Железка охранялась серьезно, если немецкие опорные пункты я прошел легко, все же на местах люди были предупреждены и, при назывании пароля, мне дали возможность преодолеть минные поля, то вот с противоположной стороны все было строже и сложнее.

На пузе, по высокой траве я медленно полз вдоль железнодорожной насыпи до тех пор, пока меня не «поймали».

–А ну, вставай! Кто такой?– окрик застал меня врасплох, каждый секрет разве обнаружишь? Но голос того, кто окрикнул, звучал спокойно и тревоги у меня не было.

–Юрко я, Осипчук,– тихо произнес я и провел ладонью под носом, будто вытирая сопли. Лицо грязное от пыли, волосы вообще как проволока, хорош, наверное, гусь. Это я о себе.

–Ты чего же это, Юрко, по минам ползаешь? И откуда ты вообще?– молодой парнишка, лет двадцати, смотрел на меня чуть настороженно, но винтовку не поднимал.

–Да из Климовичей я, немцы там уезжать начали, я и дал деру.

–А где такие – Климовичи?

–Там,– я махнул рукой на запад, себе за спину.

–Пойдем-ка со мной, отведу тебя к командиру, пусть он с тобой занимается, мне некогда!– О, какой занятой и важный, аж улыбнуться захотелось.

К командиру стрелковой роты лейтенанту Васильеву меня доставили через пять минут. Тот сидел в маленькой темной землянке и пил чай. Солдат, что привел меня к нему, доложил, пересказал мои слова и вышел, а лейтенант нехотя поднял голову и уперся в меня взглядом. Короткий ежик волос был короче щетины на лице, даже удивил такой внешний вид, не успевает побриться? Пока я пробирался, вроде особой интенсивности боев здесь не слышал. Взгляд лейтенанта был колючим и усталым, лицо осунулось, да, серьезно им тут достается, уже забыл, наверное, когда и спал поди нормально. Выглядит явно старше, чем на самом деле.

–Значит, от фрицев сбежал?

–Немного не так, товарищ лейтенант, это я солдату так сказал, чтобы быстрее отвел к командиру.

–И что ты так быстро хотел мне сказать?– он выделил слово «мне».

–Извините, товарищ лейтенант, но не вам. Сообщите, пожалуйста, в СМЕРШ, что к вам вышел мальчик по фамилии Осипчук. Дальше, я думаю, вам все и объяснят.

–А сам что же, не хочешь?– чуть скривил губы лейтеха.

–Мне нельзя,– коротко пояснил я.

–Ты смотри какой важный!– шутливо бросил лейтенант и крикнул радисту, находящемуся в углу землянки за занавеской:– Еременко! Связь со СМЕРШем давай.

Через десять минут я уже находился в другой землянке, более просторной и чистой. Да и сам хозяин этих хором был не в пример лейтенанту гладко выбрит, свеж лицом и даже причесан. Представитель грозной организации по поимке шпионов носил звание капитана и выглядел лет на тридцать. Упитанный такой дядя, но не жирный, скорее плотный. Две медали на груди, орден и две нашивки за ранения, боевой товарищ, скорее всего из разведки после ранения перевели в СМЕРШ, или пограничник в прошлом, тех тоже немало в контрразведку попадало.

Капитан из СМЕРШа лишних вопросов задавать не стал, сразу связался с кем-то по связи и предложил, пока будем ждать ответа, ответить на несколько вопросов. Я легко согласился, тем более и сам хотел, надо же рассказать, как я сюда пролез, так ведь и немцы могут пробраться. Смершевец все записал и задал пару вопросов, когда в землянку, спросив разрешения, вошел связист.

–Товарищ капитан, есть ответ из штаба армии!– отрапортовал связист и сунул бумажку в руку капитана.

Быстро прочитав ее, смершевец поднялся с лавки и обратился ко мне:

–Посиди пока здесь, попробую тебе машину найти, велено отправить сразу в штаб фронта,– проговорил он и вышел.

Нехило так, значит, в штабе армии уже обратились выше по инстанции, и дело мгновенно сдвинулось? Это радует, как будто ждали меня… Стоп, конечно, ждали, забыл, что Кузнецов отправлял сообщение из Кенигсберга о моем прибытии на фронт. Значит, ждали и сейчас повезут далеко, к высокому командованию, надо готовиться отвечать на сотни вопросов.

–Как это ушел?– разговор с сотрудниками контрразведки перешел на более высокие ноты.

–Да вот так, в темноте бойцы не разглядели, а он притворился дохлым. Убил двух солдат из оцепления и ушел. Бойцы тоже стреляли, но вот попали или нет, неизвестно, когда прибежали на помощь, не смогли даже следов распознать.

После знакомства и общих вопросов приступили к делу, но вынуждены были остановиться буквально через минуту. Мне предъявили фото убитых и взятого в плен радиста, но я мгновенно закипел, не увидев среди них фотографию командира группы, того противного литовца, Лубалиса. Очень хреново, что эта гнида осталась жива и ушла, очень хреново. Скорее всего, он вышел на кого-то из засекреченных агентов и дал знать о себе немцам, именно поэтому они и перестали верить радисту, выходящему на связь под контролем контрразведчиков. Интересно, он все еще в районе? Прибился к другой группе и продолжает свою работу? Сколько же вопросов…

–В одном лесном массиве мы фиксируем выход на связь немецкой рации. Расшифровки пока нет, начала работу две недели назад, выходят в эфир не чаще двух раз в неделю,– продолжал рассказывать молодой парень в звании лейтенанта.

–Точки выхода определены?– на меня так посмотрели, что пришлось дополнять.– Вам должны были объяснить насчет меня.

–Извини, но до сих пор не верится,– не стал скрывать своих сомнений лейтенант.

В этом отделе СМЕРШ фронта со мной беседовали сразу трое, лейтенант был самым молодым, остальные больше отмалчивались, лишь изредка вставляли веские реплики, отвечая на мои слова. По данным контрразведки, выход на связь осуществлялся каждый раз с разных точек, закономерности в расстоянии не было, по времени тоже. Район большой, очень большой, в придачу здесь еще попадаются недобитки, не сумевшие вовремя свалить при отступлении немцев. Местность серьезно напичкана минами, работа саперов не прекращается ни на час, но подрывов все равно много.

–С местными отработали, не для галочки,– пояснил лейтенант, отвечая на мой вопрос о прочесывании местности.– Массив в нашем кольце, выйти тихо они не смогут, но важно другое, они, похоже, и не собираются выходить.

–Офицеры, солдаты пропадают?– вспомнив кое-что из истории СМЕРШ, спросил я.

–Именно. Немного, чаще просто обнаруживаем трупы наших солдат и офицеров, забирают оружие и документы.

–Могу подсказать то, что знаю лишь шапочно. Работает абвер-группа из этнических украинцев, этот, которого не поймали ваши ребята,– литовец, русские и белорусы встречаются реже. Украинцы из организации ОУН УПА, там есть хорошие специалисты, которых немцы очень ценят. В одной группе, о которой слышал больше всего, старший ведет свою враждебную деятельность еще с тридцатых годов. Опытный и очень опасный человек. Лично его не видел, но слышал многое. Он в высоком звании в немецкой армии, неоднократно награждался орденами и медалями, заслуженный козел.

–Василий Гриценко?– спросил тут же контрразведчик, молчавший до сих пор. Думаю, это старший здесь, как минимум в звании майора мужчина лет сорока. Его умные глаза не выражали эмоций, подготовка хоть куда.