– Он не сможет, – качает головой Брайт. – Папа… он…

– Я. Тебя. Не. Пущу.

– Тогда… но ты же можешь туда попасть? Ты же Хейз?.. Это твой дом…

Он прикрывает глаза, качает головой.

– Рейв…

– Тсс. Я думаю, – обрывает он. Потом смотрит на Брайт, хмурится. – Не раньше, чем прочту это!

И разворачивает страницу из книги про чары, присланную Блэком Масоном.

– Но…

– Если меня там убьют, я не собираюсь рисковать тобой!

– Да это дом твоего отца!

– О, ты явно незнакома с этим человеком.

– И что же, если мы избавимся от чар, ты мне поможешь?

– Помогу.

– Правда? – ахает она, прижав руки к губам. – Рейв…

– Я читаю, подожди.

– Почему ты… – Она шепчет это обреченно, потому что уверена: он не ответит честно.

– Почему я – что?

– Ты помогаешь мне… это… Ты можешь просто снять чары и…

– Ты правда не знаешь ответ? – холодно интересуется он, а Брайт всхлипывает, по щекам катятся крупные слезы, она задыхается, не знает, что сказать.

– Рейв…

– Я же сказал, молчи, – тихо велит он, бросая на Брайт короткий незлобный взгляд.

Когда обе стороны вырванной страницы прочитаны, Рейв медленно складывает ее и убирает в карман.

– Мы избавимся от них? Что там? – требует Брайт.

– А ты этого хочешь?

– Что? О чем ты?..

– Все куда проще, чем мы оба думали. – Рейв трет лоб пальцами и смотрит на небо так, будто готов зарыдать от бессилия, хоть на самом деле это вовсе не так.

– Проще?..

– Нужно только захотеть…

– Но…

– Но мы, очевидно, не хотим…

– Нет способа разорвать связь, – осторожно произносит Рейв.

– Но отец пишет, что я должна это сделать…

– Вероятно, он недооценил нас, – усмехается он.

А потом начинает смеяться, будто разгадал великую тайну, пока не замирает, глядя Брайт в глаза с уже знакомой ей нежностью.

– Все так просто стало… даже странно, как я раньше не понял… Впрочем, никто никогда не упоминал, что можно так хитро применить эти древние ритуалы.

– Я ничего не понимаю. Ты сам говорил, что чары придумали, чтобы жених и невеста друг в друга влюбились.

– Да. Много лет назад их использовали именно для этого.

– И они проходят, если кто‐то влюбится.

– Да. Это написано в короткой инструкции, которая валяется в каждом доме истинных траминерцев.

– Что не так?

– Тебя не смущает, что они еще не спали? – Рейв щурится, Брайт медленно качает головой. Ей страшно не то что вслух это произнести, даже просто подумать о таком. А вот Рейв совершенно спокоен. Он торжествует, готов презентовать Брайт великую и прекрасную правду.

– Ты… ты…

– Брайт, пожалуйста, ты же храбрая сирена, а не какая‐то жеманная девица. – Он ухмыляется в своей совершенно жестокой манере. Он и сам только пару минут как все осознал, но пребывает в таком восторге от этого, что никак не может дождаться, когда же и Брайт все поймет.

– Что? – молит она.

– Ну неужели ты думаешь, что все, что между нами происходит, это меньше чем… влюбленность! – Он практически смеется. – Ты правда думаешь, что чары бы не спали после всего, что между нами было?

– Я… мы ни о чем таком не говорили. – Она хмурится, глаза начинают густо наливаться малиновым цветом. – Возможно. Я не знаю! Порой мне казалось, что их больше нет…

– Именно! Были моменты, когда я совсем ничего о тебе не знал. А потом снова чувствовал все как в первый день.

– Я… пожалуй, да, но я… – Она краснеет и замолкает. – В чем дело? Если знаешь ответ – говори! Никто толком об этих ваших чарах ничего не знает. Женские романы не в счет! Говори же. Мы просто избавимся от чар, спасем отца и выберемся отсюда! Или я одна уйду, если ты захочешь остаться…

– Захочу остаться? – смеется Рейв. – Мне странно произносить это вслух, но, Брайт… куда ты, туда и я. И это действительно не те чары, которые можно разорвать, мне жаль. Хотя… кого я обманываю, мне совершенно не жаль!

– Что?..

– Привычные нам, траминерцам, чары Фиама, о которых мы слышим с детства, те самые, из любовных романов, – это просто ритуал. Связь, которая действительно разрушается, как только появляется любовь. То, что сделал твой отец, имеет другую природу, обратную. Ничего общего с тем, о чем я слышал раньше. И это полностью зависит от нас. Если бы мы действительно захотели освободиться, это произошло бы давно. Сразу же.

– Я запуталась! Почему все так сложно?

– Все проще некуда, Брайт. Мы сами хотим… быть вместе.

Брайт закатывает глаза, отступает, всплескивает руками, а Рейв наблюдает за ней. Он видит, как происходит борьба. Как Брайт по капле пытается принять очевидное. Хорошо же, он подождет еще.

– Хватит. Не будь глупой, – мягко просит он. – Это правда.

– Но все наши проблемы – из‐за этой связи! С самого начала!

– Будешь отрицать, что сама этого хочешь?

– Чего? – громко восклицает она.

– Меня. – Он делает к ней шаг. – Наших отработок. Наших перепалок. Ревности. Смотреть на меня волком, думать, что я принадлежу тебе, когда танцую с другой. Думала, я этого не заметил? Только не говори, что все это тебе не нравится. Или что не нравится, как я смотрю на тебя. Как злюсь, если ты проходишь мимо или просто стоишь недостаточно близко.

Она задыхается, сжимает губы, сдвигает брови.

– Как все это может нравиться?

– У тебя нужно спросить, – смеется он.

– Это помешательство! Это все из‐за проклятых чар! Мы с тобой – это… как болезнь, разве нет? Разве мы когда‐то говорили о чем‐то большем? А сам‐то ты что скажешь? Что…

– Что меня все устраивает. – Он пожимает плечами, а Брайт в ярости топает ногой. – И я обману, если скажу обратное. Хочешь избавиться от нашей связи – убеди меня. Если, конечно, сама всей душой об этом мечтаешь.

– Как? Как это вообще возможно?

– Так. Мне нравится все, что с нами происходит. – Он пожимает плечами, даже разводит руками.

– И давно ты это понял? – кричит Брайт, слова бьют Рейва будто пощечина, но он принимает ее стоически.