Я пожал плечами:

– К концу дня, думаю, тебя будет волновать не как переломать мне кости, а как спасти свою задницу. Допустим, ты не веришь, что я спрятал деньги в неприятном для тебя месте. Но что это меняет? Тебе по-любому придется заключить со мной сделку. Это обойдется тебе дешевле, чем твоя русская рулетка.

Волк смотрел на меня и не издавал ни звука. Он застыл как статуя, спокойный и невозмутимый.

– Маркус планировал повесить все на тебя, Гарри, – продолжил я. – У него всегда есть запасной план, и ты вписан в него идеально. Не сразу, но я разобрался, что к чему. Видишь ли, Маркус знал, что ты разнюхаешь про ограбление. Он знал и то, что тебе хватит глупости и гордыни, чтобы обернуть его в свою пользу. Отправив двух идиотов грабить казино, он заставил тебя участвовать в нем. Маркус хотел, чтобы ты убил Морено и Риббонса. Он хотел, чтобы ты присвоил себе добычу. Он хотел, чтобы ты попробовал использовать эти деньги против него. Черт возьми, он даже приказал Морено и Риббонсу угнать одну из твоих машин, чтобы разозлить тебя еще больше. А почему? Потому что он знал: как только деньги будут у тебя, он раззвонит всем и каждому, что ты пытался надуть картель. Никто не может украсть деньги с федеральной начинкой и уйти чистым, даже Маркус, а он один из величайших «дирижеров». Теперь понимаешь, в чем фокус? Ты думал, что у тебя получится? Но ты всего лишь наркодилер. Ты только притворяешься великим, но на самом деле подчиняешься картелю. Он твой хозяин. Для человека твоего уровня репутация дороже грузовика, груженного метом. Если Маркус расскажет, кого ты задумал нагреть, и представит доказательства, картель к твоим деньгам даже не прикоснется. На самом деле мне даже необязательно было прятать федеральные деньги в одном из твоих заведений. Когда они взорвутся в любом районе Атлантик-Сити, результат будет тот же. Копы обложат тебя со всех сторон, и на твоей репутации можно будет поставить жирный крест. В ближайшие двадцать лет твое имя будет идти первым в списках особо опасных преступников, которые рассылают по всем полицейским отделениям. Все твои деньги окажутся под подозрением. Каждый наркодилер будет знать, что ты – тот, кто украл деньги с федеральной начинкой. Твой единственный шанс откреститься от ограбления казино – найти деньги и увезти их отсюда как можно дальше. Тогда ты еще можешь попытаться свалить вину на кого-нибудь другого. Если ты этого не сделаешь, картель тебя уничтожит. Я – твой единственный шанс на спасение. Если не договоришься со мной, тебе каюк.

Волк взял со стола револьвер, прицелился мне в голову и нажал спусковой крючок. Раздался щелчок.

Я не поморщился. Даже глазом не моргнул.

– Я хочу получить свои сто пятьдесят тысяч долларов.

Парень в куртке неловко заерзал. Я увидел, как напряглись его мышцы.

– Если ты меня убьешь, – сказал я, – то потеряешь неизмеримо больше. Как только в картель просочатся слухи о том, что ты украл федеральные деньги или даже получил их в погашение долга, тебе больше не удастся провернуть ни одной сделки. Но у нас обоих еще есть возможность остаться в выигрыше. Ты отдаешь мне мою долю, а я еще до восхода солнца делаю так, что твоя проблема исчезает. Я даю тебе шанс. Это хорошая сделка. Меняю сто пятьдесят тысяч на полтора миллиона.

Волк откинул барабан, вставил еще один патрон, прокрутил каморы, взвел курок и выстрелил.

Щелчок.

– Зря ты испытываешь судьбу, – продолжил я. – Ты ведь понимаешь, что стреляешь не в мою, а в свою голову. Меня ты не сломаешь. Так что принимай мои условия.

Волк положил револьвер на стол. Уголок рта у него дернулся. Это был верный знак, что он принял решение.

– Хорошо, – сказал Волк. – Я делаю тебе встречное предложение. Я не стану тебя убивать. Но я могу убить ту цыпочку из ФБР, с которой ты связался. Отдай мне деньги, или к утру она будет трупом.

– Делай с ней что хочешь, – сказал я. – Я не меняю условия сделки.

Я медленно протянул руку и, держа за ствол, взял со стола револьвер. Он был тяжелый – как будто к обычному пистолету привязали кирпич. В ту же секунду человек Волка достал из заднего кармана короткий пистолет с полимерной отделкой и навел его на меня.

– Полегче, Призрак, – сказал Волк.

– Я просто хотел показать тебе, что тоже умею рисковать, – сказал я.

Я показал ему револьвер, в котором теперь был не один, а два патрона. Провернул барабан и прижал дуло к виску. Спусковой крючок шел мягко, как по маслу. Каморы прокрутились, и ударился боек.

Щелчок.

Я снова нажал спусковой крючок. Услышал, как щелкнула собачка на храповике барабана, как спустился с боевого взвода курок.

Щелчок.

Волк изменился в лице. Ему стало не по себе. Он явно растерялся, не понимая, что еще я выкину в следующий миг. Возможно, подумал, что я способен вышибить себе мозги только ради того, чтобы произвести на него впечатление. Он заерзал на стуле.

Я снова нажал спусковой крючок.

Щелчок.

Затем положил револьвер на стол и обратился к парню в куртке, который тоже заметно психовал:

– Прежде чем я продолжу, можно мне закурить?

Он кивнул и улыбнулся. На него я уж точно произвел впечатление. Он сделал шаг вперед, по-прежнему удерживая меня на мушке, и выбил для меня из пачки «Мальборо» сигарету. Потом достал зажигалку «Зиппо» и наклонился, чтобы дать мне прикурить. Я зажал сигарету зубами и ждал, пока он приблизится. Сделал две затяжки, потом схватил со стола револьвер, прижал дуло к его подбородку и выстрелил.

Пах!

Звук получился глухим, будто я стрелял через подушку. Пуля пробила в его макушке дыру с рваными краями и на вылете прихватила с собой мозги. С черепа сорвало мягкие ткани, и в воздух поднялось кровавое облако с осколками костей.

Я перевернул столешницу и толкнул ее вперед, придавив ею упавшего Волка. В мои планы не входило его убивать, я просто хотел вывести его из строя, пока буду разбираться с его людьми. Развернувшись, я прицелился в бритоголового, который вдруг нарисовался в дверях. Я дважды нажал на спусковой крючок, но выстрела не было. Еще одна попытка. Снова щелчок. Видимо, один из патронов, которыми Волк зарядил револьвер, оказался холостым. Или просто намок.

Головорез улыбнулся мне дьявольской улыбкой, навел на меня прицел и двинулся мне навстречу. В следующую секунду нас разделяло всего несколько шагов. Парень выбил у меня из руки «магнум» жестом, каким отмахиваются от мухи. Я нанес ему удар левой. С тем же успехом я мог бы сражаться с бетонной стеной. Парень был словно высечен из камня. Мои первые удары оказались совершенно бесполезными, чего нельзя сказать об ответных. Он так врезал мне под дых, что я едва не задохнулся; попади он чуть выше, я бы недосчитался нескольких ребер. Однако я не стал тратить время на блокировку. Я мобилизовал все свои навыки и пошел в атаку. Первым я нанес апперкот и почувствовал, как хрустнула у него челюсть и выпали остатки зубов. Любого другого подобный удар прикончил бы на месте. Любого другого, но только не этого парня. Он даже не вздрогнул. Лишь нагло улыбнулся мне, словно говоря: «Ну, что там еще у тебя в запасе?» После чего обхватил меня за шею, отшвырнул к стене с такой силой, что посыпалась штукатурка, и начал душить. Я нанес ему ударов пять в грудь, он даже не поморщился. У меня потемнело в глазах. Он полностью перекрыл мне доступ кислорода.