- Сто метров, направо! – как штурман в раллийной машине скомандовал мне Эль. Причем зеленая линия выверенного навигатором маршрута уже исчезла, и вел меня сейчас танцор по плану из своей головы, не успев закинуть его в тактический анализатор.

– Право! – закричал вдруг Элимелех истошно, когда понял, что я не собираюсь поворачивать там где надо.

«Double Ѣ, предупреждать надо!» - тоже мысленно закричал я, нажимая на тормоз. Потому что только сейчас понял - должен был повернуть не на следующем перекрестке направо, выезжая на Невский, а заехать на территорию Герценовского университета через закрытые служебные ворота. И то догадался об этом лишь потому, что в прошлой жизни заезжал через них, чтобы на машине попасть в институт Медоварения.

Конечно, я не повернул. С визгом прочертив асфальт резиной, феррари пролетел мимо нужных ворот, останавливаясь. Уже на излете я успел дернуть ручник, выполняя полицейский разворот и нажать на газ – так что, когда еще машина скользила задом вперед, колеса уже крутились создавая дымовую завесу.

«Merde!» - коротко прокомментировала Анастасия, когда увидела, что прямо на нас летит патрульная машина. Несмотря на то, что с парнями полицейскими здороваться я не стал, мотивируя к погоне, они таки решили нас догнать.

Феррари машина быстрая, проезд узкий, а время почему-то бег свой не замедлило, как всегда бывает со мной в моменты смертельной опасности. Патрульный автомобиль, кстати, был удивительно похож на американский Додж Чарджер в версии для полиции, даже агрессивный отбойник присутствовал. Вот только на подсвеченной проблесковыми маячками угловатой решетке радиатора я хорошо заметил привычную эмблему. Так что ошибаются скептики – не проклято место в Жигулевских горах, можно там хорошие машины делать.

Блестящая хромом ладья Ставропольского автозавода — это было последнее что я заметил и осознал за краткий миг до зубодробительной аварии. Но удара почему-то не последовало: патрульный автомобиль в последний момент отвернул, уходя от столкновения. В боковом стекле я увидел темный росчерк и чуть погодя услышал громкий хлопок, когда полицейская машина приземлился на брюхо в воды реки Мойки.

Полностью остановившись, я ногой выбил заклинившую дверь и выпрыгнул из машины, не обращая внимания на крики Элимелеха. Даже не подходя к кованой решетке заскочил на высокий, вывернутый из земли поребрик тротуара набережной, на котором и подпрыгнула патрульная машина, отправляясь в полет. Княжна тоже показалась из феррари, стоя на пороге и наблюдая за происходящим приподнявшись на мысочках, оперившись при этом на открытую вертикально дверь.

Оба полицейских уже выбирались из медленно уходящего передом под воду автомобиля. Без паники и со служебным оружием, кстати. Молодцы какие.

- Справитесь, парни? – поинтересовался я. В ответ один из копов только рукой махнул, уместив в один жест целую гамму говорящих эмоций. Ну, не утонут, к тому же спуск к воде здесь вон недалеко, в десяти метрах. Да и сирены уже слышны со стороны Гороховой, свои помогут если что. Поэтому я подбежал к феррари и запрыгнул на водительское место.

За эти несколько мгновений понял, что произошло. Наши лица полицейские срисовали в момент столкновения; не знаю, доступна ли ведомству именная база аристократов, но то, что перед ними одаренные, патрульные точно знали. И преследуя феррари, они явно не имели цели жестко выводить нас из строя. Именно поэтому водитель патрульной машину и отвернул от столкновения, а не потому что испугался. По крайней мере я так думаю и практически не уверен, что не ошибаюсь.

Дверь княжны, кстати, закрылась, а моя нет – слишком силен был удар о полицейскую машину. Так что опустившись вниз, шипела пневматическим приводом, судорожно дергаясь и пытаясь встать на место. Меня это всерьез напрягало, но я старался не обращать внимания.

Элимелех многозначительно молчал, и говорить начал только когда я снес чугунную решетку ворот служебного въезда на территорию университета. Сильно разгоняться здесь не стал, и проехав по указаниям танцора вдоль учебных корпусов в сторону Казанской улицы, мы оказались на глухом пятачке неподалеку от служебных построек.

- Управление забрал, выходим на ходу, пять секунд, – произнес Элимелех, который судя по голосу уже начал всерьез нервничать. А мне почему-то раньше казалось, что он в своем космическом танце всегда может сохранять непробиваемое спокойствие.

- Выходим на ходу, - практически одновременно продублировал я для княжны, поднимая вверх многострадально шипящую дверь. Потянулся было за черным мешком с головой, но Анастасия его уже держала за горловину. Я даже и не замечаю, как у нее так быстро получается реагировать.

Заехав в арку, феррари судорожно дернулся, как бывает при провале после кикдауна. Используя этот миг торможения, мы с княжной вывалились из машины. Перекатившись через плечо, я отчетливо почувствовал себя скрипящим поломанным механизмом. Подмороженным еще, как долго стоявшая на улицы в холода машина, заводящаяся с судорожным хрипом двигателя. Вроде работает все, но ощутимый хруст костей комфорта не добавляет. Да и боль уже начинает понемногу возвращаться.

- Десять секунд, десять секунд, - заклинанием повторил Элимелех. По голосу очевидно, что он сейчас действует на автомате и выполняет сразу несколько дел.

Приметно желтый и совсем недавно впечатляющий феррари между тем со скрежетом уезжал. Я проводил машину взглядом – рваные бока, разбитые стекла, болтающийся спойлер и наполовину оторванный задний бампер, волочащийся по асфальту. Как раз в этот момент под машиной что-то лязгнуло, и по брусчатке покатилась оторванная труба глушителя. Ну да, вот что снизу скрежетало всю дорогу от Мариинского дворца. Это я глушитель значит своротил, прыгая по поребрикам. И, наверное, когда по набережной Мойки летел, оставлял за собой сноп искр видимых даже в дневном свете – представил я это эффектное зрелище.

Но провожали машину взглядом не только мы. В стене арки напротив спряталось крыльцо. За дверью которого скрывалось, судя по антуражу, заведение похожее на популярные у гашишистов парижские кофейни. И рядом с дверью стояло двое «вечных» студентов немного за тридцать, один из которых курил трубку. Они-то и следили за удаляющейся машиной вместе со мной и княжной.

- Сударь, вы весьма качественно раздолбали свой феррари, мое почтение, - с нескрываемым уважением приподнял невидимую шляпу тот, что мусолил трубку.

- А это не мой, - покачал я головой, вызвав у обоих смешанные чувства.

Анастасия подошла ко мне и едва тронула за плечо, словно спрашивая, что же дальше. Одновременно с ее движением со стороны Казанской улицы раздались усиливающиеся звуки сирен и громкий рык мотора – феррари был ранен, но еще не убит. А значит, это шоу будет продолжено. Тем более по жесткому варианту патрульные работать точно не будут, а Эль сможет долго кататься по улицам в спокойном режиме. Ведь вся недавняя свистопляска бешеного ускорения нужна была лишь затем, чтобы уйти из-под прямого взгляда камер и полиции.

И княжна, и господа студиозы синхронно посмотрели в сторону, где потрепанный железный конь, судя по звукам уходил от вновь севших на хвост преследователей. Поэтому именно я первый заметил выехавшую из-за угла серебристую Тойоту Камри. Машина остановилась рядом, и я сразу распахнул пассажирскую дверь. Анастасия села без задержек и дверь за собой закрывала сама, а я уже обходил капот.