Поведение в обществе описывается схемой «вход — выход». Мы подаём сигналы своими действиями и расшифровываем послания в действиях других людей. Когда всё хорошо, «вход» и «выход» уравновешиваются, однако иногда это равновесие нарушается. Если мы изголодались по коммуникации и нам одиноко, мы исправляем ситуацию и ищем общение более активно, то есть увеличиваем сигнал на выходе. Если, с другой стороны, мы страдаем от избытка сигналов на входе, нам становится не по себе, и мы пытаемся как-либо заглушить коммуникацию. Этот процесс получил название Отключения. Проходить он может по-разному.

Самое простое решение — «сойти со сцены» и укрыться от общения на время, которое необходимо нам, чтобы восстановить потраченные на избыточное общение силы. Мы можем заболеть и полежать в постели в тишине и спокойствии. Мы можем также занедужить в результате «нервного срыва». Третий способ — принимать транквилизаторы, «успокоители». Четвёртый — отгородиться от хаоса, напившись или приняв какой-нибудь другой наркотик. Наконец, пятый: наслаждаться медитацией, раствориться в собственных мыслях, сосредоточиться на них и на время «покинуть» окружающий мир. Все эти действия, однако, выходят за пределы повседневного Отключения, которое мы применяем в обычных обстоятельствах. Время от времени ситуация может понуждать нас принять более решительные меры, но такое случается крайне редко. Куда чаще мы справляемся с небольшими стрессами при помощи менее экстремальных мер. Наиболее очевидная и популярная мера — закрыть на секунду глаза. Тем самым мы отсекаем входящие визуальные сигналы, экранируя их веками. Когда на шумной вечеринке человеку задают вопрос и он не может о чем-то вспомнить, он крепко зажмуривается, пытаясь отыскать ответ в своей памяти. Мать, окружённая вопящими детьми, закрывает уши руками и кричит: «От ваших воплей я уже ни черта ни соображаю!» Актёр, запоминающий свои реплики, прикрывает глаза рукой в поисках сосредоточения.

Отключаясь подобным образом, человек не пытается скрыть от других сам факт Отключения, и окружающие относятся к нему с пониманием. Отдельно нужно выделить четыре неосознаваемых действия — маленькие Отключения, в которых мы едва ли отдаём себе отчёт. Первое — это «уклончивый взгляд»: продолжая разговаривать с нами, человек подолгу смотрит в сторону. Он не желает встречаться с нами глазами и может минутами глядеть на какой-то воображаемый предмет справа или слева от нас. Второе — это «бегающий взгляд»: разговаривая с нами, человек смотрит то в сторону, то на нас, глаза его постоянно бегают. Третье — это «дрожащие веки»: человек смотрит нам в глаза, не отворачиваясь, но его веки прыгают вверх-вниз, он часто моргает, словно пытается одновременно и закрыть глаза, и открыть их, и у него не получается ни то ни другое. Четвёртое действие — это «закрывающиеся веки»: человек опять же внимательно на нас смотрит, но время от времени он вместо того, чтобы моргнуть, вдруг закрывает глаза и несколько секунд не может их открыть.

Перечисленные формы Отключения всегда выводят нас из себя, и мы ни с того ни с сего раздражаемся, не понимая даже, в чем причина этого раздражения. Между тем она проста: мы интуитивно чувствуем, что собеседник по каким-то причинам хочет избавиться от нашей компании. Может быть, он боится нас, или мы ему не нравимся, или ему с нами скучно, и он хочет оказаться где-нибудь подальше от нас, но продолжает вести себя так, словно получает от беседы с нами истинное удовольствие. Он посылает нам сигналы Отключения, не сознавая того, и мы принимаем их точно так же — неосознанно. Обмениваясь словами, мы одновременно обмениваемся невербальными знаками, которые нас и раздражают.

В подобных ситуациях нас огорчает одно противоречие. Если бы наш собеседник признался, что ему нужно в эту минуту побыть наедине с собой, мы бы отнеслись к нему с сочувствием. Если бы ему удалось освободиться от стрессов и напряжения и искренне погрузиться в беседу, мы тоже были бы счастливы. Но когда он притворяется внимательным и, сам того не понимая, подаёт нам сигналы Отключения, и мы ощущаем, что в эту минуту он не хочет нас видеть, мы реагируем единственно возможным образом — падаем духом.

В какой-то мере это противоречие надуманно, поскольку реакция Отключения может свидетельствовать о нежелании человека общаться вообще, а не конкретно с нами. Есть люди, которые, достигнув пика разочарования в общении благодаря сильному рабочему или домашнему стрессу, не способны адекватно реагировать на любую попытку общения с ними: как бы мы ни старались их развеселить или удивить, они не смогут продемонстрировать приемлемый уровень вовлечённости в беседу. Для таких людей «уклончивый взгляд», «бегающий взгляд», «дрожащие веки» и «закрывающиеся веки» — это неизбежные реакции, разновидность нервного тика. Остальных они могут раздражать, но человеку, подающему такие сигналы, они дают на мгновение почувствовать себя в одиночестве, тишине и спокойствии. Любое мгновение Отключения — это, по сути, скромный, символический побег от тирании социальной ответственности. Отключение уменьшает, пусть и на долю секунды, входящий поток ощущений и помогает восстановить жизненно необходимое равновесие между «входом» и «выходом».

Действия и другие перемены в нашем состоянии, обусловленные стрессом

Всякий раз, когда мы совершаем какое-либо действие, в нашем теле происходит множество фундаментальных изменений. Когда мы шевелимся, мускулатура тела начинает разгоняться, готовясь выполнить требования, которые мы к ней предъявим. Когда мы в конце концов расслабляемся, нашему внутреннему мотору наконец дозволяется поработать вхолостую. За всеми этими изменениями обязана следить вегетативная (она же — автономная) нервная система.

Эта система состоит из двух работающих в пику друг другу подразделений — высокоактивной симпатической[4] нервной системы и низкоактивной парасимпатической[5] нервной системы: первая — возбудитель, вторая — успокоитель. Когда тело «работает» на обычном, умеренном уровне, системы уравновешивают друг друга. Симпатическая система настаивает: «Продолжай двигаться, не останавливайся!» Парасимпатическая в то же время уговаривает: «Спокойнее, не трать силы зря». Один сигнал не пересиливает другой, и человек разумный продолжает радостно скакать по жизни. Большую часть времени мы пребываем именно в таком состоянии, но всякий раз, когда нам нужно напрячься и совершить нечто отчаянное, симпатическая система берет верх и впрыскивает в кровь адреналин, чтобы временно доминировать над успокаивающей нас парасимпатической системой.