Впрочем, в голове Тоби тут же всплыл спокойный голос Бриджит, каким та рассказывала ему об обыске ее дома. Пока Тоби обходил кватиру, принюхиваясь и присматриваясь, в нем неуклонно росло чувство тревоги. Он поднимал и осматривал разные вещицы, безуспешно пытаясь вспомнить, тут ли он оставлял их в последний раз, распахивал шкафы и выдвигал ящики, так ничего и не обнаружив. На курсах Тоби рассказывали, что профессионально работающие люди во время обыска всегда снимают свои действия на камеру, чтобы потом вернуть все вещи точно на их места. Тоби задумался, не проделали ли то же самое и в его квартире.

Но всерьез он встревожился только тогда, когда пошел проверить флешку, которую три года назад спрятал за свадебной фотографией бабушки и дедушки. Фотография висела на том же месте, что и обычно: в темном углу коридора между прихожей и туалетом. За прошедшие годы Тоби не раз порывался перевесить ее куда-нибудь еще, но так и не придумал более темного и менее подозрительного места.

Флешка была на месте, надежно прикрепленная к обороту фотографии промышленным скотчем, который, судя по всему, тоже никто не трогал. Вот только стекло у фотографии было чистеньким, а за Лулой такого рвения раньше не наблюдалось. Да и не только стекло сверкало и сияло, но и рамка — даже самый верх рамки, то есть то место, которого миниатюрной Луле видно никогда не было.

Может, она встала на стул? Наперекор всем своим обычаям вдруг решила отмыть абсолютно все и везде? Тоби уже собрался было позвонить ей, когда вдруг хлопнул себя по лбу и чуть не рассмеялся. Какой же он параноик! Он совершенно забыл, что Лула недавно взяла отпуск и уехала, а заменяла ее теперь куда более добросовестная дылда по имени Тина, ростом куда выше подруги.

Все еще улыбаясь, Тоби сделал то, что намеревался сделать, прежде чем его охватила паранойя, — он отклеил скотч и, забрав флешку, пошел в гостиную.

* * *

Безопасность компьютера всегда беспокоила Тоби. Он знал — в него усердно вбивали эту мысль, — что защитить информацию на компьютере попросту невозможно. Как бы глубоко ты ни запрятал ценный файл с конфиденциальной информацией, его с легкостью найдет специалист, особенно если у него будет достаточно времени. Впрочем, и заменять старый жесткий диск новым, купленным в Кардиффе, было довольно рискованно — как он объяснит появление на компьютере абсолютно пустого жесткого диска? Правда, любое объяснение, каким бы маловразумительным оно ни было, все равно лучше записи голосов Фергуса Квинна, Джеба Оуэнса и Кита Пробина за несколько дней, а то и часов до запуска операции “Дикая природа”.

Сперва надо было добыть запись из глубин компьютерной памяти, что Тоби и проделал. Затем скопировал ее на две разные флешки и, наконец, вытащил старый жесткий диск. Необходимое для операции оборудование: маленькая отвертка, руки, растущие из правильного места, и зачаточные познания в технике. В стрессовых ситуациях Тоби был способен и не на такое.

Осталось только избавиться от жесткого диска. Тут ему пригодилась коробка из-под солдатика и бумажные салфетки. Адресатом он назначил свою любимейшую тетю Руби, работавшую адвокатом в Дербишире и взявшую себе фамилию мужа. К посылке он присовокупил коротенькую записочку — они с тетей не обменивались пространными письмами — с просьбой хранить содержимое коробки как зеницу ока и обещанием все объяснить позднее.

Запечатав коробку, Тоби написал адрес.

Что дальше? Тоби, конечно, всю жизнь надеялся, что до такого не дойдет, но, видимо, ошибался: взяв два конверта с подкладкой, он адресовал их в почтовые отделения Ливерпуля и Эдинбурга — самому себе и до востребования. Перед Тоби мелькнуло странное видение: Тоби Белл, скрывающийся от властей, запыхавшись, вваливается в отделение почты Эдинбурга, а ему в затылок уже дышат силы зла.

Оставалось разобраться с самой первой флешкой. На курсах по безопасности они частенько играли в мысленные прятки, проделывая такое упражнение: “Представьте, что у вас на руках сверхсекретный компромат, а в дверь уже стучится полиция. У вас есть ровно девяносто секунд, прежде чем копы начнут обыск дома. Что вы будете делать?”

В первую очередь надо отбросить самые очевидные тайники: туалетный бачок, щель под плохо закрепленной паркетной доской, люстру, отделение для льда в холодильнике или аптечку. И, конечно же, ни за что на свете не стоит обвязывать сверхценный документ веревочкой и вывешивать его за кухонное окно. Так куда же спрятать флешку? Разумеется, в самое очевидное место из всех возможных, где она никак не будет выделяться, — в нижний ящик стола, куда Тоби сваливал всякий хлам: диски с записями из Бейрута, семейные фотографии, письма от бывших подружек и, конечно же, кучку разномастных флешек, подписанных от руки. Приметив одну из них, с надписью “Выпускной в университете, Бристоль”, Тоби оторвал наклейку и прикрепил ее к “компроматной” флешке.

Затем он направился на кухню. Там в раковине он сжег письмо от Кита и смыл пепел. На всякий случай проделал то же самое и со своей копией договора на аренду машины на вокзале Бодмина.

Довольный, Тоби принял душ, переоделся, засунул в карманы два одноразовых мобильника, уложил письма и посылку в пакет и, следуя избитой истине, которую вдалбливали всем в департаменте безопасности, сел не в первое подъехавшее такси, а лишь в третье. Он дал водителю адрес супермаркета в Свисс-Коттедж, где, как он знал, допоздна работало маленькое почтовое отделение.

В Свисс-Коттедже, закончив все свои дела, он вновь отправил прочь первую машину и на втором такси уехал на вокзал Юстон, а оттуда на третьем автомобиле — в Ист-Энд.

* * *

Больница выплыла из тьмы, огромная, словно военный галеон. В окнах горел свет, на подъездном мосту и дорогах — пусто. Внешний двор больницы занимала парковка со стальной скульптурой прижавшихся друг к другу лебедей. На первом этаже санитары перекладывали из “скорых” на носилки больных в красных одеялах. Рядом курили работники больницы.

Прекрасно зная, что на него с каждого столба смотрит по видеокамере, Тоби принял вид поувереннее и, прикинувшись очередным посетителем, прошел внутрь.

Миновав каталки с пациентами, Тоби вошел в надраенный холл, который, судя по всему, играл еще и роль приемной — на одной из скамеек сидели женщины в паранджах; на другой перебирали четки три старичка в тюбетейках. Рядом в совместной молитве склонили головы хасиды.

За стойкой с табличкой “Справочная” никого не было. На стене висели указатели на кадровый и плановый отделы и отделение сексуального здоровья и амбулаторной помощи, но туда Тоби идти не собирался. Взгляд наткнулся еще на одну табличку: “ВАМ НУЖНА ЭКСТРЕННАЯ ПОМОЩЬ?” Но даже если бы ее и прочел какой-нибудь нуждающийся в лечении несчастный, это ничем ему не помогло бы, так как рядом по-прежнему не было видно ни одного работника. Тоби ступил в самый широкий и яркий коридор и, пройдя мимо отгороженных шторками смотровых, вышел к столу с компьютером, за которым сидел пожилой чернокожий мужчина.

— Я ищу доктора Пробин, — сказал Тоби и, когда никакой реакции на это не последовало, добавил: — Кажется, она должна быть в отделении экстренной помощи. Или на сортировке. У нее дежурство до двенадцати.