– Да, – сознался он, – я слышал об этой безумной истории. Но сейчас нам не до нее. Вы только посмотрите вокруг!

Его жена Хелен, уроженка Бразилии, была миниатюрной, но пылала энтузиазмом. Ройбен никогда прежде не видел ее. Да, сказал Тим, он уже видел Шелби и Клиффорда, и, да, они проведут все рождественские каникулы в Хиллсборо, с родственниками.

Морт отозвал Ройбена в сторонку и взволнованным шепотом сообщил, что очень рад тому, что у Ройбена будет ребенок, но по его лицу было видно, что он очень тревожится, и Ройбен ответил, что все они сделают все возможное и даже больше для того, чтобы Селесте было хорошо.

– Знаешь, она все время говорит, что ждет не дождется дня, когда родит и передаст младенца Грейс, но я совершенно не знаю, верно ли она оценивает будущее, – сказал Морт. – Но уверен, что лучше места для малыша не найти.

Тут внимание Ройбена снова привлекли те же самые красавицы. Две из них – в своих совершенно явно сшитых на заказ платьях они выглядели сногсшибательно – обнимали Маргона, воспринимавшего это с холодной и даже довольно циничной улыбкой, а еще одна, смуглая, с иссиня-черными волосами и внушительным бюстом, продолжала держаться рядом с Тибо, который (как раньше заметил Ройбен) приветствовал ее у входа.

Взгляд больших черных глаз женщины казался теплым, пожалуй, даже нежным. Она приветливо улыбнулась Ройбену, и тот, когда Тибо, в свою очередь, взглянул на него, покраснел и отступил в сторону.

Собственно, почему бы Почтенным джентльменам не иметь подружек? Или друзей-женщин? Но кто они такие – обычные женщины или морфенкиндеры? От этой мысли его пробрало холодом. Он стеснялся разглядывать этих женщин, но, с другой стороны, так или иначе их разглядывали все присутствовавшие. Они выглядели здоровыми и сильными, были прекрасно сложены, изумительно одеты, многочисленные драгоценности надели явно не для того, чтобы остаться незамеченными. Так что, вполне возможно…

Маргон жестом поманил Ройбена к себе и быстро представил ему своих загадочных спутниц – Кэтрин и Фиону.

Вблизи их соблазнительный облик усиливался запахом – всего лишь обычным человеческим запахом, немного подчеркнутым искусственными благовониями. Ройбен пытался не смотреть на полуобнаженные бюсты, но это было не так-то просто: их платья очень походили на роскошные ночные рубашки.

– Очень рада наконец-то с вами познакомиться, – сказала Фиона, ослепительная и, судя по всему, натуральная блондинка с распущенными по плечам вьющимися волосами и почти бесцветными бровями. Она могла быть родом с севера, как и Сергей, с мощным костяком, но при этом изящно округлыми плечами и бедрами, но ее голос звучал просто, правильно и вполне современно. Ройбен никогда в жизни не видел столь крупных бриллиантов, как те, которые сверкали у нее на колье, браслетах и двух перстнях.

Ройбен знал, что если опустит взгляд на ее свободное платье с глубоким вырезом, то увидит соски. Поэтому он старался не отрывать взгляда от бриллиантов. Кожа у нее была настолько белой, что сквозь нее виднелись голубые сосуды, но при этом очень свежей и здоровой, а крупный рот имел очень красивую форму.

– Мы много слышали о вас, – вступила в разговор Кэтрин. Она казалась не столь решительной, как Фиона, и не протянула, здороваясь, Ройбен руку, как сделала та. Каштановые, почти прямые волосы Кэтрин были ровно и просто подстрижены. Как и Фиона, она в темном, усыпанном стеклярусом крошечном платье, туго обтягивавшем ее фигуру, казалась практически голой. Произнося свои слова, она искоса взглянула на Фиону, как будто хотела подметить ее реакцию, но глаза ее лучились теплом, и улыбалась она совсем как юная девушка. На подбородке у нее была милая ямочка.

– Очень необычный и внушительный дом, – добавила она, – и место очень красивое, и на отшибе. Полагаю, вам здесь нравится.

– О, да, очень, – ответил Ройбен.

– И вы сами действительно красивый и видный собой мужчина, как мне и говорили, – сказала Фиона, любившая, видимо, говорить все напрямик. – Я, честно говоря, думала, что они преувеличивают, – неодобрительно добавила она.

«И что же на это сказать?» – как всегда в подобных случаях, отчаянно подумал Ройбен. Комплиментом на комплимент отвечать не принято, но сказать хоть что-то нужно… Он никогда не мог придумать подходящего ответа, не нашел его и сейчас.

– Мы познакомились с вашим отцом, – сказала вдруг Кэтрин. – Совершенно очаровательный человек. А какое имя: Филип Эмануэль Голдинг!

– Он представился вам полным именем? – удивился Ройбен. – Не похоже на него. Обычно он так не делает.

– Ну, я немного поднажала на него, – призналась Фиона. – Он не похож на большинство сегодняшних гостей. Стоял одиноко, с отсутствующим видом и что-то бормотал, совершенно не обращая внимания на окружающих.

Ройбен громко рассмеялся.

– Наверно, он просто подпевал музыке.

– Скажите, это правда, что он останется жить здесь, с вами? – спросила Фиона. – Под этой самой крышей. Это вы вместе с ним решили?

Ошарашенный Маргон сурово глянул на нее, но Фиона этого не заметила, так как смотрела на Ройбена, который совершенно искренне не знал, что на это ответить и, более того, почему на это вообще нужно что-то отвечать.

– Я слышала, что он собирается поселиться здесь. – Фиона упорно не желала оставлять эту тему. – Это верно?

– Он мне нравится, – сказала Кэтрин, подойдя поближе к Ройбену. – И вы мне тоже нравитесь. Знаете, вы очень похожи на него, только в более темном варианте. Вы, наверно, очень любите его.

– Благодарю вас, – чуть ли не заикаясь, пробормотал Ройбен. – Я поражен… то есть я польщен. – Ему было неловко, он ощущал себя глуповато, но при этом было и ощущение обиды. Что эта женщина может знать о планах Фила? И какое ей может быть дело до них?

А Маргон заметно помрачнел, в выражении его лица появились тревога, недоверие и еще какое-то чувство, которое Ройбен не смог распознать. Фиона же холодно, даже с некоторым презрением, взглянула на Маргона и вновь перевела взгляд на Ройбена.

Маргон же вдруг чуть ли не грубо взял Фиону под руку и потащил своих спутниц прочь. Фиона смерила его высокомерным взглядом, но подчинилась или скорее позволила увести себя.

Ройбен пытался не смотреть вслед Фионе, но все же не смог удержаться – слишком уж выразительно колыхались ее бедра и бока. Она, конечно, вывела его из себя, но все же нельзя было не восхищаться ею.

Возле дальнего окна все так же стоял Фрэнк с третьей из поразительных женщин. Его жена? Тоже морфенкинд? Блеском черных волос и свежестью кожи она очень походила на Фрэнка. В отличие от двух других, одета она была в весьма целомудренный бархатный жакет и длинную юбку с множеством кружевных оборок, но привлекала к себе внимание ничуть не меньше, чем те. Фрэнк, судя по всему, разговаривал с нею о чем-то очень личном. Интересно, о чем? Может быть, Фрэнк сердится на нее за что-то, а она пыталась успокоить его, сопровождая свою речь короткими энергичными жестами и умоляющим взглядом?