Так вот, именно эта черта и служила эдакой разделительной полосой между чистыми агнцами и вдыхающими дьявольскую отраву.

Обстановка выполнена в средневековом стиле, к которому начал уже привыкать и он не бросался в глаза эдакой экзотикой, даже слева раздача из камня не повергла в околокультурный экстаз. Кассы не имелось, впрочем, ее необходимость стремилась к нулю.

Здесь же у стены стояла огромная и высокая, пусть не в потолок, витрина. Три длинных широких деревянных стола. По обе стороны которых — скамьи. С десяток круглых столиков на четверых из того же материала. Огромные светильники, свешивающиеся на массивных железных цепях, служили скорее для антуража, чем выполняли действительно возложенную на них предками функцию. Все вокруг словно дышало стариной, казалось, любой предмет здесь свидетель не просто смены поколений, но и эпох.

«Зона для некурящих», — рассказало всплывшее перед глазами сообщение. Здесь сейчас обедало восемь человек. Трое оказались из нашей общей группы.

Впереди слева у стены гигантский камин. Для любящих подымить интерьер был идентичный, с одним отличием: вместо раздачи барная стойка.

На «правильной» стороне находилось около пятнадцати-двадцати едоков. И, минимум четверть, опять наши. Негусто с населением. Или я чего-то не знал. Отметил четверых поступивших вместе с нами уголовников, один из которых отведал Плети. Те сейчас пили горькую, курили, и закусывали все бутербродами. Не забывали и о супе. Ничему не учились. Впереди рейд, терпимость кураторов к выходкам отсутствовала, как класс. Пьяному же «закосячить», как два пальца об асфальт. Впрочем, не мои это пальцы, люди все вокруг взрослые.

Нашелся здесь и отчего-то злобный Барабек. Как говорилось, на ловца и зверь бежал. Но в первую очередь — пожрать. Надо будет, сам подойдет. И так сдерживался, чтобы не броситься бегом к раздаче, как потерпевший кораблекрушение на необитаемом острове к морю, при виде парусов на горизонте.

Джоре хлопнул меня по плечу и направился в сторону любителей дыма. Я мельком отметил, как он опустился на место во главе стола и жестом подозвал официантку. Боярин, мать его, почти из анимэ.

Всю прелесть магоинтерфейса и подключения к местной сети, я ощутил, когда начал выбирать еду. Над каждым блюдом, стоило присмотреться, возникало название, цена, вес порции, калорийность.

Огромная глубокая тарелка настоящего красного борща, густого, наваристого и с куском мяса с кулак величиной, вместе с проглоченной слюной отправилась на поднос, рядом соусница в которую не пожалели сметаны и которая шла в комплекте. Салатов, как и супов был огромнейший выбор, но я предпочел всем банальный винегрет, ну нравится он мне, а вот пробовать разную экзотику, начиная от местных кальмаров и заканчивая фруктами, не было никакого желания, ну, и цены росли в прогрессии.

На второе взял сначала две сочные, огромные котлеты, хорошо прожаренные и источающие такой аромат, что, подумав меньше секунды, добавил к ним еще пару.

Над каждым произведением местных поваров словно дрожала полупрозрачная дымка. Запах ощущался, но скорее мимолетный, а вот стоило поставить еду на поднос, как сразу одуряющие ароматы, особенно с голодухи, сделали это чувство совсем нестерпимым. Как бы ни вцепиться зубами во что-нибудь не отходя от «кассы».

На гарнир взял картофель, щедро полил его соусом. Четыре куска черного, ноздреватого хлеба. Напоследок, на поднос бережно поставил, в тарелке порезанное копченое сало и соленые огурцы, их я тоже просто обожал. Яблочный сок в двухлитровом графине со стаканом и три беляша — огромных, румяных и горячих завершили картину, стали последним венцом на срубе или той самой вишенкой на торте.

Обедал я с чувством, с толком, с расстановкой, не обращая внимания на окружающее. Сначала думал, все сожру, все проглочу и еще добавки попрошу, но нет. Не зря поговаривали в народе, съел бы глазами. На деле, и мой желудок, оказалось, тоже имел размер.

Налил еще один стакан сока и теперь смаковал его, внимательно и чуть лениво осматриваясь, наконец-то ощущая не раздражение, а некое благолепие.

Эх, жаль закончились минуты райского наслаждения. А этот великолепный, изумительный вкус… Котлеты, будто из детства, когда их готовила мать, соус бесподобный и картофель отличный, не переваренный, не недоваренный. А борщ… Ммм…

И огурцы тоже шик. Хрустящие, зеленые, пупырчатые, не пересоленная дрянь из «Пятерочки» или обычная домашняя заготовка, а то редкое сочетание — прекрасное малосольное.

Эх, под такое дело водки можно. Но после рейда. Надо к нему еще окончательно подготовиться или доготовиться. Кое-что требовалось, а именно шмат соленого сала и буханка золотистого, и такого ароматного аппетитного хлеба, что хотелось впиться зубами здесь и сейчас в горбушку. Пересилил себя. Наполнил фляжку ключевой водой. Добавил ко всему пачку «Кента». Зачем, учитывая две пачки в рюкзаке, еще одну в подсумке? Скорее рефлекс и страх каждого заядлого курильщика, при сборах в какую-нибудь глухомань, остаться без наркотика. И часто понимаешь, что это больше психологическая зависимость, но себе мы редко привыкли отказывать.

На всякий непредвиденный случай купил за марки четверть-литровую бутылку коньяка. Обошлась она в десять марок. У меня возник вопрос, тут что-нибудь имело другую цену? Так как сало, хлеб, чистая ашдвао, кружка черного кофе и сигареты потянули тоже на такую же сумму, учитывая стирку. Усмехнулся, скорее всего, неплохо округлили.

Посчитав все подготовительные дела завершенными, присоединился к остальной группе. Поставил рядом с собой рюкзак, прислонил к нему глефу и закурил, благо пепельницы были расставлены по всей площади стола.

Что мне не понравилось? Троица бородатых угрюмых мужиков в тени, в углу, которые практически впивались взглядами в лица членов нашей группы. Такое ощущение, или записывали приметы и фоторобот составляли, или запоминали, выжигая у себя в памяти настолько — ночью разбуди, опишут и вспомнят. Тревожно как-то сделалось на душе. Одними из последних подошли Гарпия и Фокс, а потом наконец-то появилась и долгожданная Саманта, сразу скомандовавшая:

— Подъем всем! Кареты поданы, господа и дамы! Так что на погрузку…

Ее перебил рев сирены гражданской обороны. И, будто со всех сторон раздался чей-то голос с обязательными металлическими нотками: «Внимание! Всем оставаться на своих местах! Приготовиться к обязательной проверке! К нарушителям будут приняты крайние меры! Внимание…».