– Какая разница? – бросила я в ответ.

– Я не имею права знать, как жил мой сын до этого.

– Ты видел прекрасно, что он ни в чем не нуждался.

Дима ничего не ответил, и я не смотрела в его сторону, но я чувствовала напряжение, исходившее от него. Спустя недолгое молчание, я все же ответила:

– Несмотря на то, что недвижимость в Сочи очень дорогая, мне все равно не хватило бы этих денег, чтобы купить себе квартиру. Точнее, хватило бы, но мне не на что было жить. Я купила ее в ипотеку. Внесла первоначальный взнос, отложила часть денег на ежемесячные платежи, а остальное оставила на жизнь. Конечно, я пыталась немного подрабатывать, давая юридические консультации онлайн. В мои планы входило подать документы в адвокатскую палату, когда Рома немного подрастет. В целом, нам хватало.

Я посмотрела в сторону Димы, он был сосредоточен на дороге. По его лицу было сложно определить, что он думал на этот счет.

– Умно, – ответил он, одобряя мой финансовый план.

– Спасибо, – ответила я, слегка краснея.

Ранее я не была уверена в том, что поступила правильно. Возможно, это было из-за моей внутренней неуверенности в себе. Мне сложно было становиться по-настоящему взрослой на тот момент. Единственное, что я ощущала в тот момент – это страх неудачи и неизвестного.

– Я говорю серьезно, – продолжил он. – Ты поступила очень умно. Возможно, тебе нужно было учиться на финансиста, а не на юриста?

Он ухмыльнулся, и я тоже улыбнулась ему в ответ.

– Не думаю, что мое нынешнее положение позволит мне получить другое образование. К тому же мне не хочется получать диплом к тридцати годам. А ты получил образование?

Я поняла, что многих вещей не знаю о нем, и мне по-хорошему лучше составить список.

– Нет, – покачал головой Дима. – Только школа. Я ушел в армию сразу после выпускного. А после, когда вернулся, в этом не было необходимости. Поверь, та жизнь, которую мне пришлось унаследовать, еще тот университет. За пару месяцев я научился ведению бизнеса и финансовой аналитике. Помимо всего прочего.

Я заметила, что пробка стала со временем рассасываться, и через десять минут мы уже были на месте. Дима припарковался недалеко от входа. Я выглянула в окно и увидела огромное здание в несколько этажей. Над входом висели большие буквы «Детская городская больница».

– Пффф, ты серьезно?

Наверняка Диму удивила моя реакция, потому что он замер, пока отстегивал ремень безопасности.

– Что не так?

– Зная тебя, я думала, мы поедем в какую-то супер дорогую частную клинику, а приехали в обычную государственную больницу. Не пойми меня неправильно. Я не ханжа. Просто удивлена.

Дима посмотрел на меня с серьезным выражением лица.

– Мы идем к главврачу.

Я прыснула от смеха.

– А нет. Кажется, все в порядке.

Позади нас послышалось слабое ворчание. Рома проснулся. Дима потянулся ближе ко мне и открыл бардачок. Я округлила глаза, когда увидела в нем пистолет. Дима взял только лишь папку и хмуро бросил на меня взгляд, видя мое замешательство. Не знаю, смогу ли когда-нибудь привыкнуть к этому.

Уже оказавшись в кабинете, мы расположились, чтобы дать врачу возможность осмотреть Рому. Стандартная процедура перед прививкой. Спустя какое-то время пришла медсестра, которой нужно было передать документы. Дима раскрыл свою папку и достал два паспорта и прочие документы. Странное чувство охватило меня. За долю секунды я подошла и выхватила свидетельство о рождении из ее рук. Оно было совершено новым. Как будто его только что напечатали. Так и было. Доли секунд хватило на то, чтобы увидеть изменения. Вместо «Савин Роман Дмитриевич» было «Баракудин Роман Дмитриевич». Я опустила глаза ниже, туда, где раньше была пустая графа. Отец: «Баракудин Дмитрий Сергеевич». Я посмотрела на свою фамилию. Она тоже была изменена. Я выхватила свой паспорт из рук медсестры, которая стояла в полном шоке, и не понимала, что происходит. Этот документ тоже был новый. Только моя фотография осталась прежней. Я бросила испепеляющий взгляд в сторону своего теперь уже мужа и села обратно на кресло. Дима нахмурился, но промолчал. Интересно, когда он собирался мне сказать об этом?

Я хранила молчание, пока мы находились в больнице. Но, когда мы вышли на улицу, я взорвалась. Усадив Рому в автокресло, я закрыла дверь и с силой толкнула Диму в грудь.

– Что это было, мать твою? – разозлилась я.

Дима схватил меня за предплечье и посадил в машину, хлопнув дверью.

– Никогда не выясняй со мной отношения на улице, – рявкнул он и завел автомобиль.

– Ох, простите, Дмитрий Сергеевич, – бросила я в ответ и скрестила руки на груди. – Я совсем забыла, что вы публичный человек.

Он повернулся в мою сторону и сверкнул своими карими глазами, безмолвно приказывая заткнуться. Что я и сделала, отвернувшись к окну.

Дима тяжело вздохнул и молча выехал с парковки. Я была так зла, что даже не смотрела на него.

– Хочешь сказать, что я должен был не делать этого? Оставить все как есть?

Я промолчала и ничего не ответила. Не хочу сейчас с ним разговаривать.

– Он мой сын. И должен им быть по документам. Я не понимаю, почему ты злишься?

И тут я не выдержала и взорвалась:

– Да при чем тут Рома? Это касается нас двоих!

Я открыла папку и стала вытаскивать документы. Дима заметно нервничал, пока вел автомобиль.

– Что ты делаешь? – в его голосе слышалось беспокойство.

– Ничего такого, о чем тебе стоит волноваться, – рявкнула я и вновь открыла свой паспорт, но уже на другой странице.

Я чувствовала, как его взгляд обжигает мою кожу.

– Теперь я хоть буду знать, когда у нас годовщина.

Засунув документы обратно в папку, я бросила ее заднее сиденье подальше от Ромы, чтобы он не мог до нее дотянуться, и вновь скрестила руки на груди.

– Не думал, что ты была бы против нашего брака.

Он размышлял вообще не о том. Я гневно сжала челюсть