– Мои братья не обидят тебя.

– Я не умею танцевать.

Его брови приподнялись.

– Тебя не заставят танцевать, если ты не захочешь.

Я не уловила его взгляда. Танцы давали мне возможность провести время с каждым из его братьев. Я представляла, как общаюсь, и не хотела, чтобы недостаток изысканности помешал моей миссии. Поскольку я больше не могла заговорить вино, танцы и потягивание напитков оставались идеальными поводами для разговора.

– Возможно, ты прав. – Я заставила себя улыбнуться. – Глупо беспокоиться.

Гнев ответил не сразу. Он склонил голову набок и прищурился.

– Ты танцевала у костра в ночь, когда встретила Похоть. Тогда ты была великолепна. Не понимаю, почему у тебя могут возникнуть проблемы с вальсом.

Я пожала плечами и снова бросила взгляд на столик рядом с нами. Несколько странных кинжалов были аккуратно выложены в ряд. Полностью черного цвета с вырезанной длинной частью по центру рукояти и клинка.

– Восьмидюймовые метательные ножи. – Гнев подошел к столу и взял один. – Они сделаны из прочной стали с гладкой ручкой, чтобы не мешать захвату, и утяжелены спереди, чтобы сделать бросок более точным. Хочешь попрактиковаться?

Я провела пальцем по холодному металлу.

– Да.

– Возьми за нижнюю часть. Мы поработаем над техникой вращения.

Я держала нож за ручку, нацелившись на деревянную мишень в дальнем конце оружейной комнаты, которую указал Гнев. Нож пролетел в воздухе, приземлился слева от центра и упал на пол. Принц демонов кивнул и протянул мне еще один клинок.

– Нож не вошел, потому что ты стоишь слишком близко.

– Откуда ты знаешь?

– Если лезвие наклонено вниз при падении, это означает, что тебе нужно отступить. Когда метаешь ножи, попадешь ты или нет, наполовину зависит от того, где ты стоишь.

Я изменила позицию, затем повторила. На этот раз удар пришелся справа от красного кружка, и нож застрял. Меня охватило глубокое чувство восторга.

Я протянула руку, ожидая следующего клинка, и с удивлением почувствовала, как пальцы Гнева вместо этого сжимают мои. Я сжала их в растерянности.

– Что ты…

– Мы начинаем следующий урок. – Он осторожно притянул меня ближе. – Положи одну руку на мое плечо. И держи. Хорошо. – Он наклонил нас, затем выпрямился в полный рост. – Движения просты. Будем танцевать квадратами. Сделай шаг назад на носочек правой ногой и притяни левую. Во время движения держи их на расстоянии фута.

– Мы не можем танцевать здесь.

– Конечно можем.

Наша пара выглядела странно. Грудь Гнева была обнажена, кожаные штаны облегали его формы, а я одета в багровый шелк. Похоже, он не возражал. Он вел себя так, как будто был в лучшем вечернем наряде. Принц-воин медленно вел нас, между нами было расстояние, и мы двигались назад, в стороны и вперед, в вольной интерпретации квадрата.

Я смотрела вниз, опасаясь наступить ему на ноги или запутаться в шагах.

– Подними подбородок, чтобы с любовью смотреть мне в глаза. – Он ухмыльнулся моему сердитому взгляду. – Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на том, насколько я хорош, насколько я талантлив в танцах и убийствах, и забыла обо всем остальном. За исключением того, как сильно ты хочешь меня поцеловать.

Я ничего не могла с собой поделать и засмеялась:

– Ты неисправим.

– Возможно. – Его голос стал низким и соблазнительным, когда рука скользнула к моей пояснице, притягивая меня немного ближе. – Но теперь ты вальсируешь как богиня.

Его тепло, его похвала, твердые мышцы под моими пальцами… заставили меня прильнуть ближе. Гнев прижался губами к моему уху:

– Ты…

– Теперь тут чертов бальный зал? – Анир прислонился к дверному косяку, скрестив руки. Ленивая ухмылка расплылась по его лицу, когда он захлопал ресницами. – Вы будете обучать этой новой технике всех солдат, Ваше Высочество, или только таких, как мы, хорошеньких?

С огромным усилием Гнев оторвал от меня взгляд, но продолжал держать в той же позе.

– Хороший боец владеет оружием. Великий боец умеет танцевать. Возможно, я назначу тебя новым учителем танцев.

– Хотя звучит и захватывающе, я пришел с новостями из темницы. – Анир с серьезным выражением лица оторвался от стены. – Это смертный.

Гнев напрягся:

– Что случилось?

Анир посмотрел на меня:

– Он просит Эмилию.

– Антонио? – Я отошла от Гнева, сердце бешено колотилось. – Он здесь?

Я ожидала, что темница Дома Гнева окажется под землей. Бесконечная тьма, нарушаемая лишь скудными огоньками факелов, разбросанными по пустынным коридорам. Камни, пропитанные мочой и прочими отвратительными запахами забытых и проклятых, проникали в самую суть этого места. Крики измученных душ, которые оказались настолько отвратительными, чтобы оказаться в заточении в Аду. Я решила, что плач, который я слышала в саду, исходил из этих камер.

Реальность оказалась совсем иной.

Мы поднялись по широкой каменной лестнице в башню, воздух был свежим и чистым, а свет лился через серию арочных окон, расположенных высоко под потолком. Наверху нас встретила красивая деревянная дверь. Снаружи не было охранников. Не было и оружия, направленного на убийцу, который ожидал – прямо за бледными каменными стенами – аудиенции у принца и возможной принцессы этого Дома Греха.

Я недоверчиво взглянула на Гнева.

– Вы оставили его без присмотра?

– Дверь заколдована. А еще снаружи замки. – Он приложил ладонь к дереву, и та со щелчком открылась. – Она заговорена, чтобы мы оба могли открыть ее.

Я медленно кивнула. Казалось, я потеряла способность говорить. Гнев либо доверял мне больше, чем показывал, либо не считал меня угрозой. С его стороны было глупо недооценивать меня. Я вошла в комнату и остановилась.

Антонио сидел в мягком кожаном кресле, а рядом с ним на низком столике стояли книга и дымящаяся чашка чая. На коленях было разложено одеяло. Он находился в нише, откуда открывался вид на заснеженные горы королевства. Черная река извивалась по земле, как гигантская змея. Вид был захватывающий, а комната намного лучше, чем общежитие святого братства. Эта тюремная камера казалась просто верхом уюта и комфорта. Я не была уверена, что дышу.

Антонио взглянул на нас, когда мы вошли, его карие глаза были теплыми и дружелюбными. Исчезла прежняя ненависть, с которой он смотрел на меня. Отвращение.

– Эмилия. Ты пришла.

При виде его улыбки на меня накатила непреодолимая волна гнева. Мягкий тон его голоса. Он – клинок, убивший мою сестру-близнеца, а теперь бездельничающий с книгой и теплым напитком. Как будто он получил прекрасную передышку от святого братства вместо того, чтобы страдать за свои преступления. В конце концов, Гнев поступил мудро, скрывая от меня его местонахождение.