— Вам понятно? — спросила Екатерина Васильевна. — Левая нога, но правая рука с палкой… Правая нога… Да, где-то так… Ну как, освоили?

— Пробую, дорогая… Трудновато…

Да, наука хождения с палками, то есть скандинавская ходьба, давалась с трудом из-за координации. Екатерина Васильевна подбадривала ее, она из тех, кто радуется малейшим успехам, к которым сама имеет отношение:

— Поначалу не трудно, а неудобно, вы быстро освоитесь.

— Неужели? — шагая медленно, потому что надо правильно ставить чертовые палки, проговорила Гринбес. — Меня зовут Лидия Николаевна, можно просто Лида.

— Очень приятно. А я Екатерина Васильевна… можно Катя.

— И мне… приятно… Может, отдохнем? Вон скамейка.

— Я не привыкла, мне нравится пройтись, а потом отдыхать с чувством выполненного долга. Вы садитесь, а я пройду свой круг и присоединюсь к вам.

— Ладно, я с вами.

Вот Катя, блин! Вечный двигатель. Лидия Николаевна поплелась за ней, ставя палки как попало и сказав своей учительнице, что пока она просто пройдется, чтобы привыкнуть к хождению.

Это место больше похоже на лесопарк, диковатое, хотя и огорожено заборчиком из толстых прутьев без узорчатых излишеств, но для леса парк недостаточно велик, а для парка не облагорожен. Тут есть поляны, дорожки, скамейки, есть и палатки со столиками, где можно купить воды, еды и мороженого, только не в столь ранний час.

Лидия Николаевна честно плелась за Катькой, которая включила бешеную скорость для пенсионерки, а то, что она пенс — сомнений нет. Сколько же ей на самом деле стукнуло? Жаль, не по башке. Бегай теперь за Катькой. К тому же у нее рот не закрывался, она в курсе обо всем: политика (ну, как же без нее жить?), последние новости, кухня, здоровье и как с ним бороться… Уморила и утомила.

К концу «прогулки» Лидия Николаевна выдохлась, ощущала себя — будто ее пропустили через мясорубку и сделали фарш, взмокла, словно побывала в парной, еле добралась к машине, а там… целуются. Бедняжкам ночи не хватило нацеловаться.

— Тук, тук, тук… — сказала она, открыв дверцу и умостившись на свое законное место. — Извиняюсь, что помешала, но бабушка Лида сильно устала.

— Извините, — смутилась Ирина. — Ну что, знакомство состоялось?

— Состоялось. Завтра мы снова ходим вместе, если до этого счастливого часа я не окочурюсь. Надеюсь, она пригласит меня на чай или я сама напрошусь. А теперь топайте, я отравлена кислородом, мне срочно надо покурить, потом домой переодеться и на работу…

* * *

На лифте Даниил спустился вниз, подошел к стойке ресепшен и показал молодому человеку конверт с одной записью: «Даниилу Шубину».

— Это кто оставил? — полюбопытствовал он.

— Не знаю, — ответил тот. — Я пришел, конверт лежал здесь. Хотите, спрошу у девочек, они до меня здесь дежурили и…

— Спросите, — не дослушал Шубин.

Молодой человек ушел, вернулся через минуту и не обрадовал:

— Простите, но они не знают. Для вас это важно?

— Разумеется. Иначе я не пришел бы.

— Так выяснить очень просто.

— Каким образом?

— Зайдите на охранный пункт и посмотрите видео. В нашем центре видеонаблюдение ведется круглосуточно, съемки хранятся некоторое время.

— Благодарю.

Даниил отправился к охранникам, там он показал конверт, но не сказал, что написано было в сообщении. Попросил отследить (за вознаграждение), кто положил на столе ресепшен конверт, и ушел. Охранник с лицом, не отягощенным интеллектом, и расплывшимся телом заглянул внутрь конверта, после чего разочарованно протянул:

— Без письма отдал.

— А зачем тебе знать, что написано в письме? — спросил второй охранник, сидевший перед мониторами на стене. — Меньше знаешь, крепче спишь.

— Ну как тебе сказать… — усмехнулся первый. — Всегда интересно, что пишут анонимно молодому козлу с количеством бабок, как у шейха.

— В любви объясняются и назначают свидание, — съязвил его партнер, отыскивая в прямом смысле вчерашний день в компьютере.

— Ага, пришел бы он с отмороженной рожей к нам, если б ему назначали свиданку. Нашел?

— Значит, угрожают. Шантажируют. Ну и самое малое — приглашают на мероприятие, где будут клянчить деньги, от этого тоже радостным не будешь. Нашел. Садись и смотри… Это вчерашний вечер, администраторская стойка как на ладони, а это — сегодняшнее утро.

Первый уселся за монитор, подпер ладонями пухлые щеки и чуть не уснул после первых кадров. Второй слегка ударил его по спине ладонью:

— Эй! Смотри, а не спи! Нам нехилый гонорар обломится, если найдешь того, кто оставил конверт. Смотри и сравнивай конвертики.

— Да я… смотрю… Чего ты? Найду, найду… будь спок.

* * *

Настроение у Лидии Николаевны было отвратным, она третий день ходила за позитивной Катькой с дурацкими палками, а ее никак не приглашали в гости. Тело болело адски, руки тоже, и это всего лишь из-за палок, которые невесомые! Мышцы болели так, словно Лидия Николаевна работала на разгрузке угля лопатами в течение недели, оттого заполучила жуткую крепатуру. Какое ж тут настроение, но она мужественно продолжала работать, собрав оперативников:

— Ну? Чего молчим?

— У нас приступ сострадания к вам, — сказал Стива.

— Отвали со своим состраданием, — забухтела она. — Что у нас с пальцами Шубиных? За это время можно пальцы всего города сравнить. Моя устала и злая еще со вчерашнего дня, поэтому моя хочет услышать что-нибудь приятное.

— Предварительный результат есть, его пока не оформили, — решил на себя принять удар Стива, если Гринбес будет недовольна. — Короче, форма пальцев Шубина с фотографий трехлетней давности не соответствует форме пальцев нынешнего Шубина.

— День начинается с хороших новостей, — сказала Лидия Николаевна, заерзав и морщась от боли.

— Тем не менее знаете, на чем сошлись эксперты?

— Конечно, не знаю. Откуда?

— Пальцы близки по форме.

— И что это значит?

— Возможно, Шубин в прошлом и тот, которого мы знаем сейчас, родственники, но не факт.

— Близнецы, что ли? — скептически фыркнула она, а потом и вовсе рассмеялась сипло-хриплым смехом курильщицы.

— Нет. Просто родственные связи. Возможно!

— Из твоей фразы нужно вырезать слово «возможно», тогда и докладывать мне, а до этого… Ты меня понял? Идентификация Аркадия Резникова как движется?

Стива неопределенно пожал плечами, что вовсе не означало, будто он не знает, как обстоят дела с поисками подлинного имени убитого Резникова. Просто хорошие новости закончились, это Лидия Николаевна поняла: