как можно скорее обнять жену и рассказать обо всем. Как только экипаж остановился, Анжи тут же появилась на пороге дома и бросилась мне на шею.

– Ты вернулся!

– У тебя глаза красные, – заметил сразу. – Ты плакала?

– Нет.

Анжи тут же отвернулась, чтобы не подловил её на лжи.

– Ну, чего ты, глупенькая? – обнял жену и поцеловал. – Куда я от тебя денусь?

– Я начинаю жалеть, что мы вернулись в столицу, Вик, – призналась она. – Мне все время кажется, что ты уйдешь и больше не вернешься.

– Я всегда вернусь, Анжи. Вы ведь меня ждете.

Мы вошли в дом. Здесь царила тишина.

– Ты что, уложила детей спать? – спросил удивленно. Наши мальчишки не признавали послеобеденного сна.

– Нет, наказала за самовольную отлучку, – улыбнулась Анжи. – Анри зубрит историю Гарандии, Фил, правда, спит, но я его отправила в ссылку в свою комнату. Поревел немного и угомонился. Жерар помогает на кухне. Кстати, его средняя сестра собирается замуж, представляешь? И её будущий муж – пекарь. Так что тебя ждут изумительные булочки и пирожные. А дети свои получат вечером, если будут себя хорошо вести.

– Пирожные – это хорошо.

Болтовня ни о чем, но в глазах Анжи был один и тот же вопрос: «Что там в магистрате?».

Однако мы поднялись на второй этаж, я переоделся, и только тогда этот вопрос прозвучал.

– Магистры просили меня вернуться на службу, – ответил, усаживая Анжи с собой на диван.

– Что? – Она удивленно уставилась на меня. – Вернуться? Но зачем?

– Чтобы расследовать дело об убийствах, конечно. Видимо, магистрат напуган. Кто-то уничтожает целые семьи, последних наследников родов. И они не могут найти кто.

– И ты согласился? – упавшим голосом спросила жена.

– Нет, отказался, – ответил я. – Но они настаивали, поэтому вечером мне должны доставить допуск ко всем материалам дела и разрешение на проведение следствия. Также магистры разрешили задействовать людей, которые будут нужны для расследования. Я изучу документы следствия, а потом попробую собрать свою команду, Анжи. Независимо от магистрата, потому что одному невозможно охватить все.

– Думаешь, магистры позволят тебе действовать на свой страх и риск? – спросила она.

– Уже позволили. Магистров интересует результат. Когда убийца будет найден, тогда не удивлюсь, если от меня попытаются избавиться. Я давно не тешу себя иллюзиями, Анжи. Справедливость – это всего лишь красивое слово.

– Но не для тебя.

Жена ласково коснулась моих волос, поцеловала в щеку.

– Да, не для меня, – признал откровенно. – Я не остановлюсь, пока не найду этих тварей. Ради Тэмми и Нати.

– Я с тобой.

Я кивнул. Да, со мной. Куда же без неё? Нет, я не собирался впутывать Анжи в темные дела, но мне нужна была её помощь.

В двери постучали.

– Месье Вейран, к вам Эдуард Рейдес, – доложил слуга.

– А вот и Эд. Будем надеяться, он выполнил твою просьбу, – сказал Анжеле. – Ты отдыхай, я сам с ним поговорю.

– Хорошо. Если честно, я действительно неважно себя чувствую, – призналась жена. – Сильно перенервничала с этим приглашением. Так что я буду здесь.

Я спустился в гостиную. Эд стоял у окна и смотрел на весенний сад. Мне всегда нравился вид именно с этой стороны дома, потому что когда начинали цвести деревья, все становилось белым-бело.

– Здравствуй, – обернулся Рейдес.

– Здравствуй, Эд, – ответил я. – Мы думали, ты заглянешь ближе к вечеру.

– Выдались два часа свободного времени. Анжи просила списки выпускников «Черной звезды» с особой силой. Я не стал выписывать темных магов – понятно, что все мои выпускники темные, а вот ведьм выписал. Насчет оборотней не скажу. Сам знаешь, оборотни – любимцы пустоты, а не тьмы. Держи.

На стол опустилась тонкая папка, а я думал не о списке, а об Эде. Он выглядел откровенно скверно и точно не спал. А я не знал, чем еще ему помочь.

– Слушай, приходи к нам в выходные, – решил, что стоит зарыть свои обиды. – Вместе с Лизи. Дети поиграют, мы выпьем чего-нибудь…

– У меня нет времени на глупости, – отрезал Рейдес.

– Ну, если наше общество для тебя – глупость… – Слова почему-то задели. Да и после магистрата еще не улеглись нервы.

– Я этого не говорил, Виктор. Не перекручивай.

– Тогда что ты имел в виду?

– Всего лишь то, что у меня есть работа. И, как ты сам знаешь, работа – это понятие круглосуточное. Так что прости, у меня совсем нет времени на то, чтобы сидеть и чесать языком.

– Хочешь сказать, у меня оно есть. Ну-ну.

– Ты снова перекручиваешь, – нахмурился Рейдес.

– Слушай, Эд, если тебе так неприятно наше общение, я не понимаю, что ты вообще здесь делаешь. Прислал бы кого-то из курсантов…

– Курсанты не покидают территории гимназии. И ты сам знаешь, с каких пор.

– Или преподавателей. Или ты всех посадил на цепь? Ты перегибаешь палку. Я понимаю, тебе сложно…

– Ничего ты не понимаешь! – выпалил Эд мне в лицо. – Никогда не понимал. Демонов Виктор Вейран. Ты всегда имел то, что хотел, стоило показать пальцем, а я всего достиг своим трудом. И что в итоге? Ты по-прежнему на коне, а я – пустое место. Просто пустое место, Вик!

– С каких это пор я получаю все без усилий? – уставился на него.

– А что, не так? В гимназии ты был на особом положении, на службе получил должность раньше, чем выбился из стажеров, дома… Да я на месте Анжелы вообще бы с тобой разговаривать не стал, а она все еще рядом.

Эда несло. Умом я понимал, что ему просто паршиво и он ищет виноватых. Сейчас вот нашел меня. Но ой как зря он вспомнил об Анжеле!

– Да, у меня прекрасная жизнь, – ответил ему. – И замечательная жена. Ты прав, я абсолютно счастлив. И если уж тебя так раздражает мое счастье, можем встретиться один на один. Ты ведь все это время трудился, уверен, тренировался, а я с жиру бесился. Так что, Эд? Струсишь?

– Вызываешь меня на поединок? – холодно спросил Рейдес.

– Да.

– Идет.

– Тогда сегодня в восемь на пустыре за улицей Ботрей. Пустырь, я надеюсь, на месте?

– На месте, – прищурился он. – Хорошо. В восемь на Ботрей. Хорошего дня.

Развернулся и ушел, оставив мне папку. А я ударил кулаком по стене. Вот сволочь! Но о принятом решении не жалел. Я не собирался жаловаться на жизнь – у меня действительно все было хорошо, но кто он такой, чтобы тыкать меня носом, как щенка? Да пошел он… к демонам.

Глава 32

Виктор Вейран

К вечеру мой запал поутих. Выбивать из Рейдеса пыль