же не хотелось бегать по замку и искать его.

Охрана, как всегда, стояла снаружи, а внутри находились мой сын и Гийон. Когда я вошла, они стояли посреди зала, и драк что-то объяснял Нику.

— Доброго утра! — поздоровалась я.

— Мам, привет! — помахал мне сын.

— Доброго утра. — отозвался Гийон.

Они подошли ко мне.

— Как у вас дела? — спросила я.

— Все хорошо. — отозвался Ник.

— Ник, давай ты повторишь то, что мы сейчас с тобой разбирали, а я кое-что скажу твоей маме. — сказал ему Гийон.

— Хорошо. — кивнул мой мальчик и пошел на середину зала, где начал делать какие-то упражнения.

— Какие-то проблемы? — обратилась я к Гийону, смотря на своего ребенка.

— Не с твоим сыном. — улыбнулся он, также наблюдая за Ником. — За него можешь не беспокоится. Думаю, он станет отличным правителем.

Его фраза вызвала у меня тяжёлый вздох.

— Тебе это не нравится. — заключил Гийон и посмотрел на меня.

— Не нравится. — подтвердила я, повернувшись к нему. — Но какой у меня выбор? Остается лишь принять.

Драк кивнул и тихо спросил:

— Ты знаешь, что произошло?

— Знаю. — кивнула. — Дедушка Элизар приходил рассказать.

— Будь осторожна. Возможно это обманный маневр.

— С чего ты взял? — удивилась я.

— С моего опыта общения со змеями.

— Это ты сейчас образно или всерьез?

— Это к тому, что я знаю тех, кто стоит у власти. Порой там все не так, как кажется. Данар попытается тебя уберечь и сам может угодить в ловушку.

— Я не понимаю тебя. — я действительно не понимала, на что он намекает.

— Эх. — он тяжело вздохнул. — Просто будь осторожна и держись подальше и от Брилик и от Кресто. Ладно?

— Ладно. — пообещала я. — Но ты можешь объяснить?

— Давай попозже поговорим. — Гийон повернулся к моему сыну. — Я найду тебя, когда у Ника начнутся другие занятия.

— Хорошо.

Я не стала больше мешать им и покинула тренировочный зал, обдумывая ситуацию. Второе предупреждение за день. Я не дура, чтобы не послушаться. Поэтому собиралась остаток дня провести в своей комнате. Тем более давненько я не брала в руки книги. Вот и повод нашелся.

С такими мыслями я быстрым шагом двигалась в сторону своей комнаты. Мне оставалось совсем немного дойти до нее, как краем глаза я как будто уловила движение. Остановилась. Оглянулась. За мной был лишь пустой коридор, по бокам стены. Пожала плечами и сделала вывод, что показалось, но сразу стало как-то неспокойно. Застращали меня мужчины, что теперь мерещится всякое. Успокоив себя таким образом, все же решила, что нужно побыстрее дойти до комнаты. Повернулась, продолжить путь, хотела сделать шаг, но не успела. Затылок опалило болью, и меня накрыла темнота…

Просыпалась я тяжело. Голова болела так, словно мы с Ани пробовали очередной ее эксперимент с настойкой. Неудачно так пробовали. Я понимала, что лежу на боку на чем-то твердом, и это явно была не кровать. Еле-еле открыла глаза и упёрлась взглядом в каменную стену. Осознание, что это не моя комната заставило действовать. Тело не слушалось, но я попыталась приподняться, и через какое-то время мне это удалось.

Боги! Как болит затылок! Дотронулась рукой до него и ощутила пальцами что-то липкое. Отсутствие света в каменном мешке, в котором я оказалась, не давало возможности рассмотреть, но было и так понятно, что на пальцах у меня кровь. Кто ж так сильно треснул меня по голове?

Медленно, стараясь не сильно тревожить голову, осмотрелась. И куда меня занесло на этот раз? Глаза привыкшие к темноте, видели, что я находилась в какой-то темнице. В ней не было ничего, только камни. Как ни странно, но холодно не было. Была вполне комфортная температура. И это было хорошо, не люблю холод. Вставать на ноги я не рискнула. Итак, пока приводила себя в сидячее положение, чуть не распрощалась с остатками…. кстати, а как давно я ела? Не. Я не к тому, что была голодная, наоборот, есть я не хотела. Но не понимала, то ли я есть не хочу, потому что меня дико мутит, то ли ещё не проголодалась. От ответа на этот вопрос зависел ответ на другой: Сколько я здесь нахожусь?

Вообще у меня было множество вопросов в моей больной голове, но на большинство из них я не знала ответов. В моем положении оставалось только ждать. Ждать и надеяться на лучшее.

В течении нескольких часов ничего не происходило. Более того, у меня создавалось впечатление, что даже звуки ко мне не долетают. Магии в моей камере тоже не было. Я пыталась разжечь огонь, чтобы хоть как-то осмотреться, но у меня ничего не выходило. Получалось одно из двух: либо здесь есть то, что блокирует мою магию, либо мое нынешнее состояние не способно ее воспроизводить.

В какой-то момент я задремала, даже сама не поняла как. Прямо, как сидела, так и уснула. Проснулась резко. К головной боли добавилась боль в шее. Все же неудобно спать сидя. Удивительно, но в моей камере стало светлее. Оказалось, под потолком располагалось маленькое, но грязное окошко, через которое, конечно не пробивались полноценные лучи света, но приглушённое освещение вполне себе было. А главное окошко давало понимание, что сейчас день. Значит недавно была ночь? А сейчас следующий день за тем, утро которого я помню, или нет?

Меня по прежнему мутило, так что есть не хотелось совершенно. Но сейчас хотя бы было понятно, что отсутствие чувства голода скорее всего из-за состояния организма.

День я провела в одиночестве. Меня никто не навещал. Временами проваливалась в сон. Но когда открывала глаза, видела все тот же каменный мешок. Про меня похоже забыли. И даже не знаешь радоваться от этого или плакать.

Вспомнили обо мне на следующий день. В мою камеру вошёл мужчина, больше похожий драка, чем на человека. Высокий. Хмурый. Черные волосы собраны в небрежный хвост. Одежда, насколько позволял рассмотреть плохой свет из окошка, была небогатого пошива.

— Вставай. — приказал он.

Только я этого сделать не могла, даже если бы сильно захотела.

Тогда мужчина подошёл ко мне и одним рывком поставил на ноги. Бедные мои ноги! За сутки, а может и больше, они, кажется, разучились стоять. По крайней мере вертикальное положение мое тело отказывалось принимать, начав заваливаться в сторону.

— Стой. — меня грубо поймали и впечатали рукой в стену.

Да так, что в итак больной голове что-то взорвалось и из глаз брызнули слезы.

Мужчина, одной рукой припечатав меня к стене, пытался второй рукой надеть мне на руки какие-то браслеты. Получалось у него откровенно плохо.