— А что бы выбрал ты, если придерживаться твоего сценария? — спросил Чет.

— Давайте посмотрим. — Джек на минуту задумался. — Я бы выбрал устойчивый к антибиотикам штамм возбудителя дифтерии или коклюша. Эти наши старые знакомые иногда совершают на нас опустошительные набеги. Или нет! Знаете, что подойдет лучше всего? Грипп! Вирулентный штамм вируса гриппа.

— Вот это воображение! — восхитился Чет. Лори решительно встала.

— Я пойду работать, для меня этот разговор слишком перегружен гипотезами.

Чет последовал ее примеру.

— Никто не хочет со мной поспорить? — возмутился Джек.

— Ты же знаешь, как мы к этому относимся, — сказал Чет. — Это не более чем оральный онанизм. Чем больше ты думаешь и говоришь об этой чепухе, тем больше в нее веришь. Был бы предмет для размышления, если бы это была одна болезнь, но теперь их уже четыре. Где он берет микробы? Как будто бы это добро можно заказать по телефону в ближайшей пиццерии! Все, пока. Увидимся наверху.

Джек рассеянно следил, как Лори и Чет относят грязную посуду и выходят из буфета. Он сидел на месте и обдумывал слова Чета — в чем-то его приятель был прав: где злоумышленник берет возбудителей заболеваний? Об этом Джек не думал и теперь не знал, как ответить на этот вопрос.

Джек встал и потянулся. Выбросив грязный поднос и пакеты из-под сандвичей, он тоже отправился на пятый этаж. Когда он вошел в кабинет, Чет даже не поднял головы.

Усевшись на свое место, Джек просмотрел все папки и свои записи, стараясь определить время смерти тех женщин, которые работали в отделе централизованного снабжения. На сегодняшний день умерли четыре сотрудницы — руководителю отдела есть над чем поломать голову!

Джек просмотрел свои материалы, чтобы уточнить время смерти других жертв страшных болезней. Чтобы восполнить пробелы, касавшиеся тех умерших, которых вскрывал не он, Джек позвонил старшему помощнику врача Барту Арнольду.

Получив всю информацию, Джек сразу понял, что при каждой вспышке последней умирала женщина — сотрудница отдела централизованного снабжения. Это означало, с известными, правда, оговорками, что в каждом случае эти женщины заражались последними. Джек не в первый раз задавал себе вопрос, что бы это могло значить, но ответа не находил. Но он отметил эту любопытную деталь.

— Мне надо поехать в Манхэттенский госпиталь, — внезапно произнес Джек и поднялся из-за стола.

Чет опять не поднял головы.

— Делай что хочешь, — обиженно сказал Макговерн, — ты же совершенно не считаешься с моим мнением.

Джек натянул на себя кожаную куртку.

— Не воспринимай это как личную обиду, — сказал он. — Я очень ценю твою озабоченность, но я должен это сделать. Мне надо своими глазами посмотреть на этот странный отдел снабжения, где мрут люди. Конечно, все может оказаться и совпадением, я согласен, но мне кажется, что за этим прячется нечто большее.

— Что ты скажешь Бингхэму и как быть с теми бандитами, о которых говорила Лори? — спросил Чет. — Ты слишком рискуешь.

— Такова жизнь, — ответил другу Джек. Он похлопал Чета по плечу и направился к лифту. Не успел он выйти, как раздался телефонный звонок. Джек поколебался, не зная, стоит ли отвечать. Обычно в такое время звонили из лаборатории.

— Хочешь, я послушаю, — предложил свои услуги Чет, видя колебания Степлтона.

— Нет, пожалуй, я сам возьму трубку, — решил Джек. Он вернулся к столу и поднял трубку.

— Слава Богу, ты на месте. — В раздавшемся в трубке голосе Терезы прозвучало явное облегчение. — Я так боялась, что не застану тебя именно сейчас.

— Что случилось? — встревожился Джек. По голосу Терезы он понял, что та в панике.

— Произошла катастрофа, — ответила она. — Мне надо немедленно тебя увидеть. Можно, я приеду к тебе на работу?

— Так что случилось?

— Я не могу сейчас говорить. Случилось такое, что я не могу рисковать. Нам надо срочно поговорить с глазу на глаз.

— У нас тут у самих масса неприятностей, а я собираюсь уходить. Ты поймала меня на пороге.

— Это очень важно, — продолжала настаивать Тереза. Вспомнив, какое участие приняла Тереза в случившемся с ним несчастье, Джек сдался.

— Ладно, — согласился он. — Поскольку я ухожу, то давай я приеду к тебе. Где нам лучше встретиться?

— Ты поедешь в центр?

— Да.

— Тогда давай встретимся в том кафе, где были в воскресенье.

— Сейчас приеду, — сказал Джек.

— Я буду тебя ждать. — Тереза повесила трубку.

Джек смущенно взглянул на Чета:

— Ты что-нибудь слышал?

— Трудно было не услышать. Так что у нее стряслось?

— Не имею ни малейшего представления.

Не тратя времени, Джек вышел из здания управления и тут же, на Первой авеню, поймал такси. Несмотря на пробки, до места он добрался довольно быстро.

Кафе было переполнено. Он нашел Терезу в дальнем углу сидящей на маленькой банкетке. Устроившись напротив, Степлтон сразу понял, что Тереза вне себя — губы плотно сжаты, в глазах едва сдерживаемый гнев.

— Ты мне не поверишь, — произнесла она сдавленным шепотом, подавшись вперед.

— Президенту и дирекции не понравился твой показ? — спросил он.

Тереза пренебрежительно махнула рукой.

— Я сама отменила его.

— Почему? — Джек был искренне удивлен.

— Потому что у меня хватило ума или интуиции позавтракать сегодня с одной знакомой из Национального совета здравоохранения, — ответила Тереза. — Она работает там вице-президентом по маркетингу. Когда-то мы с ней вместе учились в колледже, и я решила через нее устроить утечку информации, чтобы заинтересовать своей рекламой высокое начальство совета. Я была просто на сто процентов уверена в успехе, но моя знакомая огорошила меня новостью, что при любых обстоятельствах моя кампания неминуемо провалится.

— Но почему?

Джек терпеть не мог медицинскую рекламу, но то, что он видел у Терезы, было очень интересно.

— Потому что Национальный совет смертельно боится всяких упоминаний о нозокомиальной инфекции, — зло ответила Тереза. Она опять придвинулась поближе к Джеку и заговорила форсированным шепотом: — За последние месяцы у них у самих были проблемы на этой почве.

— Что за проблемы?

— Ничего похожего на то, что происходит в Манхэттенском госпитале. Но это были достаточно серьезные случаи — несколько человек даже умерли. Но самое главное не это. В провале кампании заинтересованы прежде всего наши сотрудники — Элен Робинсон и ее шеф Роберт Баркер. Они знали о позиции Национального совета, но ничего мне не сказали.

— Но это же непрофессионально! — возмутился Джек. — Я думал, что все в вашей команде стремятся получить хороший результат.