- Ты на меня не злись. Я и сам не знал, что жена заявится.Там она наговорила лишнего, - в голосе Марата послышалось сожаление. - Ерундаполучилась.

- Ничего страшного. Я уже привыкла.

- К чему? - не понял меня Марат.

- К тому, что у всех мужиков есть жены, и постояннополучается какая-то ерунда.

- Ладно, я тебе потом все объясню. Говори адрес.

Я передала трубку деду и произнесла на одном дыхании:

- Дед, назови свой адрес.

Дед принялся говорить с Маратом, а я вернулась к мирнопосапывающему Жану, сев на краешек дивана, стала нежно гладить его по волосам.

- Жан, - шепотом начала я говорить со своим любимым. - Ятебе изменила с незнакомым мужчиной. Ты знаешь, что это значит? Это значит, чтоя перестала о тебе мечтать. Я долгое время о тебе мечтала, а после тогоразговора в отеле, когда ты дал мне понять, что останешься со своей семьей, япотеряла свою мечту. Знаешь, я бы могла родить ребенка от тебя... Какая в нембудет кровь? Французская? А вдруг он будет бредить Парижем и, когда вырастет,уедет к тебе, оставив меня одну?! Знаешь, а ведь это так страшно. Сначала тебяпокидает любимый мужчина, а затем ребенок, которого ты любишь больше всего насвете. Жан, я боюсь одиночества. Бессонные ночи, слезы в подушку, сердечныекапли, вой одинокой волчицы в пустой квартире, боль от того, что кто-тосчастлив, а ты нет. Это страшно, Жан. Господи, как же это страшно. Я былаодинока, пока не встретила тебя. А теперь я стала одинока, потому что у нас стобой больше ничего не будет и нас уже ничего не связывает. Ты чужой муж, и утебя есть близкие, которые тебе действительно дороги. А я хотела получить то,что никогда не будет принадлежать мне.

Я хотела получить твое сердце. Но оно, увы, принадлежитдругой женщине.

В комнату вошел дед с двумя доверху наполненными рюмками.

- Валентину помянуть надобно, - траурным голосом произнесМатвей. - Хорошая она женщина была, л??дная. За ней всегда мужики ходили.Особенно молодые. А она как с этим Владом связалась, так все у нее пошлонаперекосяк. Давай ее помянем. Пусть земля ей будет пухом.

Выпив до дна, я отдала пустую рюмку деду и вновь села рядомс Жаном.

- Понравился мне этот Марат, - дед сел на стул у окна.

- Чем?

- В нем настоящий мужик чувствуется. Сильный, волевой,мужественный. За таким, как за каменной стеной.

- Как ты мог это по телефону понять?

- Он так бережно к тебе относится. Сказал, что по твоемуголосу догадался, что ты плачешь.

- Интересно, как он мог догадаться. Я даже в трубку невсхлипывала.

- Значит, он смог тебя почувствовать. Сказал, чтобы я тебяберег, как зеницу ока, что ты ему очень дорога.

- Врешь ты все. Не мог он так сказать.

- А я тебе говорю, мог. Мне врать незачем. Он оченьпереживает, что, пока сюда доедет, ты еще куда-нибудь сбежишь. Он очень сильнобоится тебя потерять.

Дед загадочно улыбнулся и покачал головой:

- О, Томка, и как ты с двумя мужиками-то справишься? Хотя, впринципе, одного во Францию отправишь, а другой наш, родной, казанский. С нимты здесь будешь. Два мужика - это мелочи. Некоторые в наше время целый гаремимеют.

- Да какой гарем? У нас с мужиками дефицит происходит.Сейчас каждый второй мужик на две семьи живет, потому что мужиков мало. Всем нехватает.

- Может, и мне, кроме своей Матрены, еще кого-нибудьзавести? - мечтательно спросил меня дед.

- Конечно, заведи. Найдешь ту, которой коттедж не нужен, ибудете коротать с ней старость. А то бегаешь на свиданье, как будто тебедвадцать. Найди женщину для жизни, а не для беготни.

...За разговором с Матвеем время прошло быстро. Услышав, чтоу дома остановилась машина, мы одновременно встали и направились к входнойдвери.

- Приехал, - умиротворенно произнесла я и посмотрела навыскочившего из машины перепуганного Марата. Он был не один, а с парочкой ребятиз охранного агентства.

- Как ты здесь оказалась? - Марат обнял меня за плечи ипритянул к себе. - Я так летел, но быстро не получилось.

Сказав эти слова, Марат поцеловал мои волосы и повел в дом.

- Сейчас ты мне все расскажешь.

Как только мы вошли, Марат вновь притянул меня к себе, будтобоялся, что если отпустит, то потеряет меня уже навсегда.

- Тома, ты хоть немного по мне скучала?

Я не ответила и виновато посмотрела на проснувшегося Жана,который уже сидел на диване и рассматривал всех, кто вошел в дом. Марат уловилмой взгляд и, прижимая меня к себе посильнее, непонимающе посмотрел в ту жесамую сторону, что и я.

- Тома, кто это?

- Это француз.

- Какой еще француз?

- Тот француз, которого я потеряла...

- Ты хочешь сказать, что ты его нашла?

- Как видишь, нашла.

- Марат, его срочно в Париж надо.

- Что значит срочно? - покосился Марат на Жана.

- Чем быстрее, тем лучше.

- Ну Париж, это же не соседняя деревня. Поэтому быстро врядли получится.

- Ему сначала до Москвы нужно добраться, а там уже легче.

- Да уж, влип твой француз, ничего не скажешь. А что у негоглаза такие осоловелые? Он курнул, что ли, чего?

Да это я его своей ядреной самогонкой напоил, - похвасталсядед. - Моя самогонка кого хочешь с того света поднимет и на ноги поставит. Онау меня целебная.

Я посмотрела на деда и тихо сказала:

- Матвей, мы сейчас уедем, а ты сразу звони в милицию.Сделай все так, как мы с тобой договаривались.

- Может, с утра позвоню? Уже ведь ночь. Что тут милиция впотемках шарахаться будет?

- Нет. Звони сейчас.

- Ладно, позвоню. Я сейчас все равно не усну. Как бы мнеэтого ни хотелось, не усну.

- А что случилось? - Марат никак не мог понять, о чем мы сМатвеем шепчемся.

- Валю убили, - с трудом проговорила я и уткнулась ему вплечо.

- Какую Валю?