– Егор, ну ни к чему это, давайте просто посидим в уютной домашней обстановке, – переглянувшись с главой семейства, сказала Валентина Васильевна.

– И правда, Егор, зачем такие расходы, только внимание к себе привлекать, – поддержала Ленка.

– Да есть у меня деньги, я же говорю…

Но глядя в глаза её родителям, я понял, что они и в самом деле не хотят привлекать излишнего внимания, и совсем не в финансах дело. Ладно, хрен с вами, в чём-то, наверное, они и правы. Люди простые, родня Егора Мальцева тоже из пролетариев, так сказать, ни к чему выёживаться, гусей дразнить. «Скромнее надо быть, товарищ Сидоренкова», как говорил Хазанов в одном из своих монологов.

– Хорошо, я сегодня же поговорю с мамой, спрошу, какой вариант предпочтительнее.

Мама тоже высказалась в пользу домашних посиделок. Ну вот как выбить из них эту советскую привычку экономить на всём, даже если средства позволяют!

В итоге в ближайшую субботу мы сидели в нашей квартире, отмечали нашу с Ленкой свадьбу, и понятно, что никаких Шелепиных с Битлами на ней и близко не было. Всё прошло скромно, по-семейному, с родителями, близкими родственниками и друзьями. Хотя я всё же не удержался, пригласил Блантера, Ряшенцева, Льва Иваныча и Пономарёва, который к этому времени возглавлял школу «Динамо». Аукнулось Сан Семёнычу третье место в прошлом сезоне, а на его должность приняли Соловьева, под руководством которого я стал олимпийским чемпионом. Вот такой поворот судьбы.

Впрочем, Пономарёв отнюдь не выглядел подавленным. Улыбался, шутил, только ел и пил мало, ссылаясь на проблемы с желудком. Яшин тоже не очень-то расслаблялся, поскольку сезон выходил на финишную прямую. Только вчера он защищал ворота «бело-голубых» в игре с ростовским СКА, закончившейся ничейным исходом. Ну и Блантер в силу своего правильного воспитания спиртным не злоупотреблял, хотя от хорошей закуски не отказывался, благо мама, взявшая на себя роль хозяйки, то и дело ему подкладывала на тарелку.

– Егор, ну как там, на приёме у королевы? Какая она? – не унимался Ряшенцев.

– Да какая… Обычная. Просто корона на голове да всеобщее уважение. А одень попроще, и выйди она в таком виде на московскую улицу – вообще не отличишь от обычной москвички.

– А в команде-то небось завидуют, что ты побывал на приёме в Букингемском дворце?

– Ну, тоже порасспросили, что да как, но не сказать, чтобы так уж завидовали.

С Матвеем Исааковичем мы успели поговорить и о наших общих делах. То есть о мюзикле Notre-Dame de Paris, или музыкальном спектакле, если на советский лад, «Соборе Парижской Богоматери», что, впрочем, вполне объяснимо, а то с первого раза не все поймут, о чём речь.

– Егор, Фурцева мне благоволит, – порадовал меня композитор новостями. – Вернее, поначалу не особо обрадовалась идее поставить музыкальный спектакль, но когда узнала, что идея исходит от вас, сразу согласилась принять посильное участие. А с её согласия легко решаются многие проблемы. Мы уже собрали состав исполнителей, репетиции идут полным ходом, а на 23 декабря назначена премьера в Театре оперетты.

– Это на Большой Дмитровке? – уточнил я.

– Большая Дмитровка?.. Ах, ну да, она так вроде называлась до революции. А сейчас это Пушкинская.

Я не стал рассказывать Блантеру, что в моей истории в 1993 году улице вернули первоначальное название. Теперь-то уже и не факт, что вернут. Хотя я лично вернул бы, и не только этой улице, но и многим другим, а также площадям, скверам, паркам, городам и небольшим населённым пунктам. Уж что-что, а мода на переименование исконных названий во мне всегда вызывала антипатию.

В общем, посидели нормально, гости расползлись в первом часу ночи, в том числе сестра и её муж, которые на эту ночь слиняли к знакомым, чтобы не мешать молодым. Так что эту ночь мы с Ленкой провели вдвоём.

А в понедельник, уже с обручальным кольцом на пальце, я улетал в Лондон. На прощание оставил Ленке приличную сумму денег – пусть ни в чём себе не отказывает – и пообещал приложить все силы, чтобы к моменту появления на свет ребёнка опять прилететь в Москву. Хотя сам далеко не был уверен, что клубное начальство меня отпустит. Ну да что сейчас загадывать, нужно ещё дожить до этого, а там видно будет.

6 ноября я наконец появился на футбольном поле в матче с «Лидс Юнайтед».

«Мэлтсэфф! Мэлтсэфф!» – скандировали переполненные трибуны «Стэмфорд Бридж», когда на 73-й минуте я вышел на замену вместо получившего сильный ушиб Питера Хаусмана.

Не сказать, что я порвал оборонительные редуты соперников, но и обедни, как говорится, не испортил. Во всяком случае, второй мяч – а мы одержали сухую победу со счётом 2:0 – был забит именно после того, как на мне нарушили правила в трёх метрах от штрафной площади «Лидса».

Зато в следующем матче 13 ноября против «Вест Хэма» я уже был готов на 100 процентов! Думаю, хет-трик стал достойным венцом моей 90-минутной феерии на прекрасном изумрудном газоне «Стэмфорд Бридж». Первый мяч я забил при счёте 0:1 на 17-й минуте, убежав в отрыв по левому флангу и изящно перебросив мяч через выскочившего навстречу мне вратаря. Второй мой гол пришёлся на 63-ю минуту. Тут мы обыгрались в стеночку с Джо Фаскионе, и я точно пробил из-под защитника в дальний угол. Ну а третий и последний в игре гол я забил уже под проливным дождём на последней минуте встречи дальним ударом из-за пределов штрафной. Честно говоря, тут малость начудил голкипер «молотобойцев» Алан Дики, выпустивший скользкий мяч из рук в сетку ворот.

17 ноября нам предстоял стартовый матч 1/8 финала Кубка чемпионов УЕФА в гостях против «Форвертса». Визит в Восточный Берлин удался, мы уверенно выиграли 3:0. Один гол на моём счету, дублем отметился Тони Хейтли, причём оба мяча вколотил в ворота соперников головой после моих фланговых навесов.

И в ответном поединке мы не испытывали особых проблем. Предчувствуя, что игра станет лёгкой прогулкой, Дохерти дал мне передохнуть, но и без меня и ещё нескольких игроков основного состава «Челси» на классе выиграл у немецкого клуба 2:0.

По жеребьёвке в феврале и марте следующего года нас ожидало двухраундовое противостояние с лиссабонской «Бенфикой». Но ещё до рождественских праздников тяжёлую травму в игре с «Тоттенхэм Хотспур» получил Бобби Тэмблинг. Сыграл, как всегда, самоотверженно, не убрав ногу в единоборстве с защитником «шпор», но покинул поле только с посторонней помощью. В тот же день нам сообщили диагноз – перелом малой берцовой кости, и сезон для Бобби оказался закончен.

Дохерти был сам не свой. Ещё бы, подвисла системообразующая позиция атакующего полузащитника, Тэмблинг славился своим умением не только завершать атаки, но и раздавать пасы.

– Нам нужно срочно покупать или арендовать игрока на эту позицию, – заявил Дохерти.

Ну да, как раз трансферное окно было на носу, вот только хороших игроков такого плана никто нам продавать не собирался. Это стало известно буквально в течение недели, которую Дохерти и Мирс посвятили переговорам с боссами других английских клубов. Но те своих лидеров полузащиты ни в аренду, ни тем более на сезон или два отдавать не собирались. По слухам, Мирс, все мысли которого были сосредоточены на выигрыше сразу нескольких трофеев в этом сезоне, предлагал баснословные деньги, но даже этот фактор не сделал конкурентов сговорчивее.