В конце моей пламенной речи голос всё звучал громче и громче, а улыбка Вадима становилась шире и шире.Бесит! Ненавижу, когда моё мнение не спрашивают.

– Алинка, – вдруг он заключил меня в кольцо своих рук и сжал так, что чуть рёбра не треснули. Головой прижался к моей макушке, вдыхая аромат волос. – Я люблю тебя, малышка. Я же сказал. Но я не хочу, чтобы ты страдала из-за меня.

– Я буду страдать без тебя, бестолочь, – пихнула его в плечо. – А не из-за тебя. Ты сам сделал так, что я уже не хочу видеть своё будущее без тебя, а теперь сваливаешь? Козёл!

В ответ парень засмеялся и начал заваливать меня на диван. Руки мигом заползли под майку.

– Эй!! Убери руки, я ещё тебя не простила! Придурок….

Слова потонули в поцелуях. Кажется, Вадим решил выпрашивать прощения по-другому. Подумал, что два-три оргазма мне хватит, чтобы простить. И не прогадал, засранец… Любимый засранец.

Секс после ссоры бывает крайне жарким, и я это ощутила не на словах… Ему было всё мало и мало.

– Только попробуй меня бросить ещё раз. Я сама возьму твой этот твой кастет и отобью тебе яйца! – заявила я после второго по счёту захода.

– Ого, да и в тебе открываются неожиданные стороны, моя амазонка, – насмешливо ответил он, притягивая меня к себе на плечо.

– Как ты там сказал однажды? «Не со мной – значит, ни с кем!». Без яиц сложно будет найти другую.

– А кто-то тоже одержимый, да? – синие глаза опять заволокло желанием. – А не только один я.

Казалось, что я больше просто не смогу захотеть секса, но тело немедленно отозвалось на ласки пальцев на моих складочках…

На следующий день Алла Григорьевна заглянула к нам. Одеться толком не успели после сна. Я так и осталась сидеть на постели в футболке Вадима.

– Ма, ты чё так без звонка? – укорил её парень, открыв дверь.

– А что такое? Ты разве не один?

– Нет, не один.

Недолго думая, Алла прошла и заглянула в спальню. Вот же любопытная! Ну сейчас начнётся…

Женщина уставилась на меня, будто я полтергейст, так и остановившись в дверях.

– Она? – воскликнула Алла. – Что здесь делает она?!

– Не она, а Алина, мам, – парень обошёл её и встал между мной и матерью. – Алина тут живёт.

– Как это живёт? Вадик, ты…– мать Вадима просто задыхалась от возмущения. – После всего? Ты с ума сошёл? Я не позволю! Тебе неясно сказали, чтобы ты не приезжала сюда?

Зажалась в ком. Она никогда меня не примет…

– Мама, сядь и замолчи, – грубо оборвал её Вадим.

Теперь она ошарашенно уставилась на своего сына, открыв рот.

– Сядь. Пожалуйста, – уже мягче попросил парень.

Алла опустилась в кресло напротив кровати и смотрела на Вадима, удивлённая и обиженная его грубостью.

– Мама, мне не десять лет. Не надо ничего за меня решать, – заговорил Вадим. – Я хочу быть с Алиной. И тебе придётся принять мой выбор. Это моя жизнь и моя девушка. Что ты на неё обозлилась? Я бил Витальку, а не Алина. Она мне отговаривала от этого, если хочешь знать, но я не послушал. Только я один виноват во всём. Я влез в их отношения. Она долго сопротивлялась и пыталась сохранить брак. Я всё разрушил, только я. Так что оставь в покое Алю, она ни в чём не виновата! Ясно тебе?

– Нет, мне неясно, – вскочила на ноги Алла. – Из-за неё в больнице Виталик, а ты пойдёшь под суд. Вы оба мне как дети, и кого бы она не выбрала, мне всё равно больно!

– Твой любимый Виталик её избил и пытался изнасиловать, когда она сказала о разводе и что любит меня, чтобы ты понимала, за что он получил!

На время она зависла, переваривая полученную информацию и села в кресло обратно.

– Если она так тебя любит, что же довела до такого? – продолжила Алла. – Я не верю в такую любовь!

– Но Алина тут. Даже после новости об уголовном деле. Она вернулась за мной. Она здесь. Разве этого мало тебе? Мне вполне достаточно. Мы поженимся, и будем вместе.

– Я не дам вам жениться! – нахмурилась женщина. – Только через мой труп! Не на ней.

– Тебя никто и не спрашивает, мама, – кинул ей в лицо Вадим. – Ты мне мать, но не заставляй меня выбирать между вами. Мне нужна Алина. Я её люблю. Я её принимаю. И ты прими. Потому что будет так, как я сказал.

Алла поняла, что смысла спорить нет, и её сын всё уже решил. Нервно провела рукой по волосам.

– Как знаешь, – устало ответила она. – Надеюсь, ты не ошибся с выбором, потому что я не благословлю ваш брак. Я проклинаю тот день, когда она сюда приехала!

Встала с кресла и пулей вылетела из комнаты. Через пол минуты громко хлопнула входная дверь.

Я опустила голову на колени и обняла их. Слёзы бежали само собой.

– Алинка, – присел Вадим рядом и обнял меня. – Ну не плачь ты. Примет она, никуда не денется. Я тебя люблю, она же должна меня понять.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Давай, я лучше уеду?

– Что ты сказала? – синие глаза уставились на меня.

– Уеду, говорю, лучше. Ну зачем тебе эти скандалы с мамой? Она не поймет нас никогда. Найдёшь себе другую, хорошую, не такую, как я.

– Нет, – отрезал он. – Никуда ты не поедешь. Ты любишь меня, и мне плевать, как весь мир отнесётся к нашим отношениям. Теперь я убедился в том, что нужен тебе. Значит, не оставлю в покое. Уедешь – найду после тюрьмы. Выйдешь замуж – ещё раз отберу у другого. Ты только моя.

Синие глаза горели при этих словах. Эта страсть и одержимость всегда меня пугала, но вместе с тем я понимала, что меня, наверное, никто и никогда так не любил как Вадим. Ну куда я от него денусь? Я не смогу… Даже ради его мамы.

– Ты не бросишь меня, Алинка? – прижал меня к себе парень.

– Нет, – покачала головой я. – Я останусь. До суда точно.

– И после суда оставайся. Машину я выставил на продажу, а дом пусть остаётся. Живи здесь, нечего тебе по съёмным хибарам скитаться. Мой дом – теперь твой. Просто дождись, и будем мы счастливы, наконец.

– Я подумаю. Хотела уехать в Астрахань.

– Нет. Там тебе будет тяжело одной. Оставайся.

Мы ещё долго спорили, но в итоге я сдалась. Лучше жить здесь, чем что-то снимать и скитаться по чужим квартирам. Работу только искать опять здесь, но это вопрос решаемый. Страшно пересечься со старыми знакомыми, ведь будут шипеть как змеи за спиной, страшно, что решат на суде…

Но будет как будет, мы-то что можем сделать? Люди все подневольные. Вадим во всём сознался, и дело обещали довести до суда очень скоро, потому что все материалы на руках, никто ни от чего не открещивается. Что ж, это мужской поступок. Наделал дел – отвечай. Я горжусь им, что не стал бояться, юлить, и раз уж понял, что на откуп денег нет, стоически принимает возможное наказание.