Рядом терпеливо ждала горничная, держа в руках что-то блестящее, продолговатое, смахивающее на расплющенного ужа.

– Чуть не забыл! Давайте сюда. – И со вздохом застегнув верхнюю пуговицу белоснежной рубашки, он обреченно повязал галстук.

Столько событий смешалось в одном дне, что мудрено уже было вспомнить, с чего, собственно, этот день начинался…

Президент, глядя в зеркало, тщательно расчесал белоснежно-седые волосы. На пробор. И немного назад. Итак?

Ну как же! Утром у него родилась внучка! Событие No 1. Президент послал в больницу огромную мягкую игрушку – пантеру, приглянувшуюся ему во время посещения презентации подземного торгового комплекса. Правда, ребенок еще маловат для таких игрушек, ну да ничего. Отличная пантера.

Затем ему доложили, что накануне вечером скоропостижно скончался Уткин. Скандал No 1.

А теперь вот нужно было ехать целоваться с Парламентарием. Антисобытие No 1. Парламентарий, со всех точек зрения (то есть двух вице-премьеров и трех личных помощников), был отменная сволочь. Президент с отвращением вспомнил, что над верхней губой Парламентария проживала большая бородавка.

Но как ни крути, целоваться с ним было надо. Во-первых, сегодня у него юбилей. Во-вторых, по этому поводу уже решено наградить гада высшим государственным орденом. В-третьих, по этому же поводу Президент впервые за последние полгода собирался посетить парламент, продемонстрировать лояльность, терпимость, гибкость, понимание политического момента и прочие идиотские, черт бы их побрал, качества современного политика.

Парламентарий совсем недавно еще был лидером левого большинства, но различными официальными и «свадебными» постами удалось его сместить в центр. И теперь, в День защитника Отечества, Президент очень надеялся, что не мытьем, так катаньем, а не им, так орденом «За заслуги перед Отечеством» сумеет отвадить Парламентария от выступлений на грядущих митингах непримиримой оппозиции.

Хотя лучше было бы наградить орденом лифтера. С некоторых пор в загородной резиденции в Барвихе у Президента имелся личный лифтер, несмотря на то, что на даче было не так уж много этажей по обе стороны поверхности земли. Еще пару лет назад никакого лифтера не было и в помине. Но однажды предпредпредпоследний министр финансов придумал внеочередную хитроумную деноминацию и срочно приехал с докладом по этому поводу, но застрял на минус втором уровне, просидел там, бедняга, несколько часов, пропустил за это время резкий скачок курса доллара, за что и был немедленно снят (то есть спустя все те же два часа) со своего поста. А начальник личной охраны Президента принял волевое решение о введении штатной единицы лифтера.

В каком-то смысле это являлось государственной тайной, но из всех своих непосредственных сотрудников, министров, референтов, молодых реформаторов и старых консерваторов Президент больше всего доверял… лифтеру. Несмотря на то, что почти никогда не слышал звука его голоса. Лифтер настолько робел, что на редкие вопросы Президента о жизни, здоровье и вообще отвечал неопределенными знаками.

Вот и сейчас он округлил глаза и неловко закивал. «Неужели я так действую на людей», – подумал удрученный Президент и невольно снова глянул в зеркало.

Ну и что такого? Президент как Президент. Безукоризненный пробор… О, черт побери! Он схватился за горло. Галстук!

Галстук-то располагался на положенном месте. Но вот какой галстук?! Это был подарок первой леди США. И он выглядел соответствующим образом -был звездно-полосат. Президент невольно ухмыльнулся, представив себе, как в одночасье взвыли бы средства массовой, понимаешь, информации, как только он появился бы рядом с Парламентарием в этом звездно-полосатом галстуке. Ну как же, такое западничество! Такое, понимаешь, жидомасонство! А какое оно вообще, это жидомасонство, хоть бы объяснил кто-нибудь, спрашивать самому ведь как-то неловко…

По дороге в Белый дом, которой он совсем не чувствовал, на заднем сиденье комфортабельного лимузина пришлось решать срочные рабочие вопросы. Внезапная смерть Ивана Уткина, председателя Верховного суда, была событием из ряда вон. Пока что было известно лишь, что она наступила в результате сердечного приступа, спазма коронарных сосудов, как успел доложить ерзавший рядом, на заднем сиденье лимузина, помощник по госбезопасности. И после паузы, заглянув в папку, он прошептал:

– Всё так. Был и приступ, был и спазм…

– А почему… ты – шепотом? – удивился Президент, тоже невольно сбавив децибелы.

– Я вчера… пивка холодного, – признался помощник. – Но смерть произошла в результате э-э-э… отравления каким-то загадочным э-э-э… токсином. Токсином. Короче говоря, с нервно-паралитическим воздействием.

Насупившийся Президент наконец разлепил губы:

– Так что-оа, убили его или нет?!

– Или убийство, – просипел помощник, – или самоубийство. Но через полтора-два часа будут известны подробные результаты судмедэкспертизы…

Президент прикрыл веки. Он как-то вдруг устал. «Отличную пантеру внучке послал».

– …Высшую награду государства – орден «За заслуги перед Отечеством», – не слишком быстро, но единым духом выговорил Президент, обращаясь не столько к Парламентарию, сколько к телекамерам. – Второй степени! – с нажимом добавил Президент. И вдавил ему в руку коробочку, в которой что-то звякнуло.

– Это действительно высшая, – тут же завел свою волынку Парламентарий. Бородавка запрыгала над верхней губой. Он, кажется, принимал происходящий фарс за чистую монету. – Это обязывает… это ответственность… это…

«Я бы тебе, уроду, – мельком подумал Президент, – с удовольствием воткнул этот орден в задницу. Всех степеней сразу. Или по очереди. На твой личный выбор».

И тут Парламентарий совсем уж понес какую-то «патриотическую» чушь.

«Надо было все-таки лифтера награждать», – подумал раздосадованный Президент и больше уже ни на чем сосредоточиться так и не смог до того самого момента, пока в его кабинет не пригласили двоих мужчин, одному из которых, несмотря на изрядные мешки под глазами и землистый цвет лица, все же можно было дать лет сорок, а второму с чуть более мягкими чертами лицами – лет на пятнадцать больше. Впрочем, этого Президент не без усилия все же припомнил – бессменный заместитель генерального прокурора на протяжении последних пяти-шести лет; а сколько самих генеральных за это время сменилось – мысли Президента невольно приняли такое направление, – это же страшно сосчитать, скольких Дума сожрала, которые сами облажались; вот и нынешний, понимаешь, прокурор, вместо того чтобы работать… э-э-э, да что тут говорить! – Президент с горечью резко махнул рукой, увлекшись этим внутренним диалогом и совершенно упустив из виду своих посетителей. А посетители между тем на этот его жест странновато переглянулись. Президент спохватился и повернулся к помощнику по госбезопасности, ожидая подсказки, по какому, собственно, делу незваные гости пожаловали? Помощник слегка оторопел:

– Так ведь… сегодняшний печальный инцидент, так сказать. Вот Константин Дмитриевич Меркулов, в представлениях не нуждается, и э-э-э, Александр Борисович, лучший наш следственный кадр из Генеральной прокуратуры, которому, собственно, вы и решили поручить…