— У меня никогда не будет детей.

Хью оказался прав. У Джейн уже вертелось на языке множество вопросов.

— Значит, ты пытался их завести, — проговорила Джейн, стараясь не показать, как больно ранили ее слова Хью. Мысль о том, что Хью хотел ребенка от другой женщины, была невыносима.

— Боже, нет, разумеется, нет.

Джейн недоуменно нахмурилась:

— Тогда откуда ты знаешь?

— Мои братья тоже бездетны.

Джейн широко раскрыла глаза. Должно быть, всему виной какая-то детская болезнь. Такое случается. Ее глаза округлились еще больше. Так вот почему Хью был настроен против брака? И не хотел жениться на ней?

Это все объясняло. Джейн покачнулась, и Хью крепче сжал ее бедро. Он не хотел лишать ее возможности стать матерью. Хью всегда был таким самоотверженным и благородным. Так вот в чем дело, а она-то ломала себе голову, почему он так странно себя ведет! Джейн взволнованно закусила губу. Нет, она не собиралась отступать. Чтобы заполучить своего шотландца, она готова отказаться от детей. В конце концов, ее кузины плодятся с такой бешеной скоростью, что Джейн всегда будет окружена детьми.

Если при виде обручального кольца ее сердце завертелось, словно колесо мчащейся повозки, то после этого открытия Джейн показалось, что повозку кто-то поджег и столкнул с обрыва.

Ее первым побуждением было повалить Хью на землю и расцеловать, но Джейн хватило ума сдержаться. Она вовремя сообразила, что это была очередная «неудачная идея». Признание сделало Хью особенно уязвимым, и Джейн совсем не хотелось показывать, что она испытала облегчение, выведав секрет мужа. Она с легким сердцем посмеялась бы над ложными страхами Хью, решившего, что его неспособность зачать ребенка может быть препятствием к их браку, но неуместная веселость задела бы его чувства. Хью болезненно переживал свое бесплодие, считая его нешуточным изъяном.

«Мужчины всегда излишне щепетильно относятся к подобным вещам, это верно. Возможно, Хью кажется, что бесплодие делает его менее мужественным? — Джейн попыталась выровнять дыхание. — Главное, вести себя разумно».

— Я понимаю. И ценю твою откровенность. — Голос Джейн звучал спокойно и рассудительно.

Хью мрачно кивнул:

— Я никогда ни с кем об этом не говорил. Ну, теперь ты понимаешь, почему я не хотел жениться?

— Понимаю. — Последовал еще один хмурый кивок. — Но это не заставит меня передумать.

— Что? — хрипло выдохнул Хью, выпустив Джейн из рук.

— Не знаю, как убедить тебя, что это не окажет заметного влияния на мою жизнь.

— Ты говорила, что любишь детей. И я имел возможность убедиться в этом.

— Я люблю чужих детей, — криво усмехнулась Джейн. Хью угрюмо нахмурил брови, и к ней вернулась серьезность. — Ты ошибаешься, если думаешь, что я умираю от желания завести собственного ребенка. Ялюблю детей, с которыми ты меня видел, потому что они моя семья. — Джейн смущенно отвела взгляд. — Надеюсь, ты не считаешь меня бесчувственной из-за того, что я не испытываю жажды материнства. Об этом я тоже никому никогда не говорила.

— И ты никогда не думала завести детей?

— В любом случае я не стала бы из-за этого убиваться.

— Не ожидал, что ты так это воспримешь, — заметил Хью, взволнованно пригладив волосы на затылке.

— Прости, что разочаровала тебя. Но дети ничего для меня не меняют.

— Черт возьми, тебе нужен этот брак только потому, что приходится за него бороться. А стоит тебе выиграть бой, ты тут же утратишь ко мне всякий интерес.

— Это неправда.

— В прошлом ты не раз сражалась, желая заполучить то, что не было тебе по-настоящему нужно. Ты это делала из страсти к соперничеству, тебе хотелось бросить вызов и одержать верх. Признай это!

«Что ж, возможно, раз или два…» Но в юности Джейн не сомневалась, что выйдет замуж за Хью, ей и в голову не приходило бороться за него, и все же она не могла думать ни о ком другом, кроме своего шотландца.

— А что будет, если я соглашусь, а тебе наскучит твоя причуда? — не уступал Хью. — Когда ты вернешься в Англию к своим друзьям, к родственникам и к пышным приемам, тебе вряд ли захочется оставаться моей женой. Твой интерес ко мне очень скоро иссякнет, Джейн, это ясно.

— Пока что он не иссяк, — пробормотала Джейн.

Хью невесело усмехнулся:

— О да, ведь мы вместе уже несколько недель, чертовски долго, да?

Джейн покачала головой. «Итак, где тот высокий утес?»

— Я говорила о тех десяти годах, что мы прожили врозь. Это примерно половина моей жизни.

Хью судорожно сглотнул.

— Ты хочешь сказать… Не может быть… — Его голос упал почти до шепота. — Меня?

Джейн вздохнула:

— Да, тебя…

Внезапно тело Хью напряглось, и Джейн показалось, что со стороны подъездной аллеи слышится стук лошадиных копыт. Одним молниеносным движением Хью заслонил собой Джейн и, сорвав с себя рубашку, набросил ей на плечи.

Когда след Хью затерялся где-то в Шотландии, Грей почувствовал, что удача ему изменила.

Это была земля Маккаррика. Дикие места, где проклятый шотландец в отличие от Грея был в своей стихии.

Вдобавок Хью, как видно, знал, что ему удастся обвести врага вокруг пальца и исчезнуть. Мысль об этом приводила Грея в ярость.

Если бы он не потерял столько времени на возню с Итаном, то не упустил бы Хью и Джейн, позволив им сбежать под покровом ночи. По иронии судьбы, готовясь убить одного брата, он проморгал другого.

Западную Европу и Северную Африку Грей знал как свои пять пальцев, но в Шотландии ему никогда не доводилось работать. Он свободно владел четырьмя языками, но только не гэльским. И чем дальше на север он пробирался, тем неприветливее и враждебнее его встречали. Англичан здесь не жаловали. Истощенный и больной чужак, смахивавший на безумца, казался вдвойне подозрительным.

Грей решил было вернуться в Лондон и подвергнуть пытке Уэйленда, но отказался от этой мысли. Он знал, что старик все равно не заговорит, к тому же Уэйленд, возможно, и не знал, где скрываются беглецы.

Когда Грей начал уже терять надежду отыскать Маккаррика, ему вдруг пришло в голову, что для вовлеченных в сеть существовало непреложное правило — держаться как можно ближе к телеграфным линиям. По телеграфу передавались лишь жизненно важные сведения, разумеется, защищенные кодом.

Хью наверняка нашел себе убежище в пределах дня езды от телеграфа и время от времени проверяет, нет ли известий о поимке или смерти Грея, чтобы беспрепятственно доставить Джейн домой. Грей знал все коды и ключи, но парадокс заключался в том, что поводом к отправке сообщения могло послужить лишь известие о его гибели или аресте. Как же заставить Уэйленда воспользоваться телеграфом?