Еще момент. Согласно сионистской версии холокоста, план уничтожения евреев гитлеровской верхушкой был впервые принят на так называемом Ванзейском совещании в январе 1942 г.[293], а их «уничтожение» началось в 1943 г.[294]Но советские-то евреи начали уничтожаться с началом Великой Отечественной войны. Если немецкий план «окончательного решения еврейского вопроса» был принят в 1942 г., по чьему плану они в СССР начали уничтожаться уже в 1941 г.?[295]

Массовый расстрел на берегу моря в Скеде, Либава (Литва), 15.12.1941 г. Еврейские женщины стоят у края могилы, непосредственно перед расстрелом. В расстреле принимали участие латвийский взвод охраны СД, отделение шуцполиции СС и ее местный полицайфюрер Д. Дитрих и латвийский полицейский 21-й батальон. В этот день было убито 2350 евреев

Особенно четко сионистская физиономия видна в экономической бессмысленности уничтожения советских евреев. Кох, назначенный Гитлером комиссаром оккупированной Украины, разъяснял руководителям прессы: «Украина является для нас всего лишь объектом эксплуатации, она должна оплатить войну, и население должно быть в известной степени как второсортный народ использовано на решение военных задач, даже если его надо ловить с помощью лассо».[296]Такая неприкрытая потребность немцев во «второсортном» населении объясняется тем, что они уже к началу 1941 г. ощущали огромную нехватку рабочих рук, как в собственно Германии, так и в оккупированных областях. Они заставляли работать на себя всю Европу и свозили в Германию рабов со всей Европы. Чем еврейские руки были хуже других? Зачем надо было тратить усилия и уничтожать в СССР сотни тысяч рабочих рук? Уничтожили бы, если уж очень хотелось, после войны.

Еще вопрос, чисто принципиальный: а зачем Гитлеру нужно было евреев уничтожать? Ответ: он их очень не любил – не подходит! Если он их так уж сильно не любил, ему имело смысл уничтожить их всех! Но ведь это было технически невозможно – он не мог уничтожить американских евреев, он не мог уничтожить даже итальянских евреев, на защите которых стоял Муссолини. Какой же был смысл уничтожать часть? Ведь этим ничего не решаешь, но тебя, признанного в США в 1939 г. человеком года[297], во всем мире начнут считать вурдалаком. Зачем это Гитлеру надо было? Ответа нет…

А вот сионистам уничтожение советских евреев было ой как необходимо, и даже не из мести. Советские евреи чаще всего расстреливались не собственно немцами, а предателями из местного населения, в основном прибалтами. И сионисты этими расправами наводили ужас на евреев Польши, Румынии, Венгрии и остальных стран Европы, заставляя их искать спасения не в остальном мире, а исключительно в собственном государстве – в Палестине.

Когда мне было лет 8–9, меня на лето отправляли к дяде в село Златоустовка Криворожского района Днепропетровской области. Дядя Федосей был полупарализован ударом молнии еще в юности, пережил оккупацию немцев. В то время, когда я проводил в его семье лето, он работал кучером, возил почту из райцентра в село и иногда брал меня с собой в поездки. В одной из поездок он вдруг, прервав молчание, показал мне кнутом на складку местности метрах в пятистах от дороги и сказал, что там немцы расстреляли всех евреев соседнего еврейского колхоза. Когда немцы после расстрела сняли оцепление, дядя с однопосельчанами пошел посмотреть. Могила была засыпана и земля выровнена, но когда они наступили на эту рыхлую землю, их следы стали заполняться кровью. А я, естественно, все жаркие дни проводил у пруда, из которого поили скот. И обратил внимание, что когда лошадь вынимает копыто из топкого берега, след ее медленно заполняется подпочвенной водой. Следы, заполняющиеся кровью, настолько поразили меня, что спустя десятилетия я долго не мог вспомнить имени дяди, но его рассказ врезался в память намертво, хотя, конечно, он гиперболизирован.

У моего товарища Григория Чертковера отец был родом из еврейского местечка Западной Белоруссии. 22 июня 1941 г. его призвали политруком, и он окончил войну командиром пулеметной роты с солидным количеством орденов. В день начала войны он сумел найти подводу для эвакуации в тыл жены с детьми, но то ли мать, то ли теща категорически отказались уезжать, уверенные, что немцы им ничего не сделают. Осталась и жена с детьми. Немцы расстреляли их всех и всех его родственников. Мать Григория тоже фронтовичка, медсестра, ее семью немцы также расстреляли полностью. Гришин отец, когда рассказывал свою историю, сообщая, что они с матерью Григория поженились уже после войны вторым браком, пошутил: «А песню: «Вот и встретились два одиночества…» сочинили уже потом».

Я привел эти личные воспоминания вот почему. В Западной Европе, как я уже писал, несмотря на дикие, чисто фашистские гонения со стороны еврейских расистов, продолжает существовать сообщество историков, которых называют «ревизионистами». Эти историки убедительно доказали: легенды о том, что якобы в немецких концентрационных лагерях евреев травили в неких «газовых камерах», а потом миллионами сжигали в крематориях, – ложь. За такие утверждения сегодня уже около 50 историков-ревизионистов осуждены европейскими судами к тюремному заключению.

Что этим историкам приходится терпеть, вкратце описал в предисловии к своей книге один из ревизионистов Ричард Харвуд: «Сионисты, будучи не в состоянии опровергнуть научную сторону этих исследований, прибегли к испытанной тактике политического давления и запугивания людей, вовлеченных в это. Они даже не остановились перед тактикой террора. Марсель Дюпра, который распространял эту книгу во Франции, был убит бомбой, подложенной в его машину, после чего еврейские организации сделали заявление для прессы, в котором они выражали одобрение этому убийству и предупреждали остальных о последствиях попыток проанализировать тот период истории. Э. Цунделю посылали бомбы по почте, была взорвана бомба возле его дома, потом его дом был подожжен, в результате чего был принесен значительный материальный ущерб. Дом швейцарского историка Юргена Граффа (Jurgen Graff) был сожжен, а также дом шведского исследователя, проживавшего в Дании. Книжный склад американской организации, объединяющей несколько исследователей этого вопроса, также был подожжен. Французский историк, профессор Р. Фориссон (Fauhsson), который занимается этим вопросом, был жестоко избит, и только вмешательство людей, находящихся поблизости, спасло ему жизнь.