.

Соседу я оставил лишь записку «Я уезжаю» да чек на оплату последнего месяца. Поехал в аэропорт и купил билет домой, в один конец. С собой прихватил только айпод. Похоже, одно напоминание со мной все же осталось.

Зазвонил телефон, домашний. Я услышал, как отец внизу снял трубку. Просили меня.

– Кто это?

– Говорит, он твой начальник.

Я не желал говорить с Брэндоном, и еще менее меня интересовало, что он скажет. Мы не общались с момента моего увольнения. Брэндон звонил мне, но я не брал трубку, он прислал несколько писем, в которых было лишь «позвони мне», и из-за этого требовательного тона говорить с ним мне хотелось еще меньше. Не знаю, как он выяснил, где я.

Нехотя я взял трубку и дождался, пока папа выйдет из комнаты.

– Чего тебе?

– Обычно люди говорят «привет» или «как дела», – заметил Брэндон.

– Я слишком долго на тебя работал, чтобы не понимать, что ты звонишь, только когда что-то надо.

Он сразу перешел к делу:

– Мы продали компанию. Нас купили.

Сначала я подумал, что он звонит похвастаться, мелочно до бессмысленности.

– Поздравляю, Брэндон. Замечательная новость.

– Слушай, хотя ты уже и не работаешь, но у тебя есть акции. А значит, тебе полагается доля от сделки.

Я спросил, за сколько купили компанию. Брэндон ответил. Впечатляющая сумма.

Но не похоже было, что он горд, или рад, или даже доволен.

– Знаешь, обычно люди радуются, что стали миллионерами, – заметил я.

– Нет, новость хорошая. Лучший исход из всех возможных, учитывая ситуацию. Все катилось под откос с тех пор, как ты ушел. Становилось только хуже.

– Я не ушел.

– Ты понимаешь, о чем я, – сказал Брэндон. – И ты знаешь, что я не собирался продавать «Фантом»…

– Зато теперь у тебя есть деньги.

Это было нечестно, но мне надоело нытье Брэндона. Он откашлялся и заговорил бодрее:

– От сделки ты получишь, – я слышал, как он шуршит бумагами, – сто тридцать четыре тысячи семьсот восемьдесят восемь долларов.

– Повтори?

– Сто тридцать четыре тысячи семьсот восемьдесят восемь долларов. Конечно, это мало, но когда ты покинул компанию, акций у тебя было не очень много.

– Нет, это большие деньги. У меня никогда столько не было.

Все остальные в «Фантоме» наверняка получили гораздо больше, чем я. Но меня не интересовало, сколько досталось им. Это была моя зарплата за три года. Невероятная сумма.

– Я думал, ты будешь разочарован, но я рад, что ты доволен, – сказал Брэндон. – Понимаю, ты пока перевариваешь, но ты знаешь, что с этим делать? Денег хватит на квартиру.

– Квартиру?

– Да. Стоит инвестировать в собственность. Рынок сейчас располагает. Все чертовски дешево.

– Разве не из-за рынка недвижимости наступил кризис в стране?

– Когда экономика восстановится, жилье снова подорожает и ты сорвешь куш.

– Хм.

Брэндон вздохнул.

– Прости, мне не стоит указывать тебе, как потратить деньги. Я рад, что ты доволен, – повторил он.

– Я могу уехать. – Я только что это понял. – Я уеду.

– Куда?

– Придумаю. – Но, по правде, я уже знал.

Это казалось естественным завершением беседы. Но, прежде чем положить трубку, Брэндон хотел сообщить мне еще кое-что.

– Возможно, это неуместно говорить, особенно учитывая, что вы двое были так близки. Но думаю, будь Марго еще здесь, мы бы справились. Я сдался под давлением инвесторов. Звонил не тем людям. Марго никогда бы не поддержала мои дурацкие решения.

– Этого мы не можем знать.

Пауза.

– Помнишь ту мою историю про возникновение «Фантома»? Как меня вдохновил разрыв отношений и оставшиеся сообщения? Когда я выдал эту речь Марго, она сказала: «Твоя история – фуфло». Еще до того, как мы стали встречаться, она бросала мне вызов. Но знаешь что? Она была права. Я все это выдумал. Всю чертову историю. И она это поняла.

– Похоже на Марго.

– Но эта история срабатывала на всех деловых встречах. Она делала продукт понятным для инвесторов, – продолжил он. – Я думал, что строю что-то серьезное, но предал свои идеалы с самого начала.

Я рассмеялся.

– Марго всегда говорила, что технологии созданы для грустных белых мальчиков.

Я уже не злился на Брэндона. Меня больше не волновали его отношения с Марго. Я наконец-то осознал, что был не единственным человеком в жизни Марго. И если честно, хотя меня не слишком заботили причитания двадцатипятилетнего миллионера, приятно было снова поговорить о Марго. Давненько не было такой возможности.

Брэндон не мог сообщить мне, кто приобрел «Фантом», – по крайней мере, пока. Позже я узнал, что покупателем стала крупнейшая технологическая компания из Калифорнии. Крупнейший интернет-поисковик поставил амбициозную цель проиндексировать всю информацию в мире, хоть и неясно, с какой целью. Они оцифровывали книги, создавали карты Земли. Во многих смыслах «Фантом» идеально подходил для их портфолио: представьте, что вы можете знать, о чем все люди говорят друг с другом. Компания может использовать эту информацию для любых задач – и гнусных, и нет. Но по большей части, похоже, ее используют для целевой рекламы. Компания с невероятными амбициями, желающая проиндексировать всю информацию в мире во всех формах, нанимает и эксплуатирует инновационными способами величайшие умы человечества, но не может придумать более творческий способ использовать эту информацию, кроме как для продвижения рекламы. В итоге именно система, которую создал Эмиль, стала наиболее привлекательной частью «Фантома». Все политические и гуманистические идеалы Брэндона оказались забыты.