Проводя экскурс в теорию торпедной стрельбы, Михаил не забывал поглядывать по сторонам. И не столько в сторону ушедших японцев, сколько в сторону оставшегося за кормой Порт-Артура. Неизвестно, какая блажь взбредет в голову его превосходительству адмиралу Старку. Если предположить, что до него каким-то образом дошла информация о том, что «Косатка» собирается идти на Дальний Восток. И увидев внезапную гибель «Фудзи», он сопоставил факты. О гибели «Микаса», «Асахи» и «Хатсусе» он еще знать не может, прошло слишком мало времени. Но вот внезапная гибель «Фудзи» средь бела дня и в том месте, где нет никаких мин, может заставить задуматься.

На палубе тем временем закипела работа. Трое матросов под руководством радиста Ланга растягивали антенну на небольшой заваливающейся мачте. Более компактной конструкции, по типу антенн лодок Второй мировой войны, сделать не удалось. Радиостанции были еще далеки от совершенства. Но, как говорится, лучше что-то, чем ничего. При плавании вдали от берегов связи не было, но поблизости от Порт-Артура наладить ее было можно. Чем радист сейчас и занялся, дорвавшись наконец-то до любимого дела. Благодаря хорошо продуманной конструкции установка не занимала больше одной минуты, и вскоре Ланг исчез внутри лодки. Не было его более получаса. Но когда он снова появился на мостике, то на немой вопрос капитана только покачал головой.

— Нет, Михаил Рудольфович. На наш запрос никто не отвечает. Прослушивается работа группы станций. Очевидно, японцы переговариваются. Но из Артура для нас — ничего.

— Ясно, Рихард Оттович. Впрочем, я на такой скорый ответ и не рассчитывал. Макаров еще не прибыл в Порт-Артур. Все, сворачивайте свое хозяйство. А то, если срочно погружаться придется, мешать будет.

Получив ожидаемый отрицательный результат, Михаил призадумался. Расклад уже начал меняться не в пользу японцев. Куда же ушел Камимура? По всей видимости, Того погиб. В той его прошлой жизни Того увел эскадру в шхеры в северо-западной части Кореи, не став удаляться слишком далеко от Порт-Артура. Но тогда он не имел потерь. Теперь же от главных сил японского флота осталась половина, если не меньше. И планировать после такого провала генеральное сражение с русским флотом просто глупо. А Камимура тогда дураком не был. Что он может предпринять в данной ситуации? Только делать ночные набеги миноносцев да попытаться заблокировать выход из гавани Порт-Артура затоплением старых судов, что японцы и пытались предпринять раньше. Обязательно вести разведку, чтобы заранее предупредить о возможном выходе русской эскадры. И всеми силами наращивать темпы переброски японской армии в Корею, чтобы Россия увязла в боях на суше. Значит, место «Косатки» там. В Корейском проливе — кратчайшем пути между Японией и Кореей. А пока надо нанести визит в Чемульпо. Может быть, и там удастся поживиться.

Когда «Косатка» еще только подходила к Чемульпо и Михаил глянул в перископ, у него тут же проснулся охотничий азарт. Для командира — подводника Кригсмарине видеть подобное — это было выше человеческих сил. Большое количество японских транспортов заходили в порт и выходили из него, как бы дразня субмарину. Был бы запас торпед и пушка, можно было бы устроить такую охоту! Но торпед ограниченное количество, когда будут следующие — никто не знает, а пушка вообще отсутствует. И остается только смотреть на все это безобразие, скрипеть зубами и надеяться, что процесс превращения «Косатки» в полноправный боевой корабль Российского Императорского Флота не затянется надолго. Что с того, что она угробила четыре японских броненосца. На темпах высадки японского десанта это никак не сказалось. Русская эскадра как стояла, так и стоит в Порт-Артуре, занимая выжидательную позицию и никоим образом не пытаясь помешать японским перевозкам. А драгоценное время уходит, японцы накапливают силы на суше. И если это будет продолжаться дальше, то громкая победа «Косатки», которая могла привести к решительному перелому в войне на море, превратится в локальный тактический успех, особого влияния на ход войны не оказавший. В той его прошлой жизни минный заградитель «Амур» выставил незаметно минное заграждение, на котором погибли японские броненосцы «Ясима» и «Хатсусе», ну и что? Русская эскадра как бездействовала до этого, так и продолжила бездействовать, не предпринимая никаких попыток перехватить инициативу и занимаясь мероприятиями чисто оборонительного характера. Макарова уже не было. А другим адмиралам это оказалось не под силу. Сейчас повторяется то же самое. Тогда Макаров приехал в Порт-Артур 24 февраля. И если сейчас ситуация не изменится, то у японцев почти месяц на сравнительно спокойную переброску войск. Крейсера Владивостокского отряда проведут несколько рейдов, но переломить ситуацию в корне они тогда так и не смогли. Поэтому единственная возможность русского флота воздействовать на японские перевозки в этот период «безмакаровского сидения» в Порт-Артуре — это «Косатка». Значит, нужна пушка. И срочно. А до этого сделать японцам небольшую пакость…

— Есть там японцы, ваше благородие? — Кондуктор Емельянов сгорал от любопытства.

— Есть, Петр Ефимович… И много… Так много, что у нас на всех мин не хватит. Одни транспорты, военных кораблей пока не видно. Впрочем, в саму бухту мы соваться не будем, покараулим возле выхода.

— Так может, эту самую «Асаму» на выходе и поймаем?

— Если будет выходить. Нет никаких сомнений, что Уриу уже знает о гибели четырех броненосцев. И что он будет делать дальше, неизвестно. Вполне может уйти в Сасебо. А может остаться здесь и носа в море не высовывать. Вот мы японцев сегодня и напугаем, чтобы так не наглели. Не надолго, конечно, но на какое-то время их активность в этом районе снизится.

— А как напугаем?

— Подождем до темноты. А затем истратим еще пару мин. Выберем пару целей пожирнее и истратим. Надо нагнать страху на японцев. Пусть считают, что мы патрулируем возле Чемульпо, и пользоваться этим портом опасно. На несколько дней мы можем прекратить перевозки в этом районе. И пока японцы будут заняты поисками черной кошки в темной комнате, мы окажемся совсем в другом месте…

Половина дня прошла в бесплодном ожидании. «Косатка» практически не двигалась, иногда только давая ход электродвигателями, чтобы компенсировать дрейф. Периодически осматривали море в перископ, но ничего, заслуживающего внимания подлодки, на поверхности не было. Зашли и вышли несколько небольших японских транспортов, покрутились у выхода два миноносца и снова ушли в бухту, но достойных целей не наблюдалось. Погода была довольно свежая, линзы перископа периодически оказывались под водой, но это было только на руку «Косатке». И вот, ближе к вечеру, ожидание «Косатки» было вознаграждено. По фарватеру к выходу двигался отряд боевых кораблей. Михаил, срочно вызванный в рубку, без труда определил бронепалубный крейсер «Нийтака» из отряда Уриу, идущий на выход в море в сопровождении четырех миноносцев. «Нийтака», конечно, не «Асама». Жалко тратить на него торпеды. Но что же задумал Уриу? Возможно, просто проводит разведку перед выходом, вот и послал самую быстроходную из своих «собачек»? «Чиода» не ходок, сам на «Наниве» он выходить не будет, а рисковать «Асамой» тем более не станет. Поэтому остается «Нийтака». Но зачем ему посылать миноносцы? Погода для них явно не благоприятствует. Ладно, подождем. Может быть, Уриу собирается покидать Чемульпо всей эскадрой. Вот тогда и можно будет перехватить «Асаму». Но к удивлению Михаила, миноносцы вскоре вернулись, а «Нийтака» вышел в море и скрылся в южном направлении. Посетовав на то, что упустил крейсер, и помянув пресловутую синицу в руках, отправился в каюту, предупредив вахту, чтобы следили в оба. Раз крейсер вышел в одиночку, то это неспроста. Что-то японцы задумали.