— Я говорю — ты в секс-ссылке?

К этому моменту Шарлотта успела проанализировать новый термин, разложить его на составные элементы и опять сложить вместе.

— Да… типа того.

— Меня тоже сослали.

— Тебя тоже? Значит, вот как это называется — секс-ссылка?

— Гм-м, ну да. А что, прикольное название. — Незнакомка пожала плечами, явно уже смирившись со своей участью на эту ночь. — Это уж в третий раз за две недели. А тебя часто выставляют?

До Шарлотты постепенно стало доходить: это явление настолько распространенное в общежитии, что для него даже придумали специальное слово.

— Вообще-то в первый раз. Я просто не могла… в общем, соседка меня уговорила, обещала, что больше такого не повторится.

— Ха-ха! — Видимо, собеседницу Шарлотты эта идея очень позабавила. — Мне тоже так говорили. На самом деле это означает, что не повторится прямо сегодня ночью. Может быть. Если повезет.

Шарлотта в задумчивости поджала губы. Такая перспектива ее абсолютно не устраивала.

— Не знаю… не уверена, что смогу с этим мириться.

— Брось ты… — примирительным тоном сказала девушка. — В жизни так всегда бывает — во всем. И потом, нужно ведь уметь уживаться с людьми. Вот ты ее сегодня выручила, значит, она не сможет тебе отказать, когда наступит твоя очередь. А кто твоя соседка?

— Ее зовут Беверли, — рассеянно ответила Шарлотта. Господи, да о чем это она? Когда наступит ее очередь!

— М-м-м, нет, вроде бы такую не знаю. А сама ты парнем уже обзавелась?

Пораженная Шарлотта только и смогла выдавить из себя:

— Нет.

— И я тоже. Не везет. Парни подваливают ко мне, и я уже раскатываю губу, думаю — они хотят со мной познакомиться, а оказывается, наоборот, им нужно, чтобы я познакомила их с кем-нибудь из своих подружек, ну, или еще что-нибудь. — Она состроила скорбную мину, но тотчас же добродушно улыбнулась.

Собеседница ее была симпатичная, пожалуй, даже красивая девушка, причем такой тип красоты был Шарлотте хорошо знаком: немало таких лиц, пусть чуть грубоватых, но с правильными чертами, она видела у себя в Спарте. Однако под каноны «городской» красоты незнакомка явно не подходила — в первую очередь по комплекции: слегка полноватая, плотная и крепко сбитая. Никакие диеты и занятия спортом не увеличили бы ее шансов приблизиться к идеалу женской красоты двадцать первого века — тощей, узкобедрой дылды с рельефно очерченными мускулами. Эта девушка была создана по-другому и для другого. И все-таки она сидела здесь, в своих семейных трусах и растянутой футболке, выставленная из комнаты соседкой посреди ночи. Такая же, по сути дела, одинокая, как и Шарлотта, она смиренно проводила ночь в общем зале, мечтая о том, что когда-нибудь у нее тоже появится парень и она сможет отправить соседку в секс-ссылку. Приятная, добродушная, совершенно нормальная девчонка — и при этом считающая, что все происходящее вокруг нее в порядке вещей!

— Меня зовут Беттина, — представилась девушка.

— Шарлотта.

Они принадлежали к первому поколению, представители которого, знакомясь, называют одно только имя — без фамилии.

Весело подмигнув Шарлотте, Беттина поинтересовалась:

— Ты откуда?

— Из Спарты, Северная Каролина.

— Спарта? Нет, первый раз слышу. Мне показалось, что у тебя легкий южный акцент. А где ты в школу ходила?

Шарлотта напряглась. Этого еще не хватало. Стоило столько работать над собой в школьные времена, добиваясь абсолютно нейтрального, лишенного всякого акцента произношения, чтобы первая же знакомая обратила внимание именно на южный акцент. Не слишком довольная собой, она коротко ответила:

— Там же, в Спарте; я училась в школе Аллегани-Хай. — После секундной паузы, желая увести разговор от темы Спарты, Аллегани-Хай и южного акцента, Шарлотта перешла в контрнаступление: — А ты откуда?

— Я из Цинциннати. Окончила школу Севен-Хиллз, — ответила Беттина. — Слушай, а ты всегда пижаму носишь? Я имею в виду — в пижаме спишь?

Ну вот, и эта туда же! Мало Шарлотте этих снобистски настроенных подруг Беверли! И тех ребят и девчонок в коридоре! Какое им всем дело до ее пижамы? Всяко уж лучше, чем клетчатые семейные трусы, да еще с распахнутой ширинкой! Не успела Шарлотта придумать достойный ответ, чтобы раз и навсегда отбить у Беттины охоту говорить на эту тему, как…

…Как в общем зале раздался пронзительный визг. Визжала девушка, вбежавшая сюда через центральную дверь. Остановившись посреди зала, она взвизгнула еще раз. Это была высокая стройная блондинка, не зря надевшая шорты: ей было что показать — ноги у нее, что называется, росли от ушей. Что же касается визга, то его смысл был понятен каждой девушке. Так визжит всякая женщина, старательно изображая смертельный страх перед преследующим ее (несомненно, с самыми гнусными целями) мужчиной. Следом за девушкой в общий зал вбежал высокий парень с короткой стрижкой и небольшой челкой. Двигался он по-спортивному быстро, не прошло и нескольких секунд, как он загнал девушку в угол, прижал к спинке дивана и, обхватив пленницу обеими руками за плечи, стал подталкивать ее к выходу обратно в коридор. Жертва верещала и визжала:

— Нет, нет! Крис, отпусти меня! Ничего ты от меня не добьешься! Сказала — не буду, значит, не буду!

— Сказала — не сказала, а придется! Уговор дороже денег, старуха! — ответил парень.

С этими словами он вытащил ее из зала. Со стороны это выглядело… почти как хореографическая миниатюра: роскошная, красивая и стройная девушка делает вид, что не согласна уступать притязаниям высокого, красивого и атлетически сложенного парня, который, в свою очередь, делает вид, что верит в ее нежелание провести с ним некоторое время. Не переставая эффектно изображать борьбу, парочка покинула Эджертон-Хауз и вышла на улицу.

Ни Шарлотта, ни Беттина не сказали ни слова, но Шарлотта была уверена, что думают они об одном и том же. Эта красотка, воплощение юной женственности, ломается перед столь же эффектным воплощением юной мужественности — а они тут сидят в царстве старого дерева и потертой кожаной обивки, всеми брошенные, одинокие, отправленные в секс-ссылку.

Шарлотте захотелось немедленно встать и уйти из этого зала куда глаза глядят, несмотря на то, что идти ей было абсолютно некуда. Бродить по коридорам и холлам общежития до самого утра — такая перспектива ее не радовала. Да дело было даже не в этом. Ей просто не хотелось вот так на полуслове расставаться со своей новой знакомой — с такой… такой по-домашнему приветливой девушкой.

Шарлотта была вынуждена признаться самой себе: ни за что, ни за какие коврижки она сейчас отсюда не уйдет. Ну, обратила Беттина внимание на ее акцент — да и черт с ним. Не слишком тактично прикололась по поводу ее пижамы — это тоже ерунда, вполне простительно. Шарлотта привыкла ко всяким пинкам, ударам и уколам и могла бы справиться еще с дюжиной подобных оплеух. Зато сейчас у нее впервые за долгое время появилось столь важное в жизни чувство. Да, ее вышвырнули из собственной комнаты и собственной постели, отправили практически в никуда — в коридор, в пижаме и халате; да, она оказалась беспомощной перед наглостью соседки, — но теперь, по крайней мере, она чувствует себя не одинокой. Посреди ночи в этом почти пустом зале Шарлотта теперь не одна — рядом с нею, пусть и ненадолго, оказался просто нормальный человек, попавший в такую же дурацкую ситуацию… Уже одно это располагало к доверию — дружелюбная улыбка, нормальный разговор… Шарлотта была готова поделиться с Беттиной всем, что накопилось у нее за время пребывания в Дьюпонте, лишь бы ей только хватило смелости начать этот разговор…