Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Закончив измерения, Тиана спустилась со стремянки и попросила Са’ру приготовиться к процедуре взятия мазка. Пока медсестра отошла за одноразовым набором для анализа, девушка, тяжко вздохнув, сняла с себя тонкие бриджи вместе с трусиками и вскарабкалась на кресло. Она знала, что у человеческих самок подобные медицинские процедуры считаются нормой, но никогда не думала, что ей самой придется так откровенно раздвигать ноги перед незнакомым человеком.
— Э-э-э! Са’ра? — раздался изумленный голос преподавателя, удивленно разглядывающей ее стремительно восхождение на жутко-неудобный агрегат. — А что ты делаешь? Мазок берут изо рта вообще-то!
Вернувшаяся в этот момент медсестра от неожиданности выронила ватную палочку, которой собиралась взять биоматериал из горла девушки. Она едва сдерживала смех, когда отправилась за новой, пока пылающая со стыда пациентка сползала с кресла.
Ло’ак начал ржать сразу же, как увидел физиономию выходящей с медосмотра подруги, догадываясь, что его месть свершилась! Год назад он случайно услышал подробности обследования девушек, когда Кири рассказывала об этом матери, и давился от хохота, представляя всевозможные варианты конфуза подруги. Однако обвинить его было не в чем, и Са’ра, пока ее не начали расспрашивать о деталях осмотра одноклассницы, стремительно скрылась в сторону школьной аудитории.
Процесс осмотра всего девятого класса был скоротечен, и через час из медблока выходил последний девятиклассник в сопровождении Куоритча. Тренер сменил молодую учительницу, когда подошла очередь парней, и под его грозным взглядом дело еще сильнее ускорилось. Любые попытки пациентов пошутить на физиологические темы или рисонуться своей фигурой перед Тианой разбивались о грозный взгляд угрюмого рекома.
Са’ра дулась на парочку влюбленных до самого обеда, хотя подсознательно понимала, что по большей части она сама виновата в утреннем происшествии. Так что, когда друзья позвали ее на обед в столовую, она уже практически остыла и, не колеблясь, отправилась вместе с ними. К их столику тут же подсел Майлз и Кири. Обратив внимание на непривычную хмурость на лице подруги, Кири спросила:
— Ты чего такая смурная, Са’ра? С Тейамом поссорилась?
— Нет, с Тейамом у меня все на мази. Просто с утра на душе танатор скребется, наверно, какашки закапывает. — улыбнувшись, ответила ньюна’ви, окончательно выгнав из своего разума остатки печальных мыслей. Дружный смех друзей за столом подсказал, что это было правильное решение.
— Вас сегодня тоже осматривали? — спросил Ло’ак сестру, откусывая большой кусок от огромного сэндвича, что вручила ему перед выходом мама.
— А то! Только-только с парнями закончили! — ответил вместо Кири Паук. — Теперь наши придурки хвастают друг перед другом размерами!
— Фу! Какие же вы, парни, противные! — пробурчала Кири, потягивая сок из пакета, — Неужели вас только содержимое собственных трусов интересует?
— Ну… Не только собственных, — с полным ртом уточнил Ло’ак, подмигивая Рее, — Есть трусики, которые манят меня куда как сильнее!
— Ло’ак! У твоего мозга есть один, но существенный недостаток — он слишком много думает не о том! — возмущенно воскликнула Цирея, привычно краснея. Однако пальцы обнимающей ее руки парня, осторожно вырисовывающие узоры на ее плоском животике, тут же смыли волны нарастающего возмущения, сменяя их приливами нежности и легкого возбуждения.
— Бабушка Мо’ат всегда говорила, что мужчины относятся к отряду членистоногих, сначала ублажат член, а потом делают ноги. — доедая салат, сказала Са’ра и на секунду зависла, озаренная внезапной идеей. — Майлз, а дядя Макс уже улетел со своей лабораторией?
— Еще нет, — ответил человечек в маске, глотая слюну
