И еще довольно долго не будет. Следующая неделя ее жизни была расписана по минутам — званые обеды, еще один бал, опера, визиты к соседям, а на седьмой день — пышный бал леди Гвен, который, как не преминули уведомить ее и леди Гвен, и Лилли, обещал быть гвоздем лондонского сезона.

Правда, Уиннифред сомневалась, что он может быть хоть вполовину таким увлекательным, как ее планы в отношении Мердок-Хауса.

Вначале она наслаждалась тем, что составляла подробнейший список всех вещей, которые нужны дому и усадьбе, сопровождая каждый пункт приблизительной стоимостью, но по мере того, как список рос, удовольствие ослабевало. К тому времени как она добралась до конца своих расходов, губы ее кривились в гримасе.

Как это возможно, что ей не хватает средств? Теперь у нее денег больше, чем она когда-либо видела. Денег столько, сколько она никогда и не мечтала увидеть. Этого должно хватить.

Она еще раз прошлась по цифрам, на этот раз исключая такую роскошь, как шоколад и новые ботинки дважды в год, но это мало что изменило. Потом она попыталась распределить расходы на два, а затем на три года, но стало только хуже. Чтобы содержать дом и прислугу, Мердок-Хаусу требуется получать солидный доход. Но чтобы получить солидный доход, требуется достаточно скота, припасов и времени. Но если заплатить за скот и припасы, то ничего не остается на содержание дома и зарплату прислуге на то время, что требуется Мердок-Хаусу, чтобы получить солидный доход.

Тьфу ты, пропасть!

Она швырнула ручку на стол и сложила руки на груди. Это все Гидеон виноват, решила она. Это он притащил целых двенадцать слуг из Лэнгхолма. И почти все они домашние слуги. Поэтому ей придется нанимать еще полевых работников.

— Дьявольщина!

Она гневно зыркнула на список и заставила себя обдумать один вариант, который до сих пор старательно игнорировала. Она может продать драгоценности, подаренные Гидеоном.

От одной лишь мысли об этом у нее засосало под ложечкой, и это оказалось достаточным мотивом, чтобы обдумать и принять еще один выбор, который у нее остался.

Она попросит денег у Гидеона.

После недолгих поисков Уиннифред нашла его сидящим за столом в маленьком кабинете рядом с холлом. Он снял утренний сюртук, в котором был за завтраком, и закатал рукава рубашки, обнажив мускулистые руки. Шейный платок сохранил тот простой узел, который она видела раньше, но сейчас шелк свободно висел вокруг шеи, словно Гидеон бессознательно тянул ткань.

Она тихонько постучала в открытую дверь.

— Гидеон! Можно с вами поговорить?

Гидеон оторвал глаза от солидной стопки бумаг. Лоб его был сосредоточенно нахмурен, а волосы взлохмачены.

— А это отвлечет меня от моей теперешней задачи?

— Э… думаю, да.

— Отлично. Присаживайтесь.

Она так и сделала, но поскольку была не вполне готова сразу приступить к делу, обратила свое внимание на бумаги на столе.

— Что это?

— Работа из имения Энгели. В последнее время всем этим занимался секретарь моего брата, но сейчас он уехал и подхватил лихорадку.

— Как необдуманно с его стороны.

— Вот и я о том же. — Он отложил ручку. — Что вас тревожит, Уиннифред?

Она встретилась с ним взглядом и тут же отвела глаза. Она вдруг почувствовала себя неловко — разочарованной в собственных силах и неблагодарной. Расстроенная и тем и другим, сосредоточилась на середине.

— Математика, — проворчала она и нацелила на него палец. — И все из-за вас. Вы не должны были нанимать так много.

— Чего много?

— Людей. Персонал для Мердок-Хауса. — Она раздраженно вскинула руки. — Я не могу их себе позволить. Я знаю, что предложила Томасу прийти, но это же только один. Я могу позволить себе одного, но не несколько дюжин.

— У вас нет нескольких дюжин, — спокойно напомнил Гидеон. — Почему бы вам не уволить двух-трех, если…

— Уволить? Я не могу, не могу после такого короткого найма.

— Почему? — задал он явно праздный вопрос.

— Вы прекрасно знаете почему. Они рассчитывают… они нуждаются… — Нуждаются в том, чтобы она обеспечивала их едой, крышей над головой и безопасностью. — Я не могу этого сделать. Не могу уволить их. — Уиннифред натужно сглотнула и заставила себя выпрямиться на стуле. — Мне требуется ваша помощь. Я прошу о дополнительных денежных средствах, чтобы оставить их. Всех.

— Разумеется.

— Это будет лишь временная мера, — заторопилась она. — Только до тех пор, пока земля… — Наконец до нее дошел ответ. — Что, простите?

— Я сказал — разумеется. У вас будет все, что нужно.

— Но… — Не может быть, чтобы это оказалось так легко. Ничего никогда не бывает легко. — Но соглашение было на задолженность по содержанию…

— Соглашение изменилось, — вставил он. — Хотите с этим поспорить?

Она захлопнула рот и покачала головой.

— Стало быть, решено, — заявил Гидеон.

— Ну… — По-видимому, это все же вот так легко. — Полагаю, да. Спасибо.

— Не за что. — Он поднял палец, когда она собралась встать. — Еще минутку вашего времени, пожалуйста.

Она снова опустилась на стул, а потом пожалела, что сделала это, потому что он ничего не говорил, просто сидел, молча глядя на нее пытливым взором. И если б она стояла, то могла бы пройти к камину, чтобы посмотреть на часы или поразглядывать книжки на книжной полке — что угодно, лишь бы не видеть, как он глазеет на нее.

— Что? — наконец не выдержала она. — Что вы так смотрите?

— Я не могу вас разгадать.

Разгадать ее? Разве он сам не говорил, что она простая?

— Что же тут разгадывать?

— Чего вы хотите, — ответил он.

— Я же только что сказала, чего хочу.

— Нет, вы только что сказали мне, чего хотите для других. Если б не работники, вы бы не попросили денег. Вы так мало просите для себя, — мягко добавил он.

Она не знала, почему ей это показалось так похоже на обвинение.

— Это неправда. Я приняла пищу, кров, гардероб, гору украшений, поездку в Лондон…

— Потому что принять это означало все привилегии и для Лилли.

— Я просила вас привезти мне пирожные и шоколад, напомнила она.

— Вы предложили заплатить мне за два пирожных, одно для Лилли, одно для вас, и отдали мне последнюю чашку шоколада. — Он постучал пальцем по ручке кресла. — Два поручения, вот и все, что вы потребовали от меня, богатого сына и брата маркиза.

— Я требовала, чтобы вы ели с нами.

— И опять потому что считали, что это пойдет на пользу Лилли.

— Мердок-Хаус…