– Я позвоню комбату. А ты готовься принять. А пока все внимание на пост «нациков». Не позволяй им «Пластуна» повредить.

Небо стремительно темнело. Лесничий, отключив микрофон, осмотрелся.

– Суматоха! Поехали!..

Суматоха взял в руки пульт управления и начал нажимать кнопки. «Пластун» без натуги и почти беззвучно двинулся на выполнение задания. В данном случае задание было простое – максимально приблизиться к территории базы «Теней» и с помощью своего Wi-Fi-коммуникатора обеспечить Wi-Fi-связью Иващенко. Опасный участок, на котором «Пластун» мог бы быть замеченным при пересечении деревенской улицы, был успешно преодолен, и никаких осложнений не возникло. Навигатор «Пластуна» во избежание «подсматривания» со стороны недругов был отключен от системы позиционирования GPS, но работал в российской системе ГЛОНАСС и выводил на карту в мониторе ноутбука Суматохи яркую зеленую точку, показывающую его местонахождение. Вообще-то маршрут уже был заложен в программу, и не требовалось работы оператора, чтобы вмешиваться в движение. Суматоха только посматривал время от времени на окошко, открытое в углу экрана, куда транслировалось изображение с тепловизионной камеры «Пластуна». Над местностью уже встала плотная темнота, усугубленная низкими тучами. Но темнота не мешала роботу «рассматривать» дорогу впереди. Помех ему не встретилось. У Суматохи вызывала опасение относительно крутая по одному склону горка перед самым концом маршрута. «Пластун» должен был начать работать, не добравшись до вершины пару метров. Если бы этот склон стал «неподъемным» для робота, пришлось бы делать круг и подниматься сбоку. Но все обошлось. Робот доказал свою вездеходность.

Теперь можно начинать работать.

– Командир… – позвал Суматоха.

Лесничий тут же оказался рядом.

– Текст давай. Для передачи.

Сергей Ильич показал на свою голову. Объясняя, где хранится текст.

– Диктовать буду.

Суматоха уселся поудобнее и пристроил ноутбук на колени. Лесничий стал диктовать, удивляясь, как быстро набирает текст его подчиненный офицер. Не каждая профессиональная секретарша так сможет. Наконец, тест был отправлен.

– Вышел на связь. Читает, – сообщил Суматоха…

Лесничий вздохнул с облегчением. Если читает, значит, у Иващенко все нормально. Без него никто не сумел бы разобраться со спецтехникой достаточно быстро для того, чтобы читать сообщения вместо Виктора Юрьевича. Это утешало. А то на душе у командира было постоянно неспокойно…

* * *

Освободив от наручников руки, Иващенко стал соображать, как ему раззадорить глупого часового, сильно уважающего свои плечи. Раззадорить до того, чтобы тот открыл все-таки дверь с желанием побить от всей души скованного наручниками долговязого русского. Но раззадоривать не пришлось. Часовой дождался, похоже, когда караульные отойдут, добрался до угла, чтобы убедиться в собственной безнаказанности, вернулся и стал в темноте, не прибегая к фонарику, искать ключом замочную скважину. Кулаки, наверное, сильно чесались, а думать о возможных последствиях его голова не умела. И даже усы, наверное, к груди примерзшие, не помогали.

Помня, что у часового в руках автомат, Виктор Юрьевич на ощупь быстро нашел совковую лопату. Конечно, металл лопаты не сможет защитить от пули, но если лопату повернуть под острым углом, пуля может срикошетить и уйдет в стену. Тот короткий момент, когда караульный светил фонарем в комнатку, оказался достаточным для бывшего военного разведчика, умеющего фотографировать в памяти то, что требуется запомнить. Иващенко запомнил расположение стен и знал даже, что может размахнуться лопатой и ни за что не зацепиться. Впрочем, размахиваться он необходимости не видел. Конечно, можно получить удовольствие, стукнув плашмя лопатой по носу часового. Но ради секундного удовольствия рисковать бо́льшим не хотелось. В данном случае не хотелось рисковать свободой. И потому лопата осталась в опущенных руках, штыком вперед. «Волкодав» при этом прекрасно понимал, что держать одной рукой автомат, а второй попадать в темноте ключом в замочную скважину навесного замка не очень удобно. Замок болтается под ключом. Гораздо легче одной рукой замок придерживать, второй ключ вставлять. Значит, часовой может автомат к стене поставить. Но ждать осталось недолго, и гадать не стоило. Но стоило прислушиваться. И Виктор Юрьевич прислушался. Он словно бы со стороны наблюдал за движениями широкоплечего часового. Вот тот открыл замок, вот снял его и положил на землю под дверью – при выходе важно не наступить и не упасть; вот снял звякнувшую накладную петлю, вот взялся за дверную ручку.

Момент назрел…

Иващенко ударил в дверь всей ступней. Дверь была тяжелая, сваренная из толстого одинарного листа, тем не менее распахнулась от сильного удара резко и основательно ударила часового по носу. Так ударила, что тот, отлетев в сторону, сел на пятую точку. А Иващенко резко скакнул вперед, не забыв про замок под ногами, и нанес лопатой удар в горло. Лопата была не сильно отточена, но все-таки и не совсем тупая, голову она не отрубила, но до шейных позвонков дошла. Видимо, полковник Шилохвостов помнил бытность свою в спецназе ГРУ, где солдат заставляют бриться малыми саперными лопатками, и заставлял здесь тоже лопаты точить. Хотя и не требовал превращать их в бритвенные приборы.

Виктор Юрьевич обернулся, нашел глазами автомат часового, плечи которого в лежачем положении расплылись по земле и казались еще более широкими, и уже наклонился, чтобы поднять оружие, когда услышал резкое:

– Стоять! Не шевелись! Стреляю на каждое движение…

Это был все тот же добрый караульный, что пытался защитить «волкодава» от буйного часового. Наверное, снова с той же целью пришел. Проверить хотел. Такого даже убивать было жалко. Хотя война не имеет обыкновения считаться с жалостью.

– Он сам открыл дверь, на свою голову… – с усмешкой сообщил Иващенко. – На свое горло то есть… Я вынужден был только защищаться…

– В СБУ разберутся… – Караульный вытащил из кармана разгрузки переговорное устройство, но не успел включить его и упал лицом вперед. Из шеи караульного торчал металлический штырь с оперением, так называемая стрелка, точно брошенная умелой и сильной рукой. Понимая, что другим «волкодавам» здесь делать еще нечего, Иващенко сразу понял, кто бросил стрелку из темноты.

– Юрий Юльевич… – тихо позвал Иващенко.

Полковник Шилохвостов шагнул из-за угла. Даже в темноте можно было разобрать, что лицо спокойно и сосредоточено. Может быть, даже слегка хмурое. Полковник без разговоров протянул Иващенко «PlayStation Vita».

– Я так понимаю, что это предмет твоей связи с группой?

– Да… – почему-то сразу, словно загипнотизированный, доверился и сознался Виктор Юрьевич. – Как вы поняли?

– Ты раньше был серьезным и психически уравновешенным офицером. Не могла игрушка сделать из тебя психопата. Не тот ты человек. И с Интернетом вы переборщили. Там другой Иващенко. Не тот, которого я знал. Твоя группа рядом?