Выйдя из машины, Ванесса направилась к дому. Она постарается не думать о неприятностях и забудет об Алисии на все время праздников. Она будет наслаждаться покоем, любовью и теми приятными банальностями, которые сулит приближающееся Рождество.

Забрав Джонни у Эбботов, она съездила с ним в пару магазинов, а потом они посидели в кафе. В девять часов вечера Джонни уже спал, а Ванесса сидела в гостиной и наслаждалась тишиной.

Когда вдруг эту тишину разорвал оглушительный телефонный звонок, Ванесса от неожиданности подпрыгнула на диване. С бьющимся сердцем она схватила трубку и посмотрела на высветившийся на дисплее номер. Это звонил Кристиан.

– Как поживаешь? Все в порядке? – спросил он.

– Да, все в порядке. У меня всегда все в порядке, когда я разговариваю с тобой.

– Как прошел день?

– Он длился бесконечно, и я сумела довести Алисию до белого каления, – с улыбкой начала рассказ Ванесса. – Она разозлилась на меня из-за платья. Я раньше пообещала ей дать поносить мое красное платье, но из этого, как ты понимаешь, ничего не вышло.

– Ерунда. Через две недели она и не вспомнит об этом, – сказал Кристиан.

– Думаю, ты прав. – Ванесса встала с дивана и с телефонной трубкой вышла на кухню. – А как у тебя прошел день?

Слушая Кристиана, Ванесса включила чайник, поставила на стол чашку и насыпала в нее заварку. Достала из холодильника пирожное.

– Ты придешь к нам на Рождество? – спросила она.

– Разумеется. Ночь с четверга на пятницу я проведу с вами. Других планов у меня нет. Да, честно говоря, ничего другого мне и не хочется. Я просто мечтаю провести эту ночь с тобой и Джонни.

– Что ж, тогда имей в виду, что мы садимся ужинать в шесть.

– Отлично, – радостно согласился Кристиан. – Так, значит, у тебя все в порядке?

Она вздохнула, но ее вздох заглушил бодрый свисток чайника. Ванесса налила в чашку кипяток.

– Не волнуйся, со мной действительно все в порядке. Я не позволю ничему и никому испортить мне Рождество. Я даже собираюсь сегодня лечь спать в своей спальне.

– Мне бы очень хотелось к тебе присоединиться.

Она улыбнулась и сильнее прижала трубку к уху.

– Мне бы тоже этого хотелось, но ты понимаешь, это пока невозможно из-за Джонни.

– Я все понимаю, – заверил Ванессу Кристиан. – И я уважаю твои чувства.

– Спасибо, Кристиан. Для женщины очень важно, чтобы ее чувства уважал и спасибо.

– Но за что ты так меня благодаришь?

– За то, что ты не отвернулся от меня в тот момент, когда на меня обрушился целый водопад неприятностей.

– Ванесса, но ведь я люблю тебя…

От этих слов у нее потеплело в груди.

– Это лучший рождественский подарок из всех, что я когда-либо получала, – заметила Ванесса.

– Когда мы останемся с тобой наедине, а этого, я думаю, осталось ждать недолго, я подарю тебе второй лучший рождественский подарок, – сказал Кристиан внезапно охрипшим голосом.

Она засмеялась:

– Давай остановимся на этой ноте, а то, боюсь, мне придется срочно бежать под холодный душ.

– Что ж, спокойной ночи. Если тебе что-то понадобится или если ты захочешь просто поговорить, звони мне обязательно. Договорились?

– Кристиан, я люблю тебя.

– Мы будем счастливы, Ванесса, – с нежностью в голосе сказал он. – У нас будет отличная семья.

Она повесила трубку, ее душа пела. В эту секунду Ванесса верила, что все так и будет. Они справятся с навалившимися на них трудностями и до конца жизни будут вместе.

Он смотрел на трехэтажный дом, в котором она жила. Джонни наверняка уже в своей комнате с голубыми обоями и коллекцией плюшевых мишек, которых он перестал собирать в девять лет.

Джонни, без сомнения, сейчас спит и видит свои невинные сны. Вполне возможно, что ему снятся краски. Голубая лазурь. Умбра. Кадмий оранжевый. Желтая охра. Киноварь.

У мальчика определенно есть талант. И не просто талант, он гениален. А гений должен быть сохранен. Любой ценой. Если оставить Джонни с ней, она разрушит его. Как она разрушила его отца. Но он не допустит этого. Он не даст снова свершиться злу.

Разочарование сжимало его грудь железным панцирем. Он надеялся, что Служба защиты детей отнимет Джонни у его матери, спасет его от нее. Но, к сожалению, эта сучка отделалась легким испугом. Как и ее любовник, который умудрился не получить второй, смертельный, удар его биты по голове.

Господи, как бы ему хотелось увидеть выражение ее лица в тот момент, когда она обнаружила на кровати красное платье. Интересно, она закричала? Он закрыл глаза и попытался представить себе эту картину.

Он лишь однажды слышал, как она кричала. Это был Хэллоуин, и они собрались на вечеринку. Кто-то выпрыгнул из шкафа в костюме зомби прямо перед ней, и она закричала. О, как он наслаждался этим криком, проявлением настоящего, неподдельного ужаса.

Интересно, как она кричала, когда нашла платье? Был ли это полный ужаса дикий крик, пронзительный визг или тихий всхлип? Он ухмыльнулся. Представляя себе все это, он испытывал наслаждение. И сексуальное возбуждение.

Он потер рукой промежность, ощутив под ладонью напрягшуюся плоть. Он продолжал думать о ней, о том, как он ударит ее битой по голове, по лицу. Он представлял себе, как она будет падать, как будет лежать в луже крови, как перестанет дышать…

Его глаза сузились, он снова бросил взгляд на дом. Она украсила дом к Рождеству. Повесила венок из еловых веток с лентами над входной дверью. Она любила этот праздник и всегда украшала дом, превращая его в нечто уродливое и аляповатое. У нее никогда не было вкуса. В углу гостиной она поставит елку, навешает на нее гирлянды лампочек и мишуру. У камина повесит два чулка. Один для себя, другой для Джонни. Там же должен бы быть и третий… Черт возьми, в их семье три человека.

Он позволит ей порадоваться празднику. Вернее, он позволит Джонни порадоваться празднику. Джонни со своей матерью встретит Рождество последний раз. Он надеется, что у них будет чудесный праздник – последний совместный праздник в их жизни.

Восхитительный запах жареной индюшки наполнил весь дом. К нему примешивался аромат свежеиспеченного хлеба с тыквой и дрожжевых булочек. Ванесса подошла к столу и окинула его внимательным взглядом. Кажется, все готово. Она ничего не забыла.

Кристиан должен был появиться минут через пятнадцать, и трудно сказать, кто из них, она или Джонни, больше волновался по этому поводу.

– Думаешь, Кристиан умеет играть в шахматы? – крикнул с лестницы Джонни.