– Слушай, Хью, а ты можешь мне целый крысиный скелет приволочь? А лучше даже парочку?

Фамилиар, в целях предотвращения дематериализации подъедавший куриный фаршик, взятый из дворца, даже поперхнулся от неожиданности:

– Зачем тебе опять такая гадость? – возмущенно спросил он.

– А я хочу потренироваться в поднятии скелетов. Представляешь, как обрадуется Олирия крысиному скелету, который за ней будет по пятам ходить? Вот. А мне так хочется сделать ей что-нибудь приятное. И потом, у меня же куча книг лежит без дела.

– Может, мышиные подойдут? – деловито поинтересовался Хьюберт. – Мышиные трупики муравьи очистят быстрее.

– Да, но они не такие выразительные… Хотя… Давай еще парочку мышиных – лишними не будут.

Когда Гердер вернулся из Академии, куда он отвозил Лиару, ему сообщили, что с ним хочет побеседовать король Генрих. Кронпринц представлял, насколько неприятным может оказаться разговор, касающийся выдворения из страны принца сопредельной державы, но решил все же его не откладывать. Но он оказался абсолютно не готов к тому, о чем в действительности пошел разговор.

– Гердер, свадьба с Лиарой должна быть отменена.

– Меня абсолютно не волнует то, где мы ее вчера нашли, – твердо сказал Гердер.

– Но я совсем не это имел в виду, – удивился король. – Дело в том, сын, что у меня есть основания подозревать, что Лиара является моей дочерью.

– И что же меняет данный факт?

– Ты же не можешь жениться на сестре, – недоуменно заметил Генрих.

Кронпринц подошел к шкафу, достал свод законов страны, открыл на законе о выборе невесты наследника и протянул отцу:

– Покажи мне в законе строки, касающиеся этого момента. Здесь ясно сказано, что единственным ограничением моей женитьбы на девушке, не бывшей ранее замужем, является уровень дара и, следовательно, я могу жениться хоть на сестре, хоть на племяннице, и никто мне не может этого запретить. Даже ты.

– Ты знал, – потрясенно выдохнул король.

– Я этого не говорил, – возразил ему Гердер.

– Ты знал, – уже более уверенно произнес король. – Твой вопрос тогда за завтраком о нашем мнении по поводу возможности твоей женитьбы на Олирии…

– И заметь, что ты отнюдь не был тогда возмущен, – усмехнулся сын. – А единственным возражением было возможное непонимание со стороны подданных. А им мы просто ничего не скажем.

– Я не буду молчать.

– Ты не сможешь этого доказать, – возразил Гердер. – А голословные утверждения не все примут на веру.

– Ты и об этом позаботился. Как же я был слеп! Но можно ведь пригласить дракона – они-то точно подтвердят наше родство!

– Во-первых, им не все поверят, а во‑вторых, ты все равно этим ничего не добьешься, только скандал поднимешь, сделав девушку совершенно несчастной. Я повторяю, по закону я имею полное право на ней жениться, и ты не можешь мне воспрепятствовать.

– Гердер, но ведь это ужасно, то, что ты делаешь.

– Напротив, я помогаю твоей дочери занять достойное ее положение.

– Ее мать – Эмилия Шандор?

– А с чего ты взял, что я собираюсь тебе отвечать на подобные вопросы? Ты высказал предположение о своем возможном отцовстве, я сказал, что даже если это и так, то в данном случае это ничего не меняет. Ты же знаешь, что я всегда добиваюсь того, чего хочу. Лиара будет моей вне зависимости от твоего желания.

– А ты не думаешь, что я могу лишить тебя права наследования трона? – медленно, подчеркивая каждое слово, сказал король Генрих.

– Для этого нужны веские основания, отец. Ты же не хочешь ввергнуть страну в гражданскую войну? А она непременно в этом случае будет. К тому же, Олин – слишком мягок, из него никогда не получится хороший правитель, ты не можешь этого не понимать. У тебя есть только один выход – смириться и принять существующее положение вещей.

– Ты и твоя мать – самое гадкое, что могло случиться в моей жизни, – пафосно сказал Генрих. – Я был молод и глуп, и вот к чему это привело теперь.

– К чему? – высокомерно сказал Гердер. – Я и мать полностью взяли на себя твои обязанности, а ты с удовольствием от них отказался, не так ли? Ведь вести праздную жизнь, ни на что серьезное не отвлекаясь, ни за что не отвечая, очень легко и просто. А в перерывах можно жаловаться на жестокую жену и ужасного сына, хотя столько, сколько сделала для страны мать, не сделали все предыдущие королевы. А единственное, чего хочу я, – жениться на девушке по своему выбору.

Аделина ужасно расстроилась, когда узнала, что мой побег потерпел фиаско, а уж когда я ей рассказала, где он закончился…

– И что ты теперь собираешься делать? – поинтересовалась она после моего рассказа о злоключениях.

– Для начала мне придется пережить все время, пока будут обсуждать мою продажу в бордель, – пожала я плечами.

– Не хотела бы тебя расстраивать, но это вряд ли забудется когда-нибудь, – оптимистично заметила подруга. – Так все же, что ты думаешь о следующем побеге?

– Ничего.

– Неужели ты сдалась?

– Просто я умею смотреть правде в глаза. Да свадьбы две недели, а меня сейчас постоянно охраняют вне академии, даже перед академией постоянно дежурит несколько человек с различителями иллюзий. Я потеряла последний шанс, когда села в карету этой Ванер. Надеюсь, ее тоже на каторгу отправят, – зло сказала я.

– И чем ты собираешься заняться?

– Ну, ты же не имеешь в виду изучение пропущенного? – улыбнулась я. Лина отрицательно покачала головой, и я продолжила: – Хочу порадовать напоследок наших девушек.

– Каким образом?

– Мой любимый Хьюберт сейчас на охоте, ему так понравилось очищать кости в муравейнике, а я хочу применить на них заклинания из книг любимой королевы. Как ты думаешь, Олирия будет в восторге от следующего за ней по пятам крысиного скелетика?

– За что это ты так ее? – хихикнула подруга.

– Если бы ты слышала, что она мне утром заявила…

– И где тут справедливость? – возмущалась леди Рион. – Мало того что эту Уэрси нашли в публичном доме, хотя королевская семья объявила ее погибшей, так еще и из ее спальни во дворце этого гармца стража вытаскивала. А наш кронпринц будто ослеп, и все равно собирается на ней жениться.