Денис с трудом сдерживал смех. Олег, который, кажется, сам не очень задумывался, что потом, нашёлся:

– А никто не знает. И рассказать некому, – зловеще (как ему казалось) заключил он. Володька отреагировал мгновенно:

– Всё. Завтра у нас школы нет? Сплю до полудня, не меньше. И чтоб не будили, это же важнейший эксперимент!!!

Денис грохнул наконец. Олег открыл рот, чтобы озвучить что-то возмущённое, но тут из коридора раздался ужасный по исполнению и смыслу вопль Третьякова-старшего.

– Володька, удавку! Где удавка?!

Мальчишки только переглянулись и заржали уже на три голоса. «Удавками» отец Дениса называл галстуки, к которым испытывал необъяснимое отвращение. Это значило, что старшие тоже собираются на праздник.

Тот, судя по всему, уже шёл – по крайней мере, издалека доносился марш из репродукторов и неразборчивый, но бодрый голос диктора центральной радиостанции. А также добродушно-приветственное гавканье Презика – он провожал им всех, кто проходил мимо калитки. В обычные дни верный страж ничего такого не делал и вообще никак не реагировал ни на кого, кто не пересекал пограничную калитку. Но сегодня, как видно, решил тоже попраздновать.

Диктор между тем заорал что-то окончательно бодрое, и ему откликнулось дружное и хорошо различимое «ура!». Видимо, народу уже собралось достаточно, чтобы начать праздновать.

– Странно, что нам ещё телефон не оборвали, – заметил Денис немного удивлённо. Олег мрачно-пророчески ответил:

– Да всё просто. Мать шнур выдернула, вот и не оборвали.

Денис на миг застыл. В самом деле, Ольга Ивановна в последнее время, отчаявшись каким-то иным путём выгадать остальным спокойный отдых хотя бы по ночам, когда все домашние угомонятся, выдёргивала из розетки штекер телефона. И утверждала, что у неё это получается случайно, когда она подметает или моет полы.

– Чёрт! – наконец вырвалось у Дениса.

Грохот внизу подтвердил, что, похоже, все опаздывают…

…Мальчишки спустились вниз уже в форме, Денис – даже при пистолете. Взял он его потому, что белая кобура очень эффектно смотрелась на поясе. Береты у всех троих были аккуратно свёрнуты в ровные трубочки и заткнуты под погоны, начищенные ботинки сияли, на впервые надетых в этом году шортах – ни единой складочки, кроме бритвенно наглаженного острия впереди. Ярко свисали от плеч к правым нагрудным карманам разноцветные аксельбанты. Поблёскивали тканым металлом нашивки. А правый кармашек Денисовой рубашки украшала ещё и полученная в День Сева[31]от приехавшего в отряд Болховитинова «Рука Помощи»[32]. Если честно – Третьяков-младший даже не раздумывал особо – надевать или нет… Само наделось.

По правде сказать, Денис не очень понимал (а точнее – не задумывался над этим), что он, в сущности, уже стоит в одном ряду с теми, чьи имена ещё год назад он сам произносил только со священным трепетом белой зависти. А самым смешным было то, что он по-прежнему вовсе не ставил себя с ними в этот самый ряд. И если бы ему кто-то сказал, что как раз в эти дни в Великом Новгороде Мирослав Николаевич Волк решает вопрос о включении его портрета в очередной выпуск пропагандистского комплекта портретов-биографий «Слава Имперской Пионерии» – Денис ни за что не поверил бы. Рассмеялся бы и спросил с искренним удивлением: «Меня?! Это за что ещё?!» – и махнул рукой.

К счастью, и окружающие не испытывали к Денису никакого особого пиетета. Иначе всё это могло бы закончиться для мальчишки очень плохо… История знала такие примеры. И Денис знал и твёрдо помнил – знал и твёрдо помнил это каждый пионер Империи! – печальную судьбу отважного и доброго полковника морской пехоты Брежнева. Из тех, давних времён…

Все, стоя, пили чай со вчерашними пирожками с повидлом. Денис, спустившийся (из-за кобуры) последним, допил его первым и осведомился воинственно:

– Мы сегодня вообще идём или нет?!

– Успеваем, – бросил отец. И покосился на Ольгу Ивановну, которая выглядела недовольной. – Хотя кое-кто опять сделал всё, чтобы мы как следует отдохнули… Володька, фотоаппарат сверху принеси.

– Ой, правда, забыли! – Володька метнулся по лестнице. Загрохотал наверху; Денис с Олегом озабоченно переглянулись. Но Володька появился целый и невредимый. Вот только спускаться обратно по ступенькам он счёл ниже своего достоинства – спрыгнул с площадки через весь пролёт, победно потрясая чудом уцелевшим фотоаппаратом. – Во! Идём!

Кстати, Ольга Ивановна попыталась было остаться дома – мол, я праздничный обед приготовлю, и вообще… Но на этот раз у «домоправительницы» этот фокус не прошёл. Её буквально принудили одеться празднично и присоединиться к остальным. Впрочем, Денису показалось, что она всё-таки довольна…

…Дул совершенно уже летний ветер, и имперский флаг перед домом весело трепыхался в его порывах – не очень солидно, может быть, но с энтузиазмом. Первую фотографию дня сделали около него: взрослые выстроились в ряд, мальчишки присели перед ними, а перед мальчишками упал утомлённый Презик, в шерсть которого Володька мгновенно запустил обе руки. Так снимок (аппарат Денис поставил на калитку с пятнадцатисекундной задержкой) и получился…

Сразу за калиткой все обитатели дома Третьяковых пересеклись с соседями. Балуев, нёсший на плечах Никитку, смущённо улыбнулся в ответ на дружное приветствие и кивнул. Его жена тоже улыбнулась – лучше бы не надо, подумал Денис. Балуеву он по-прежнему не любил и совершенно ей не верил. Вот Ирка – та улыбалась хорошо, по-настоящему. А Никитка с отцовских плеч и вовсе засигналил руками так, что едва не свалился… И расцвёл, когда все замахали и ему, а Володька крикнул:

– Вечером приходи помогать! Декорации будем обновлять!

– Ага! – Никитка подпрыгнул на отцовских плечах. И опять замахал руками. Просто так уже, от избытка чувств, видимо.

Денис задумчиво проводил Балуевых глазами. Покосился на идущего рядом Олега и спросил – сам не ожидая того:

– Олег, а что ты будешь делать на следующий год?

Олег оканчивал школу. Денис вообще-то не ожидал, что друг ответит так быстро, тем более что раньше они как-то об этом не заговаривали – но, как видно, Олег уже об этом думал. И сказал негромко:

– Тут останусь. Тимофей Ильич уже давно предложил. Говорит – мол, я человек уже пожилой, а ты подучишься, ну и будешь у меня главным инженером. Я – главным инженером? – Олег покрутил головой с усмешкой. Но Денис серьёзно ответил:

– Это просто здорово.

– Да какой из меня инженер?! – Олег вздохнул.

– Ну да, ну да… и какой из тебя пионер? – понимающе закивал Денис. – И кто там ещё – библиотекарь, редактор еженедельной газеты, член совета отряда, командир первого звена… А уж наградной нож получить – и вовсе смешно, куда тебе… – Денис прервал довольно ехидный поток слов и крикнул: – О, Мишка катит! Интересно, Пашка уже на месте?