– Вот именно. А вдруг они следят за мной?

– Ты вне всяких подозрений. Никто и не думает о тебе. Стас мне даже посочувствовал. Невеста тебе досталась красивая, но без приданого. Банкиры отказали им в проверке счетов. Нужна санкция прокурора, а у них оснований маловато. Но береженого Бог бережет. Банк – вещь ненадежная. А вдруг нагрянут?

Деньги, хрен с ними, а золото на сотню миллионов на ветер пустить – глупее не придумаешь.

– Хорошо. Я не спорю. Завтра заберем чемодан и отвезем его на дачу. Там есть потайные места, ни один миноискатель не обнаружит. Потом переждем год и найдем покупателя. У Мити были покупатели. Мне надо пройти по его следам.

Как-никак, а я теперь акционер его фирмы и смогу ездить по заграницам, где есть филиалы. Возьму фамилию Рогозина, и они сами на меня выйдут, как в свое время на него. Важно не спешить. Пусть все уляжется.

– Маленькая поправка. По заграницам ты будешь ездить со своим новым мужем.

Мне тоже хочется побарахтаться в Средиземном море и в Тихом океане.

Вика улыбнулась.

– Кажется, наши мечты начинают превращаться в реальность. Можно уже не витать в облаках, а спуститься на землю. На ней тоже жить неплохо, правда, дел побольше, чем в мечтаниях.

Он обнял ее, взял на руки и понес в постель.

* * *

Гром небесный словно о чем-то их предупреждал. С утра прошла гроза, к полудню ливень сменился моросящим дождиком. Для очень важных дел это не преграда, но резкая смена погоды все же действовала на нервы.

Сначала Сергея не хотели пускать в здание банка. Но Вика настояла, сказав, что забирает важные документы из сейфа и ей требуется охрана. Кречинский предъявил удостоверение подполковника Главного управления МВД, после чего его пропустили.

Клерк сопроводил их в специальный зал, оборудованный личными сейфами, сверкающими полированной сталью. Кругом толстенные металлические двери, решетки и посты с охраной. На каждом этапе их, как эстафетные палочки, передавали от одного к другому охраннику, и тот провожал их до границ следующего отсека.

– Да, такую шарашку не обчистишь. Как в фантастическом американском кино!

– усмехнулся Сергей, оглядываясь по сторонам.

– Так западники и строили все здесь. Наивные, думали, что их допустят к нашей финансовой системе.

Наконец они достигли цели.

На каждые десять сейфов, похожих на ячейки камеры хранения, имелась своя зашторенная кабинка, будто сюда приходят для тайного голосования.

Вика открыла сейф своим ключом и набрала банковский код. Сверкающая дверца открылась. Стальной чемоданчик выглядел как своеобразный сейф.

– Доставай, Сережа. Он очень тяжелый.

У Кречинского дрожали руки. Он взмок не от тяжести, а от волнения. Чемодан и впрямь был тяжелый. Одна Вика его вряд ли подняла бы.

– Неси в будку.

Он подчинился. Охранник стоял в стороне и ждал. Вика закрыла дверцу опустошенного сейфа. Задернув шторки, они положили чемодан на столик.

– Как его открыть? – спросил Сергей.

– Я знаю примитивное мышление своего мужа. Левый замок имел четырехзначное число – год его рождения, а правый замок – год моего рождения. Вот и все хитрости, на что он способен. Царствие ему небесное!

Вика взялась за замки, они звонко щелкнули, и она откинула крышку.

Глаза ослепил блеск золота и бриллиантов. Они оба отпрянули, словно на них бросилась змея. Взявшись за руки, Вика и Сергей не могли оторвать завороженных взглядов от золота и камней.

Вика первая сумела взять себя в руки, захлопнула крышку, набрала коды на замках и резко приказала:

– Ну, миллионер, тащи свои сокровища!

Кречинский, обалделый от увиденного, все еще не понимал своего счастья, а тяжести даже не ощущал. Своя ноша не тянет!

Он очнулся, когда они подошли к «фольксвагену» Вики и она открыла багажник. Все же Кречинский был опытным опером. Он осторожно положил чемодан и, выглянув из-под руки, повернул голову назад.

Метрах в десяти стоял «форд». В машине находились четверо, и рядом с водителем сидел Башка.

Вика уже села за руль. Сергей захлопнул багажник и сел на заднее сиденье.

– Не хочешь со мной рядом сидеть? – спросила Вика.

– Спокойно, дорогая. Сейчас начнутся гонки. Петляй как хочешь, но мы должны от них уйти, – Менты? – испугалась Вика.

– Хуже. Эти убьют и не поперхнутся. Вперед!

Вика сорвала машину с места. Бежевый «форд» устремился следом.

– Не оглядывайся. Я слежу за ними. Отрывайся к безлюдным узким улицам, петляй. Нельзя дать им возможности взять нас на мушку.

Гонки начались серьезные. Светофоры потеряли свою актуальность. Визг тормозов заглушал все крики.

– Жми! Жми, девочка моя! Вперед!

Из «форда» открыли огонь, но выстрелы не достигали цели. Вика ловко маневрировала, петляя по закоулкам старой Москвы. Только бы не выскочить напрямую и не попасть в пробку. Машину они бросить не могли. В ней заключалось будущее, если не думать, что жизнь может оборваться в любую секунду. Как не вовремя! Столько усилий позади, и бац – веревочка обрывается. Может, эта мысль и заставляла Вику делать невозможные каскадерские трюки.

Машина проскочила в нескольких сантиметрах от тронувшегося на поворот трамвая. «Форду» не повезло. Он врезался в борт тяжелого вагона и сложился в гармошку. Трамвай сошел с рельсов, посыпались искры, вспыхнул бензин.

Вику свело в судорогах, она ничего не могла с собой поделать и мчалась на бешеной скорости еще долго, пока сама едва не впечаталась в стоящий впереди грузовик. Это была самая стандартная московская пробка. Резко затормозив, она так смачно выругалась, что Сергей долго приходил в себя. Он даже забыл о преследователях, которые горели где-то километрах в десяти за их спинами.

– Может быть, ты мне наконец скажешь, кто за нами гнался?

– Конкурирующая фирма, Викуля! Но ты их обставила. Вот это женщина! Я даже в романах таких не встречал! За тобой в огонь и в воду! Жизни не пожалею.

– То-то ты в сиденье зарылся, как таракан в щель.

– Ты же сама не велела брать мне оружие.

– А кто бы тебя с ним в банк впустил? Забыл, как тебя металлоискателем ощупывали? Нам сегодня нельзя ошибаться и самим себе препятствия чинить. Ты точно знаешь, что это были не менты?

– Сказал же, что нет. Все, забудь. Давай помолчим немного. Меня и без того трясет.

– А ты в огонь и в воду собрался. Тебя только к печке прислонить и стакан в руки дать. Герой!

Москву они проехали молча, потом ехали по шоссе километров тридцать, свернули на проселочную дорогу и через километра полтора встали.