– Однако он продолжает находить себе новых подружек. Вчера мне довелось увидеть одну из них. Она все знает о его прошлом, но ей плевать.

– Что я могу на это сказать? Биология, чтоб ей пусто было… Я все это понимаю. Я много часов провела с Ньюманом и знаю, какой он псих. Но это не означает, что его сексапильность на меня не действует.

Фрост знал, что она права; он сделал вид, будто не понял.

– Что насчет убийства Сомерс? – спросил инспектор.

– Это дело здорово зацепило меня, – сказала Джесс, качая головой. – Вот милая чернокожая девочка из Рино. Ходит в церковь. Поет в хоре. Обручена со своим одноклассником. Умна, как черт, компании стоят в очереди, чтобы взять ее на работу после колледжа. Такими, как она, должны быть все дети, понимаешь? И тут какой-то ублюдок насилует и убивает ее в ее же квартире… От этой мысли я впадаю в бешенство.

– Знаю.

– Херб прав, – продолжила Джесс. – Это сделал Ньюман. Я точно знаю, что это он. А знаешь что? Я сомневаюсь, что Меррилин была первой.

– Были и другие?

– Да, я тут кое-где покопалась… Когда Ньюману было восемнадцать и он жил рядом с Грин-Бей, в местном парке нашли студентку колледжа. Ее тоже закололи. Дело так и не раскрыли. Три года спустя было убийство в Боулдере, как раз в тот период, когда Ньюман учился там в школе. Убитая девушка весь предыдущий семестр вместе с Ньюманом посещала один и тот же предмет, однако его тогда не заподозрили. Местный сексуальный маньяк напился и повесился, и полиция нашла в его доме трусики девочки. Это восприняли практически как признание, но если хочешь знать мое мнение, Ньюман уже тогда учился заметать за собой следы. Ему нравится использовать козлов отпущения.

– А потом была Меррилин? – спросил Фрост.

– С первого дня, как она заселилась, он был без ума от нее. Она говорила ему, что обручена, но его это не останавливало.

– Только вот анализ ДНК указал на другого.

– Да, ДНК не лжет, ведь так? Но на этот раз солгала.

– Как это?

– Если б я знала, – ответила Джесс, сокрушенно качая головой. – Я пыталась придумать, как доказать, что Ньюман подбросил улики. И ничего не придумала. Адвокат Леона Уиллиса знал, что на суде присяжных у его подзащитного нет ни шанса, поэтому-то и пошел на сделку. Шеф заставил меня извиниться, видите ли, перед Ньюманом, и этот тип хохотал надо мной, потому что мы оба знали, что ее убил он. Я уверена, что он наверняка все спланировал. Сначала я думала, что он действовал в состоянии аффекта, но ДНК, совпадающая с ДНК Уиллиса?.. Нет, он заранее знал, что будет делать. То же самое в отношении Висконсина и Колорадо. Он умен. У Меррилин Сомерс не было шансов.

– А мы все это время не имеем возможности даже прикоснуться к этому типу, – сказал Фрост.

– Именно так. И мне это совсем не нравится. Если Ночная Птица – это Ньюман, то он от души хохочет над нами. Пора окоротить его.

***

Фрост вместе с Люси поднялся наверх, чтобы проверить, насколько безопасна квартира. Девушка очень обрадовалась тому, что он приехал за ней в больницу, но когда они остались вдвоем в квартире, улыбка на ее лице уступила место хмурому выражению. Она села на кровать и провела рукой по платью, которое собиралась надеть в «Алембик». Коленки Люси нервно бились друг о друга; Фрост уже сталкивался с такой реакцией. Она означала, что человек хочет сказать нечто важное, но боится.

– Извини за прошлую ночь, – пробормотала Люси.

– Не извиняйся.

– Не надо было мне убегать. Глупо получилось.

– Ты испугалась, – сказал Фрост. – Я все понимаю.

Люси встала перед ним. Она подняла голову, и их взгляды встретились. Фрост увидел, как она судорожно сглотнула.

– Наверное, ты знаешь, что нравишься мне. Я этого и не скрывала.

– Ты тоже мне нравишься, – сказал он. – Ты милая, ты особенная.

Она покачала головой:

– Я никогда так о себе не думала.

– Ну и зря. Не надо завоевывать весь мир, чтобы стать особенной. У тебя доброе сердце. Я понял это сразу, как только увидел тебя.

Люси грустно улыбнулась ему.

– Мы говорим о разных вещах, правда? Я нравлюсь тебе совсем не так, как мне нравишься ты.

– Если ты имеешь в виду в романтическом плане, то нет. Извини. Надо было сказать тебе об этом раньше. Но ты, Люси, на самом деле мне нравишься. В твоем обществе ко мне возвращается множество воспоминаний. Воспоминаний о сестре.

– О…

– Знаю, это не то, что тебе хотелось бы услышать, но для меня это очень важно.

– Ну у меня никогда не было брата, поэтому я не знаю, что это такое. Голову даю на отсечение, ты был хорошим братом для Кейти.

– Когда не бесили друг друга, мы были очень близки, – с улыбкой сказал Фрост.

– И ты поэтому такой расстроенный? – спросила Люси. – Из-за воспоминаний о Кейти?

– Нет, я расстроен, потому что переживаю за тебя. Я хочу быть уверен, что ты в безопасности.

– Со мной всё в порядке! – с наигранной жизнерадостностью заверила его Люси. Она согнула руку, демонстрируя свой бицепс, и рассмеялась. – Видишь? Ночной Птице со мной не справиться.

– Люси, этот тип не шутит.

– Знаю.

– Мне бы хотелось, чтобы ты поговорила с доктором Штейн. Или с каким-нибудь другим психиатром.

– Нет. Я не хочу, чтобы кто-то копался у меня в голове. Честное слово, со мной всё в порядке.

Фрост подумал, что она больше пытается уверить саму себя. Он сомневался, что с ней всё в порядке. Да, он не знает, что Ночная Птица сотворил с ней, но едва ли этот подонок в данном случае потерпел неудачу. Еще Истон знал, что уверенность Люси напускная. В глубине души она охвачена ужасом.

Фрост взял ее за руку, подвел к окну и указал на полицейскую машину, стоящую на Хейт позади его «Субурбана».

– Эта машина никуда не уедет, – сказала он. – Ты будешь под защитой круглые сутки, пока мы не найдем этого типа.

– Вы не обязаны это делать, – возразила Люси.

– Как раз наоборот, обязаны. Если захочешь куда-нибудь пойти, сначала поговори с копом из машины, и он поедет с тобой. Если честно, мне было бы спокойнее, если б ты оставалась дома. И не включай музыку и не смотри телевизор, ладно? Я не хочу, чтобы ты рисковала.

Люси уставилась в пол, вид у нее был подавленный.

– Ты помнишь что-нибудь из пропавшего дня? – спросил Фрост. – У тебя ничего не всплыло в памяти?

Она покачала головой. У нее дрожали губы.

– Вряд ли.

– Ты сомневаешься?.. Ты говоришь так, будто помнишь что-то. Что именно?

– У меня в голове какое-то странное воспоминание. Мост. Он там, где я никогда не была, но я помню его. Я его чувствую. Я стою над жуткой пропастью, я едва держусь на мосту. Я готова на все, лишь бы избавиться от него. Я готова умереть, лишь бы все это прекратилось.