София в очередной раз попыталась обездвижить колдуна конструктом, а когда это снова не вышло, бросила на брата взгляд, полный беспомощности и, кажется, страха. Она не понимала, почему родовые заклинания бессильны против этого выскочки. На Низших всегда срабатывали прекрасно, а людей и вовсе на куски должны были резать.

А Ян стал догадываться, что происходит, и с кем на самом деле они столкнулись. Нет, в природе сил младшего Олельковича он и раньше не сомневался, однако теперь стал понимать и другое. Возросший уровень контроля, умелое управление сразу тремя, если не больше конструктами, что соответствовало рангу Супрема. Наконец, пусть не полная, но проекция Геенны в родовом особняке… Все это наводило на мысли о том, что княжич не пользуется заемной силой, как колдуны-сектанты, а является носителем демонической сущности. И, похоже, не одной.

Вряд ли Герцога или Губернатора — вселение Падшего попросту разорвало бы человека на части. Однако почему его симбионтами не могли стать капитаны демонических легионов? Кто-нибудь в ранге Рыцаря или даже, может быть, Барона[32].

Несомненную одержимость Олельковича нечистым духом высокого ранга подтверждало нехарактерное для него и часто меняющееся поведение, чуждые голоса, которыми он говорил, и, наконец, само появление Геенны в центре Львова. Пусть никто раньше не слышал, что истинный Высший способен наделять адептов такой мощью или даже вселяться в них, других вариантов Ян просто не видел.

— Ну же! — продолжал издеваться Адам. — Я ждал развлечения, а не мимов с грустными лицами! Сделайте уже хоть что-то!

— Руны! — шепнул Ян, обращаясь к сестре. — В ноги!

Видя, что все их усилия пока пропадают втуне, юноша решился на крайние меры. Залить противника массированным огнем, надеясь, что количество, как это часто бывает, перейдет в качество. И у него, и у Софии были заготовлены «болотные огни» как раз на такой случай.

Сестра не услышала, а скорее считала слова с его губ. Тут же погасила «сеть» и заточенным ногтем большого пальца провела по всем остальным — чуть выше кутикулы. Кровь попала на ногтевые пластины, проявляя гравировку домашних заготовок, и с левой руки девочки начали один за другим срываться сгустки энергии.

Не мудрствуя, она выпустила сразу четыре «болотных огня». По сути, это были усиленные «пульсары», дополненные так любимой Эссенами энергией земли, делавшей родовые конструкты мощнее и долговечнее.

Четыре зеленых сгустка ударили под ноги Адаму, взрывая мох и поднимая в воздух то ли пыль, то ли споры. Ян, проделавший со своими заготовками ту же операцию, выпустил огни в корпус княжичу. И когда тот отвлекся на слаженную атаку, пытаясь отразить сразу все магические снаряды, длинным выпадом уколол врага в плечо шпагой.

Узкий охотничий клинок прошел сквозь в последний миг вскинутый «щит», не встретив никакого сопротивления. И погрузился в плоть на ладонь, заставив Адама неверяще вскрикнуть.

— Ну и кто теперь kurwa, кобелек? — не удержалась от возгласа София.

Олелькович поплатился за заносчивость и недооценку противников. Опьянел от силы, которая даже очень одаренным боевым магам достается лишь в зрелом возрасте, и не смог верно оценить ситуацию. «Помогло» и воспитание наследника аристократического рода — внушаемое с рождения чувство собственного превосходства и избранности. Ну и сама адская мощь не была тем видом энергии, с которой людям стоило бы связываться.

Он получил рану, не смертельную, но достаточно серьезную. Однако он все еще был жив и способен сражаться. А значит, так подумал Ян в момент, когда Адам, зажимая рукой кровоточащее плечо стал пятиться назад, и они не должны были уподобиться ему. Не позволить потерять бдительность или, не дай Господь, поверить в то, что дело уже сделано.

Поэтому он шикнул на Софию, которая явно уже решила праздновать победу. И стал осторожно приближаться к противнику, вытянув вперед шпагу, а левый бок прикрыв «щитом» — этот конструкт показался ему более подходящим, чем «плеть».

— Неплохо! Смог меня удивить, охотник. Но это тебе вряд ли поможет!

Говорил вроде бы Адам, но отчего-то женским голосом. Отняв руку от раны, он выхватил из-за пояса полуметровый кинжал и активировал «водяную плеть». Конструкт тут же попытался атаковать Яна, но, налетев на «щит», рассыпался брызгами. Сам Эссен тут же контратаковал, однако его противник умело отвел удар кинжалом. И сразу же бросил в Яна «пульсар», который тот принял на «щит».

В последующую пару минут молодые люди увлеченно фехтовали. Их клинки сталкивались, высекая голубоватые искры, конструкты врезались друг в друга. София благоразумно не лезла в это буйство стали и магии. Держась в стороне, она спешила восстановить в памяти начертание «сети», чтобы снова попытаться обездвижить противника. Однако плетение было сложным, а ее ранг не слишком высоким, отчего дело шло медленно.

Сражаясь, поединщики перебрасывались обрывистыми фразами. Сперва Ян не считал нужным отвечать на словесные уколы Адама, но со временем стал и сам пытаться вывести его из душевного равновесия. Особой изобретательностью оба молодых человека не отличались. Однако если Олелькович пытался задавить противника своей уверенностью в своей скорой победе, то Эссен больше бил по болевым точкам. Например, комментировал женский голос, которым иной раз говорил одержимый. И задавал вопрос — а все остальное у него точно мужское? Не сказать, что такая тактика приносила плоды, но почему бы и не попробовать?

Атакуя и парируя удары врага, Ян не забывал посматривать и по сторонам. Он опасался, как бы порождения Геенны не ухватили его за ноги или не свалились на голову, лишая обзора. Однако чуждая реальность ощутимо ослабела, если сравнивать ее состояние с тем, что Эссены застали, едва зайдя в особняк. Те же жгуты плоти, что раньше активно пытались обвиться вокруг сапог, теперь еле ползали, а искаженные очертания предметов понемногу возвращались к своему привычному виду.

Из чего можно было сделать вывод, что отпущенная одержимому княжичу энергия начала заканчиваться. Об этом же свидетельствовали и все увеличивающиеся паузы между магическими конструктами, которыми Адам пытался зацепить Яна. И все менее уверенные выпады кинжалом, хотя последнее могло быть и ловушкой.

Эссен не оставлял вниманием и входную дверь. Всего трое охранников, с которыми они с Софией разобрались до того, как начали драку с Адамом, явно не были единственными обитателями поместья. Были еще и слуги, хотя обычные ливрейщики вряд ли полезут в Геенну для спасения своего господина. Однако пока никто не спешил на подмогу, и это, признаться, немного озадачивало Яна.

Ясность наступила буквально через несколько минут, когда оба поединщика уже изрядно устали махать остро заточенным железом. Ян к тому времени обзавелся неглубоким, но кровавым порезом на лбу, а Адам шрамом на щеке и проколом на бедре. София же, закончив с восстановлением «сети», уже приготовилась активировать конструкт, как на сцене появились новые действующие лица.