– Понимаете, Дмитрий… Аня сейчас в отъезде. Она уехала с компанией ребят на озеро Солигер! Когда вернется в столицу, я ей скажу, что вы звонили… Так вы в Москве? Я правильно поняла? А можете сказать свой адрес? Или вам следует звонить по этому вот номеру, с которого вы звоните мне? А может, вы что-то хотите передать? Так скажите мне, я передам ей слово в слово! Алло! Вы меня слушаете, Дмитрий?

Несколько последних фраз девушка выпалила со скоростью пулемета «максим», так что вклиниться между словами не представлялось возможным.

– Да, Варя, я вас слышу. Вот что. Передайте Ане… что я хотел поговорить с ней об одном парне. Его зовут… Тахир. Так вот, передайте дословно: это очень, очень, очень плохой и опасный человек! Именно это я и хотел ей сказать. До свидания, Вера… всего наилучшего.

Во рту после всех треволнений пересохло. Краснов купил в минимаркете банку пива, утолил жажду, после чего опять призадумался.

Визит ментов и каких-то кавказцев в штатском на хутор, принадлежащий родному дяде Краснова, лично его весьма встревожил. Не говоря уже про Николаича и Тимофеевну – им тоже довелось сильно понервничать…

Похоже на то, что его, Дмитрия Краснова, кто-то разыскивает. Может быть, это милиция. Допустим, в связи с ЧП в Выселках заведено уголовное дело и при расследовании всплыла его фамилия. А может так статься, что его разыскивают не «органы», а некие лица, которые проводят собственное н е г л а с н о е, неофициальное расследование. Лица, у которых имеются крепкие связи в правоохранительных структурах…

В который уже раз Краснов подумал о том, что ему недостает информации. Он не знает ни того, какова судьба Лехи Супруна, ни другого – разыскивает ли милиция – или еще кто-то – остальных участников дерзкой ночной акции.

Даже если он надумает выложить всю эту историю Андрею, мужу своей двоюродной сестры, в надежде, что тот поможет ему по своим каналам, то и в этом случае понадобится не обрывочная, а максимально полная информация о случившемся.

Этими сведениями наверняка обладают те, кто наряду с ним участвовали в ночной акции возле населенного пункта Выселки. То есть, те бойцы, – а в их числе и москвичи – кто, в отличие от Краснова, прикрывавшего отход, смогли покинуть место событий в составе компактной группы.

Он вновь обратился к «phone book». Ну-с, где тот номерок, который передал ему московский соратник, носящий странное прозвище Антизог?

В трубке довольно долго звучали длинные гудки. Краснов хотел уже было сбросить набор, как вдруг в сотовом послышался мужской голос.

– Да, слушаю!

– Добрый день! Мне нужен… Антизог!

– Слава России! – прозвучало в трубке. – Знакомый голос… но что-то не могу вспомнить!

– Дмитрий. Я из Воронежа…

– Ты?!!! – в голосе московского камарада прозвучало такое изумление, как-будто ему прозвонили с созвездия Альфа-Центавра. – О, ё-моё!! Дмитрий?? Мы ж пытались тебе дозвониться?!!! Ты куда пропал, геноссе?

– Здесь я, – сказал Краснов. – Здесь.

– Где находится твое «здесь»? – Антизог, кажется, чуть подуспокоился; его голос теперь звучал ровней. – Ты откуда звонишь? Из Воронежа, или…

– Или. Я в Москве… вот только недавно приехал.

– Что? В Москве?!! Минутку… тут с тобой старый знакомый хочет поговорить! Даю ему трубку.

Прошло примерно с полминуты, когда в трубке прозвучал голос Шулепина:

– Ну… привествую, Димон! Ты как? Живой?!

– Здорово, Игорь. Живой покамест, раз с тобой разговариваю.

– Так ты чё? В Москву приехал? А где раньше-то был? Я ж тебя все это время пытался разыскать!

– Это не телефонный разговор. А ты тоже, как я понимаю, перебрался в столицу?

– Ну… обстоятельства так сложились. Вот что, Димон. Надо поговорить!У тебя сейчас какие планы?

– На сегодня каких-то особых планов нет.

– Тогда… А где ты сейчас находиться?

– Стою возле входа в метро «Ясенево».

– Ты в Ясенево?! Хм. А как тебя туда занесло?

– Игорь, это не твое дело. Лучше скажи, где и когда мы можем с тобой законтачить! Причем… желательно уже сегодня встретиться!

– Да, согласен. Тут и кроме меня кое-кто хочет с тобой переговорить. Вот тот самый человек, которому ты прозвонил на мобилу…. Минутку!

В трубке на какое-то время воцарилась тишина. Видно, Шулепин советовался с кем-то, кто находился рядом с ним. Наконец, в сотовом прозвучал его голос.

– Значит так, Димон. Я снимаю хату в Лыткарино, это недалеко от Москвы, рядом с Люберцами!

– Предлагаешь мне приехать?

– Да. Так будет лучше всего… так будет спокойней. Спускайся в метро и дуй до станции «Проспект мира»! На кольце пересядешь… одна остановка до «Комсомольской»! Выйдешь на площади трех вокзалов… и на Казанский! Оттуда маршруткой до Лыткарино! Разберешься? Не заблудишься?

– Не бином Ньютона… разберусь.

– Я буду ждать тебя в Лыткарино, на автовокзале. Если чё… звони по этому же номеру! Ну все, братуха, до встречи!

Поездка оказалась довольно утомительной.

Примерно час с четвертью ушло на то, чтобы добраться до Казанского, Потом еще минут сорок пришлось торчать в очереди на маршрутку. Дорога на Лыткарино навевала мысли об одной из извечных российских бед. Маршрутка – «газель» – дребезжала, кряхтела, охала; казалось, она вот-вот, угодив колесом в рытвину, развалится, распадется на части…

Конечная – Лыткарино. Краснов выбрался из микроавтобуса. Странно, но своего воронежского приятеля он возле здания автостанции не обнаружил. Выкурил сигарету, потом справил нужду в платном туалете. Ну и где, спрашивается, этот хмырь?

Он хотел было уже набрать номер Антизога, но едва достал из сумки мобилу, как увидел длинного нескладного парня, спешащего ему настречу.

– Здорово, Димон! – Шульц обнажил в ухмылке длинные лошадиные зубы. – Извини, децал задержался… Давно здесь стоишь?

– Где-то с четверть часа, – Краснов обменялся с ним рукопожатием. – Игорь, сначала хочу спросить о главном. Что с Лехой Супруном? Есть какие-нибудь сведения о нем?

– А ты что, не в курсе? – Шулепин бросил на него странный взгляд. – Пропал Леха. Его в Выселках подстрелили… я ж тебе говорил!

– Убили? А это… Супруна уже похоронили? Когда?

– Гм… Я думал, что тебе об этом больше нашего известно! Ты же, кажется, последним оттуда свалил?!

– Да ни хрена я не знаю! Сам еле ноги унес!

– Вот что, Димон… – Шулепин вдруг заозирался, как будто опасался, что за ними кто-то следит. – Пойдем отсюда! Тут недалеко тачка стоит: там один наш общий знакомый дожидается.

Они прошли пешком примерно два квартала. Шулепин свернул во двор одной из многоэтажек. В ряду припаркованных здесь разнокалиберных легковушек стояла серая «нива». Шульц распахнул дверцу и откинул вперед кресло пассажира.